В доме, у самого входа, валялось несколько трупов. У Кирилла не возникло ни малейшего желания выяснять причину их смерти. Ворота в гараже, ведшие сразу на улицу, были заперты, но оставался открытый доступ туда с первого этажа особняка. Там стояла машина – среднего уровня японский внедорожник. Ключи болтались в замке зажигания. Это было спасение. У Кирилла даже сердце забилось чаще. Ведь это не мотоцикл! На таком автомобиле без труда можно добраться до Гатчины, а если надо, то и намного дальше. Надо только спешить и покинуть поселок раньше, чем в него ворвутся орды жаждущих плоти мутантов…
– В машину! – приказал Кирилл Рите, а сам забрался за руль.
Стоило повернуть ключ зажигания, сразу стало ясно, что топлива почти полный бак. Но мотор был дизельным, так что пришлось несколько секунд подождать, пока погаснет индикатор накала разогревающих свечей.
– Все! – радостно произнес Кирилл и повернул ключ.
Стартер закрутился бодро, хозяева держали аккумулятор в отличном состоянии, вот только мотор не завелся. Кирилл попробовал еще, но с тем же результатом.
– Что такое? – испуганно спросила Рита.
– Не знаю, – признался Кирилл. – Вряд ли неисправность, машина ухоженная и не старая. Топлива полно… Блин… Может, это «секретка».
– Что? – не поняла девушка.
– Секретная кнопка, – пояснил Кирилл. – Такой вид противоугонного средства. Выключает какую-нибудь цепь, а угонщик не знает, где она находится. Ну и все. Ищи-свищи.
– Ну почему так?! И мы теперь сдохнем тут из-за чьей-то жадности?! Господи, какая дурь!
– Из-за жадности тех, кто уже умер, – поправил ее Кирилл. – Вон, лежат в прихожей. Ни себе, ни людям… Так, погоди! Надо попробовать найти кнопку.
– Не успеем! – Рита снова начала входить в состояние, близкое к истерике. – Мутанты тебя учуют. Ты же чистый!
Кирилл понял, что она права. И от этой мысли сердце забилось так часто, что неприятный ком подступил к горлу. Страх, против которого до этого момента удавалось держать оборону, все же прорвал ее, как вода прорывает плотину, и затопил каждый уголок сознания. Пришлось закрыть глаза и продышаться.
Как ни крути, а Рита права. Из-за его страха перед заражением оба находятся в опасности. Мутанты будут прорываться к чистому, а когда сожрут его, возьмутся за девушку.
Холодный пот крупными каплями покатился по коже вдоль позвоночника. Кирилл понял, что у него просто нет выхода. Если не снять противогаз, шансов нет. Если снять, какие-то шансы появятся. А мама перед гибелью как раз говорила о шансах. Всегда нужно выбирать тот путь, который имеет хотя бы минимальные перспективы. Хоть какие-то.
Руки отказывались слушаться, легкие сжались, в глазах потемнело, но Кирилл все же собрал в кулак волю и снял противогаз. Заставить себя сделать вдох было немыслимо трудно, как под водой. Но, как это бывает под водой, процент углекислого газа в крови нарастал до тех пор, пока, в конце концов, не произошел рефлекторный вдох.
Кирилл не выдержал, закрыл лицо руками и откинулся на спинку сиденья. Затем взял себя в руки и засек время. В защитном костюме теперь не было ни малейшей необходимости, а мешал он изрядно, особенно толстые перчатки на руках. Кирилл выбрался из машины и с удовольствием избавился от надоевшего прорезиненного мешка. Стало легче. Намного. И дело было не только и не столько в избавлении от дискомфорта, сколько в том, что вместе с ОЗК Кирилл словно содрал с себя липкую пленку страха, обволакивавшую его со дня катастрофы.
Только сейчас стало понятно, насколько этот страх был силен, точнее, насколько сильно он мотивировал на те или иные действия и поступки. И как же хорошо было без него! Кирилл с невероятной отчетливостью понял, почему зараженные, едва заразившись, стремились поскорее заразить окружающих. Чтобы избавить от этого страха, наверное. Хотя… Странно, конечно. Поведение Олега в эту версию не очень укладывалось.
Впрочем, это не имело значения. Теперь мутанты не смогут издалека почуять Кирилла, а видеть через забор и стены им, к счастью, не дано. Надо им еще подкинуть угощение… Кирилл помнил, что мутанты стараются утащить добычу поближе к воде. Значит, если найдут труп у ворот, передерутся из-за него, растащат и, скорее всего, вся толпа рванет за счастливыми обладателями лакомых кусочков к какому-нибудь озерцу или болотцу.
Кирилл вытащил труп мужчины сначала во двор, а затем, прислушавшись и убедившись, что из-за калитки не раздается ни топота, ни характерного хрипения, отворил ее и выволок труп на улицу, после чего вернулся и накрепко запер засов. Судя по тому, что мутантов не было ни слышно, ни видно, они потеряли след сразу, как только Кирилл снял противогаз.
Вернувшись в машину, парень посмотрел на часы. Оставалась еще одна крайне неприятная проблема. Через двадцать четыре минуты после заражения человек либо умирает в страшных мучениях, либо выживает, либо мутирует. В первом случае хотелось бы избавить себя от страданий, во втором – спасти Риту от мутанта, в которого, возможно, ему суждено превратиться.
Поразительно, но столь жуткая перспектива уже не пугала. Напротив, впервые в жизни Кирилл ощутил, что может целиком и полностью контролировать свою жизнь, принимать решения, добиваться поставленных целей. И не ограничивала его в этом ни тирания приемного отца, ни желание угодить матери. Это было чувство поразительной, ни с чем не сравнимой легкости.
– Посиди в машине, пожалуйста, – попросил Кирилл.
– Ой, а ты куда?! – испугалась Рита.
– Не понимаешь? – Кирилл застегнул ремешок «Командирских» часов у себя на запястье. – Если я мутирую, что будешь делать?
– Господи… – прошептала девушка. – И что ты хочешь?
– Чтобы ты посидела в машине! – жестче ответил Кирилл. – Закройся и не вылезай, даже если черти из ада прилетят на летающей тарелке, запряженной тройкой драконов. Есть вопрос?
Рита молча покачала головой.
Кирилл поднял с пола ремень с прицепленной к ней гранатой, нашел кусок бечевки в ящике среди инструментов.
«Жаль, смартфона нет, книжку почитать в оставшееся время», – подумал он.
Он вышел в прихожую, закрыл за собой дверь в гараж и спустился в подвал по лесенке. Там располагалась автоматизированная котельная и какие-то насосы. Не так много прошло времени с катастрофы, но на всем оборудовании уже лежала печать запущенности. Ничего не работало, все было холодным, а вездесущая пыль покрыла металл заметным слоем. Свет в подвал пробивался только из прихожей, поэтому Кирилл не стал далеко заходить, а уселся на последней ступеньке лестницы. Глянул на часы. Времени еще оставалось почти пятнадцать минут. Это много, если применить с умом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
