Видя заинтересованность слушателя Гелиодор Константинопуло, капитан «Катрана», вывалил на мою голову кучу информации по ТТХ «Варяга» данной реальности. Фанатом военно-морского флота оказался грек. Более всего меня впечатлило количество народа на его борту — около шестисот матросов и унтер-офицеров, двадцать пять офицеров и четыре боевых мага. Двадцать два шестидюймовых (152 мм) орудия, дюжина трехдюймовок (75 мм) и два десятка сорока семи миллиметровых скорострельных пушек, а также полдюжины пулеметов. Помимо всего перечисленного, по обоим бортам установлены торпедные аппараты, а в носовой части и корме по паре минометов. Сила грозная, но что может сделать всего один корабль против надвигающейся армады противника? Вопрос риторический, то есть в ответе не нуждается.
Сейчас свяжемся и проясним обстановку. Попытка установить связь посредством магического передатчика успехом не увенчалась. Значит, по какой-то неведомой мне причине, он не был доставлен на борт боевого корабля, возможно, вышел из строя.
В хозяйстве здешнего каптенармуса обнаружился целый запас сигнальных флажков. Пару из них я вручил старшему лейтенанту Дружинину.
— Ну давай, Николай Васильевич, спроси у наших: «Почему всего один корабль, и где остальная эскадра?».
Лихо отмахал сообщение старлей. Вскоре его коллега Сысоев, вооружившись биноклем, переводил ответ с флажково-сигнального на русский телеграфный:
— Капитану третьего ранга Воронцову командира крейсера «Варяг» капитана второго ранга Владимирова. Адмирал Шахрин, антигосударственный переворот, объявить себя правителем Таврики и Всего Юга России, Корсуне, лояльные Государю Императору офицеры арестованы. Корсуньская Эскадра Рускоморского флота блокирования Босфора не выйдет.
Ну ни хрена ж себе! Сука этот Шахрин! Англы, получается, неплохо поработали и руками таких как это дерьмо продажное решили раздербанить Россию на десятки, а может быть и сотни удельных княжеств. Нехило задумано. Интересно, куда смотрела контрразведка флота? А чародеи? Неужели и этих смог перетянуть на свою сторону? Впрочем, сейчас не это важно. Флот Коалиции уже в нескольких милях от выхода в Русское море. Плотно идут. Впереди стаей сторожевые корабли принуждают встречные суда прижаться как можно ближе к берегу, дабы не мешали проходу армады. За ними крейсера, далее тяжелые линейные корабли и в самом конце колонны транспорты со всем необходимым добром и десантом вперемешку со всякой мелочёвкой четвертого и третьего класса. Всего навскидку более сотни единиц. Не торопятся, соблюдают интервал и дистанцию. А куда торопиться, коль все схвачено. Предатель Шахрин с единомышленниками фактически нейтрализовал наш боевой флот на Русском море. Интересно, каким образом «Варягу» удалось покинуть родную гавань, если все прочие не смогли этого сделать? Впрочем, тратить время на ненужные разговоры не стал.
— Воронцов «Варягу». Константин Архипович, что собираетесь делать? — полное имя командира крейсера мне подсказали артиллеристы.
Ответ пришел незамедлительно и он был краток:
— Атаковать.
М-да, русский патриот-фанатик непременно ввяжется в бесполезную с точки зрения военной науки драку. Ну уничтожит парочку москитных корабликов. Вреда крейсерам, тем более линкорам не нанесет. В течение считанных минут будет накрыт снарядами противника и отправится на дно. Где логика? А нет ее, как не было в бессмысленном прорыве «Варяга» из первой моей реальности. Все равно японцы его подняли, отремонтировали и пополнили состав своего флота. Однако такие мы русские, погибаем, но не сдаемся. Вот и этот поднял на радиомачте соответствующий флаг. А ведь отговаривать бесполезно, тем более у меня в голове созрел кое-какой план для воплощения которого в жизнь мне необходима толика времени. Так пускай атакует и хотя бы минут на десять задержит продвижение вражеской эскадры.
