Вот в чем милость-то заключается, смекнули люди теменские, — в немилости к лютым непримиримым врагам, приходящим извне и имеющимся внутри. Теперя уж неможно было с проповедями Многомола не согласиться. Вот и воры все вымерзли, и простолюдины делают себе справные дома изо льда и не стынут, и ни один праведник не охладел до смерти. А задавлены ледяными глыбами и пробиты ледохерами в своих жилищах токмо нечестивцы и злодеи. И вчерашние гордые вельможи-казнокрады низвергнуты во прах, влача дни свои в конурах, сараях и прочих жалких юдолях. Уловив благостное настроение толпы, верховный ревнитель Многомол стал толковать, что через Небесную Милость скоро грядет конечное очищение всего мира: из души каждого благоверного произрастет к Небесному Престолу Древо Жизни — только будет оно серебряным, а не зеленым.
Внезапно перед теменским людом появился президент с непокрытой головой. С крыльца Храма Демократии стал он говорить, и негромкий голос его проникал в каждое ухо.
— Не я ли отменил почти что все подати?
— Да, ты, ты! — отозвались люди.
— Не я ли выпустил из темниц всех преступников, отменил наказания и казни?
— Ты, ты, да!
— Не я ли вернул выборы сенаторов и мэринов?
— Кто же, как не ты! Теперь уж не пираты у нас в сенаторах и не мздоимцы в мэринах.
— Не при мне ли купцы теменские снова без опаски пошли и поплыли в дальние страны?
— При тебе, тебе!
— Стесняю ли я кого в чём, сидят ли по кабакам мои шпионы, принимаю ли я доносы, запрещаю ли собираться на улицах и писать, что угодно на бересте и бумаге, принуждаю ли кого молоть на президентских мельницах?
— Нет, нет!
— Не вы ли все проголосуете за меня по зову сердца, а не по давлению административному?
Вся площадь подняла руки, скандируя свои ответы на президентские вопросы: «Да, да, нет, да».
И сказал Лучший Президент, что только высшая сила, что объяла все души человеческие может наказывать и миловать, что час окончательного избавления близок и все непогибшие до сего дня обрящут счастье. Назавтра души их раскроются, как семена по весне, и первые побеги серебряных дерев жизни устремятся к Небу. И уйдут навек болести и скорби. Все души будут в Одном, и Один будет во Всех, и всякое непреступное желание удовлетворится и на каждый немерзкий спрос найдется предложение.
Однакоже назавтра прямо на Дворцовой площади, взломав толстый лед, выросло дерево, никак не серебряное, а вполне зеленое. Простояло оно там всего с полчаса. Рейдеры изрубили его на куски и утащили в Детинец. Они внесли поленья и сучья в президентские покои, с приличествующей аккуратностью уложили на ковер, но так и не узнали, что случилось потом.
Президент подошел к поленьям и сучьям, и, склонившись, протянул к ним руку. В ответ деревяшки ощетинились длинными занозами. Молвил тогда повелитель:
— Вот ты и объявился снова, Фома, только вредителем стал. А я уж думал, что застыл где-то мой горемычный. Значит, не примерз ты задницей к горшку, а решил сделаться владыкой зелени и поспорить со мной своей силой.
Словно услышав сие одна из длинных заноз, вернее острая щепка, вонзилась в руку, но тут же сгорела, не оставя и щепоти золы.
— Решил повоевать? Ну, добро, приступай.
И соперник президента-колдуна приступил. Там и сям взламывая лед, стала появляться зелень, как правило хладоустойчивых пород — ели, сосны, лиственницы, под коими снизу еще стелился густой мох. Осыпались ледяные изваяния, трескались статуи, падали башни, рушились своды и галереи, рассыпались ажурные колонны и паласты. Повсюду сквозь ледяной панцирь прорастало дерево. Бился и кололся лед повсеместно, и в селах, и в городах, и в лесах, и в полях. А еще сквозь просветы в небесной дымке заглядывало в мир то одно, то другое солнце. Под его лучами снежные драконы и василиски превращались в тающие льдинки на иглах веселых елочек.
Однако замечено было, что неугомонная зеленая поросль не хуже льда уничтожает и жилье, и погреба со съестным, и хлевы, и овчарни. Поскольку лед был везде, и на жилищах, и на дорогах, то при борении зелени с хладными оковами погибало все полезное, созданное для жизни, движения и пропитания человека.
При виде сей непримиримой брани зеленого с ледяным оживились, воспряли сердцем и противники президента, кои считали его ответным за наведение льда и ужаса. Самые восторженные сторонники зелени полагали, что ради победы над ледяным президентом ничего не жалко, ни построек, ни припасов. Они только и жаждали увидеть великого кудесника, Владыку Леса, насылающего зеленую волну, дабы под его водительством начать открытый бой с окаянным Дедом Морозом, сидящем во дворце. А пока что принялись убивать из засад рейдеров.
Впрочем, Дед Мороз, кто бы ни был им, словчился нанесть ответный удар — лед стал более подвижным и хищным. Сферы, диски, веретена, ромбы, состоящие из ледяных нитей, внезапно возникая и двигаясь так, словно бы не было земного тяготения, нападали на зелень и замораживали ее. Ледохеры появлялись ниоткуда, дабы поразить противника и скрыться в никуда. Сторонники президента радостными кличами встречали новую победу сил льда. Они уверяли, что внутри каждого зеленого побега имеется червивая сердцевина, выдающая его адское происхождение. Сторонники зелени, зеленщики, и сторонники президента, принялись биться друг с другом, употребляя в урон противной стороне все более опасные орудия, вплоть до картечниц и мортир.
Таинственный повелитель зелени сим временем наслал дивные растения: грибницы неведомым и быстрым образом змеились под землей, чтобы взойти в нужном месте. Грибы поднимались, раздолбывая лед с помощью крупной, твердой шляпки, похожей на шелом — за что и были прозваны в народе «херодолбами». Херодолб, размером с хорошую бочку, вздымался за считанные мгновения, сметая все на своем пути, и не только лед, но и людей, живность, постройки. Учитывая силу херодолба немеренную, таковое вздутие зачастую оказывалось смертельным — иной люд погибал под обломками, других притискивало к потолку или к стене. Нередко благоверные теменцы молились о крепости льда, впрочем были и те, что возносили мольбы о ниспослании большей силы грибам. Перезревшие, сделавшие свое дело херодолбы лопались и тучи спор падали на очистившуюся землю, чтобы пускать в нее тонкие корешки.
А в общем, за недолгий срок ледяной покров был взломан и на многих просторах оголилась земля. Зеленщики собирали свои силы в окраинных уездах, где редки были отряды рейдеров и малочисленны мэрские омонцы. Случалось, что и рейдеры с омонцами перебегали на сторону зеленых сил. Некоторые горожане доставали горшки с золотыми монетами из схронов и щедро раздавали их на создание зеленого ополчения. Возглавили ополчение бывший деревенский староста Игнат, мясник, вложивший много денег в сие мероприятие, и некая знатная по облику женщина. Она называла себя президентшей Мариной, а еще перволеди, изобличая главу государства как оборотня, ввиду того, что «ее супруг истинный президент Фискалий был изведен коварным колдуном».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
