сама. Судя по легкой улыбке на лице Сабуро, он все равно не обиделся.
У нее было ощущение, что очень немногие вещи могли бы оскорбить или разозлить ее нового босса. У нее также было предчувствие, что Сабуро Лара станет очень хорошим боссом. Может быть, лучшим, что у нее когда-либо было. Это было самое тревожное чувство, которое у нее было с тех пор, как она вошла в комнату.
- Мне нужна униформа? - спросила она, опираясь на трость.
- Довольно скоро, да. Но не сегодня. Сегодня мы собираемся нанести очень неофициальный визит некоторым людям, чьи дела будут... пересекаться с нашими. Гражданская одежда - это в порядке вещей.
- Каким людям? - спросила она.
- Увидите.
Башня Новый Росток
Город Мендель
Планета Меза
Система Meзa
- Черт. Это похоже на дом. В чем-то даже лучше! - Башня Энкатешвара на самом деле не была спроектирована для того, чтобы сбивать людей с толку и заставлять их заблудиться. Это просто так казалось из-за беспорядка повсюду. Но это! Дауд ибн Мамун аль-Фанудахи кивнул на дверь, через которую они только что вошли в комнату в башне Новый Росток. - Это действительно заставляет меня чувствовать себя как дома!
- Не обращай на него внимания, - сказала Нацуко Окику. Подполковник направилась к большому, очень современному столу для совещаний в центре комнаты. - У него фетиш на том, чтобы быть невидимым для бюрократов и флаг-офицеров.
- Это не фетиш. - Виктор Каша покачал головой. - Это просто здравый смысл.
- Разве имеет значение, где мы сядем? - спросила Окику.
- Нет, - сказал Антон Зилвицки. Он сам как раз обходил стол. - Просто позвольте мне занять место в том конце, - он указал на дальний конец, - потому что там есть главная консоль управления.
Каша сидел на том же конце стола, на длинной стороне слева от Зилвицки. Арианна Макбрайд села напротив него. Айрин Тиг села рядом с ней, а аль-Фанудахи занял место с противоположной стороны. Майор Тарковски занял место в дальнем конце, лицом к Антону, хотя по длинным сторонам стола все еще оставались свободные места. Космопехотинец обладал такой индивидуальностью, которая автоматически притягивалась к дальнему концу столов для совещаний.
- Позвольте мне начать с того, что эта встреча носит совершенно неофициальный характер, - Зилвицки обвел рукой их окружение. - Кстати, этот конференц-зал тоже официально не существует. На схемах башни это показано как бельевой шкаф, - он указал через плечо Тарковски, - примерно в пятнадцати метрах в ту сторону.
- О, ничего себе, - пробормотал аль-Фанудахи, выглядя с каждым мгновением все более жизнерадостным.
- Наконец, - продолжил Зилвицки, - подавляющее оборудование для борьбы с наблюдением в этой комнате является первоклассным. Я выбрал его и установил сам. Никто за этой дверью, - он указал на единственную дверь в комнату, - не услышит ничего, что мы здесь скажем. Никто там не сможет делать какие-либо записи, и никто на самом деле в комнате тоже не будет.
- К чему такая секретность? - нахмурилась Арианна. - Я бы подумала, что вы хотели бы, чтобы сообщения о подобном расследовании были доступны общественности.
- В конце концов они будут такими, - сказал Каша. - По крайней мере, их результаты - и это будут честные результаты. У нас нет намерения готовить книги, так сказать. Но мы также должны иметь возможность говорить друг с другом с полной откровенностью, а вы просто не можете этого сделать, когда знаете, что все, что вы говорите, записывается для потомков.
- Он прав насчет этого, мисс Макбрайд, - сказала Окику. - Во всяком случае, необходимо сохранять конфиденциальность источников и методов. На самом деле...
- На самом деле, - прервал ее Тарковски, - если бы я не был уверен, что это правда, я бы встал и ушел прямо сейчас.
Арианна все еще выглядела неуверенной, но кивнула в знак согласия.
- Итак, с чего мы начнем? - спросила Тиг.
- Мы начинаем... - Зилвицки замолчал, когда в дверях раздался звонок.
- Что за черт? - пробормотал он, затем бросил на Каша обвиняющий взгляд, когда хевенит поднялся на ноги.
- Я не был уверен, что он появится. Но, да. Я пригласил его.
К тому времени, как Каша закончил предложение, он был у двери. Он открыл ее.
- Входите, директор, - сказал он, отступая в сторону, когда Сабуро Лара вошел в комнату. - А это, должно быть, Кейла Барретт, - добавил он, когда за Сабуро последовала женщина. - В прошлом сержант в Управлении внутренней безопасности Мезы.
- Но теперь лейтенант Верховной объединенной полиции Мезы, - сказал Сабуро. - Под чьей юрисдикцией, кстати, проходит эта встреча. - Он ухмыльнулся. - Неофициально, конечно, но если кто-нибудь узнает, что крайне маловероятно, - он кивнул в сторону Зилвицки, - учитывая, кто ведет контрнаблюдение, это ваше прикрытие. Если все пойдет наперекосяк, можете винить меня.
Говоря это, он обошел стол к пустому стулу на дальнем конце. Теперь он вытащил его и сел. Двигаясь медленнее, опираясь на трость, Барретт села напротив него.
- В таком случае я предлагаю вам возглавить это заседание, - сказал Зилвицки.
- Учитывая, что вы официально отвечаете за это, и все такое, - вмешался Каша. Аль-Фанудахи не знал этого человека, поэтому не мог быть уверен, но на его лице читался едва уловимый намек на веселье. У Каша были голубые глаза и светлые волосы, и он был необычайно красив - гораздо больше, чем можно было ожидать от офицера разведки. Аль-Фанудахи задался вопросом, было ли что-то из этого связано с биоскульптурой. Обычно этот процесс применялся бы по-другому для кого-то по роду деятельности Каша, где быть слишком красивым - и привлекающим внимание - было явным препятствием.
В любом случае, внешность хевенита наводила на мысль о тщеславии, которое, казалось, противоречило его репутации.
Сабуро взглянул на Каша, затем пожал плечами.
- Я полагаю, ты прав. Очень хорошо. Позвольте собранию прийти к порядку. Теперь, когда это сделано, Антон, тебе предоставляется слово.
- Я думаю, мы должны начать с того, что выслушаем всех, у кого есть объяснение о том, кто несет ответственность за массовые убийства на Мезе, начиная с инцидента в Грин Пайнс, а также их мотив. - Зилвицки кивнул в сторону Каша. - У нас с Виктором есть одно. Знает ли кто-нибудь еще?
Он оглядел стол, его