— Что ж вы, братцы, приуныли?! — гаркнул я во всю мощь своих нехилых легких словами Стеньки Разина из неизвестной в этой реальности песни на впавших в ступор боевых товарищей. — Смыться отсюда мы всегда успеем. Давайте напоследок ударим по вражескому флагману. Эвон «Орион» как на ладони Боевому расчету первого орудия поднять выстрел из крюйт-камеры в казенник не досылать. Остальным действовать в штатном режиме заряжаем орудия и ждем меня для точной коррекции, — скомандовал я, и впавший в депрессию народ зашевелился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Что именно задумал их командир, всем было вполне понятно — навести шороху на неприятеля и сделать ноги. Растягивать надолго дуэль я не собираюсь, по выстрелу из каждого орудия и баста. В проливе полсотни кораблей только первого и второго рангов, на них более тысячи орудий крупного и среднего калибров. Пришлют ответку, мало не покажется. В принципе, достаточно полдюжины десятидюймовых фугасов, чтобы превратить все здесь в лунный пейзаж.
Пока бойцы занимались ставшей уже привычной работой, я не сводил глаз с «Варяга». Как только сторожевые корабли, занимавшиеся наведением порядка по курсу движения эскадры, оказались в пределах досягаемости орудий крейсера по ним был открыт ураганный огонь. Не ожидавший подобного противник на какое-то время растерялся, в результате несколько кораблей боевого охранения получили попадания в борта и по надстройкам. Где-то загорелось, где-то задымило, однако на дно пока никто не отправился.
Признаться, меня всегда удивляла феноменальная живучесть боевых кораблей. Казалось бы, корыто и есть корыто, попади в него снаряд или авиационная бомба, и оно затонет тут же. Ан нет, чтобы его затопить нужно очень сильно постараться, поскольку водонепроницаемые переборки надежно отделяют затопленные отсеки от незатопленных, к тому же силами экипажа производятся разного рода мероприятия по борьбе за живучесть судна.
От скачущих в башке мыслей меня отвлек голос Луки Лукича Суржикова:
— Ваш Высокобродь, выстрел первого орудия поднят из шахты.
Подскочил к орудию, положив руку на стальной бок двухсот пятидесяти килограммовой чушки, длиной полтора метра, иными словами, шесть калибров, закрыл глаза и постарался абстрагироваться от звуков завязавшегося боя. Наконец нужное состояние было достигнуто, и я принялся лихорадочно внедрять в структуру боеприпаса самые простейшие огненные конструкты, одновременно вливать в них энергию. Сначала она тонкой струйкой потекла из моего Источника, затем поток начал набирать силу и я стал примешивать к нему то, что было запасено в алмазе, внедренном в подмышечную область. По большому счету, рутинная работа артефактора: создал конструкт, привязал его к материальному объекту, наполнил энергией. Всему этому я научился, благодаря чудесному иномирному компьютеру. В какой-то момент процесс протекания магической энергии по внутренним потокам возрос до невероятных скоростей. Теперь, вне всякого сомнения, я вполне способен открыть магическую дверь и проникнуть в Зазеркалье, или как его здесь называют, За Грань. Пять минут, десять. Звук боя доносится до моих ушей будто через толстый слой ваты. Создать заклинание, внедрить в тело снаряда, закачать под завязку энергией, на одну операцию пару тысячных долей секунды. Однако подобных конструктов нужно запихнуть туда несколько сотен тысяч. Заряжать, так заряжать насколько энергии хватит. В конечном итоге, потерял счет времени.
Из состояния транса выпал после того, как в подмышечной области раздался довольно громкий хруст, а в Источнике не осталось и капли энергии. Оба-на! Кажется, пипец наступил моей батарейке. Ну точно, то, что было еще недавно алмазом превратилось в комок микроскопического крошева. Так, изолируем его получше, укрепив стенки кожистого мешка, окружавшего алмаз, дабы осколки не разнесло током крови по всему организму — эта гадость пострашнее пресловутых холестериновых бляшек будет. Стану посвободнее, извлеку.
Все, я практически пуст в плане магической энергии. Закаченного в снаряд, надеюсь, достаточно, чтобы отправить «Орион» на дно морское — какой-никакой урон противнику, да нанесем — всё не обидно будет. А потом отправимся в Корсунь, может быть, что-нибудь удастся сделать с предателем адмиралом и его кликой до подхода вражеской армады. Там верных ему людей должно быть не так уж и много.
