Целый час я наслаждался видом работающих товарищей. А потом всё завертелось! Прибежали помощницы-комсомолки и принялись приводить мой вид в порядок. Как я с ними буду рассчитываться, я не знаю. Но, что-нибудь придумаю. Может опять торт какой-то куплю, а может пятьсот эскимо - потом придумаю. Сейчас мы ждём машину, чтобы отправиться в Кремлёвский дворец. А попутно ржём над анекдотами, которые я переделываю, в соответствии с нынешним временем. Я их не так уж много знаю. Но всё присутствующие реагируют нормально. Значит понимают и воспринимают, а это самое главное.
Доехали без проблем. Крапивин со мной не пошёл, на награждение. Сюда вход только по приглашениям. Нет, он мог бы конечно, позвонить кому-то там и его бы пропустили. Но не в этот раз почему-то. Я не решился переспросить почему, но наверное причины были. Зато помог отметиться на входе и показал направление куда надо было идти. А там уже было легко. Я же не единственный кого сегодня награждают. Вот и влился в ряды приглашённых. И таким образом добрался до Свердловского зала, где и присел на кресло. До церемонии осталось полчаса, можно просто посидеть и чуток отдохнуть. Заодно небольшую речь повторить про себя. Мне девчата хороший текст набросали. Такой правильный и в духе времени. Если произносить с выражением и со всеми знаками препинания, то на пять-семь минут хватит. А больше и не надо. Всё жду. Но это кажется, что я сижу спокойно. На самом деле, где-то глубоко в душе, я ожидаю остановки этого мероприятия. Ведь убийство члена политбюро так просто не проходит? Должны же в правительстве, как-то это обозначить. Или тут, как и в любом шоу-бизнесе принцип один - шоу должно продолжаться в любом случае?! «The Show Must Go On» - как говорится. А так, даже, стало интересненько - чем всё это закончится?
Церемония прошла быстро. Не скомкано, а именно быстро - без остановок. Красивая женщина зачитывала преамбулу, а серьёзный мужик вручал награду и жал руку. Все награждённые, в обязательном порядке, произносили короткую речь - наполовину состоявшую из обещаний и благодарностей товарищу Сталину и советскому правительству. Мои соседи сразу узнали того, кто вручал награды. Шепоток пролетел по рядам: - "Смотрите это Шверник! Сам Председатель Президиума Верховного Совета нас награждает!» - и все начали неистово хлопать в ладоши. Я тоже не остался в стороне и отбил нафиг все свои две ладони. Я бы и ногами потопал, но тут так не принято.
Меня награждали под такие слова преамбулы:
— За смелые и находчивые действия, совершённые при спасении жизни людей, охране общественного порядка и другие проявления гражданской доблести. Награждается орденом "Знак Почета" товарищ Тихий...
Вышел, чего уж там. Николай Михайлович Шверник пожал мне руку, вручил грамоту, красную коробочку, удостоверение и самолично прицепил мне орден на грудь. При этом аккуратно и незаметно попросил, шепнув на ухо:
— Пожалуйста, речь сократите по максимуму.
Я посмотрел на Председателя Президиума и коротко кивнул головой. И тут, как назло, всё заготовленные слова вылетели из моей бестолковки. Стою за трибуной и не знаю: чего сказать - с чего начать? Приплыл, блин...
Глава 29
Глава 29
Не знаю, что напишут корреспонденты газет про наше награждение, но - про мою речь, упомянут точно. Это была полнейшая импровизация с моей стороны. Слова сами возникали в голове. И тогда, мне это казалось правильным. Сейчас пытаюсь их вспомнить и не могу. Непонятно что произошло - я растерялся из-за того, что забыл все приготовленные слова и, в этот момент, внутреннее сознание само нашло своё решение. Стал говорить уже не прораб, а детдомовец Вилор. Говорил правда сумбурно, забыв подготовленный текст, поражённый роскошным видом Свердловского зала и торжественной обстановкой, но - от души. Поэтому, кроме общих фраз про Сталина и партию, ничего не могу вспомнить и всё тут. Зато, хорошо помню, как все, кто находился в зале, мне аплодировали стоя. Это - да, это помню. Ладно, завтра в газете, если напечатают, прочитаю и вспомню. Аж самому стало интересно - чего я такого наговорил?
По идее, после награждения должен быть банкет. Но, в этот раз, ничего подобного не было. Был фуршет, но очень мизерный. Выпили по бокалу шампанского, посмотрели на красивые колонны, потом сфотографировались на их фоне и разошлись. Я присоединился к небольшой кучке награждённых, которые решили сходить, посмотреть на Мавзолей. Сходили, посмотрели и пошли дальше, просто гулять. Совершенно неожиданно все, кто сначала решил уйти, опять встретились в сквере, где в будущем будет могила неизвестного солдата. Тут все награждённые, раз уж так получилось, решили пойти в ресторан. Я сразу отказался. Меня ждут в Московском горкоме комсомола. Сейчас сижу на лавочке и решаю какой подарок купить жене и тёще. Всё равно мне идти мимо ГУМа, почему бы не зайти?
Не получилось зайти в ГУМ. Только я встал с лавочки, как, откуда не возьмись, нарисовался Ерасыл. Улыбающийся казах это отдельная картина, а улыбающийся Ерасыл-Азик, который наконец-то нашёл меня это что-то невообразимое. Оказывается он с машиной меня ждал, возле центрального входа, а мы вышли через служебный или ещё какой-то - не в курсе как он называется.
Я примерно представлял, что будет в горкоме. Да и казах прямо-таки намекал, своим хитрым прищуром, что надо бы обмыть награду. А я и не против. Деньги есть - можно неплохо посидеть вечерком. Тем более машина в полном нашем распоряжении - грузи продукты и выпивку, да вези куда хочешь. Короче, погнали мы закупаться.
Почти коренной москвич казахской национальности показал магазин с хорошим ассортиментом. Мне на выпивку было пофиг, но раз уж обещал, то закупил поболее, чем в прошлый раз. Ну и съестного всякого-разного, чтобы на всех хватило тоже не забыли приобрести. Машину загрузили под завязку. А всё что не вошло в багажник, впихнули в салон, на заднее сиденье. Еле-еле сами вместились. И всё бы ничего, но... Ерасылу захотелось музыки. Мои доводы, о патефоне в кабинете Крапивина, на него не действовали. Пришлось потратить полчаса, чтобы заехать в какую-то общагу, и ещё минут двадцать, пока казах там пропадал. Зато результат был впечатляющий. Да и Ерасыл сиял как солнышко, когда показывал мне... квадратную балалайку с двумя струнами!
— Домбыр!
— Сам такой! - не понял я.
— Это домбыр! - пояснил Ерасыл, протягивая мне этот инструмент.
— А я думал, что ты ругаешься, - спохватился я и взял в руки, то что мне усиленно пихали.
— Друг дал на вечер, - всё объяснил Ерасыл и добавил, - завтра вернуть надо. Очень ценный. Наследство от дедушки.
Ну - это понятно. Всё что связано с наследством, это всегда актуально: что у казахов, что у любого другого человека.
— Только нам оно нафиг? - спросил я.
— Я петь буду! - уточнил Ерасыл.
— А кто играть будет? - усмехнулся и посмотрел на казаха, - я не умею.
— Я умею, - обиженно засопел Ерасыл и отобрал у меня инструмент.
Понимаю. Обиделся человек. Но я, в этот момент, краем глаза наблюдал за машиной милиции, что остановилась буквально в десяти метрах от нашей. Поэтому отвечал невпопад. Ничего, Ерасыл не обидчивый и быстро забудет про наш разговор, а вот милиция это посерьёзнее будет. Милиционеры вылезли из машины и идут к нам. Как назло казах со своей балалайкой никак не может поместиться на заднем сиденье. Ругается по своему и перекладывает свёртки туда-сюда. А там всё продуктами завалено и навалено. Да и я, как осел стою и жду чего-то - нет, чтобы сесть и поехать. А милиционеры не спешат - идут потихоньку. Я прямо вижу, как они внимательно отслеживают каждое наше движение. И что интересно, водитель милицейский не пошёл вместе со своими товарищами, а стоит и наблюдает. Слава богу, что никто за оружие не хватается - это успокаивает и даёт надежду, что происходит какое-то недоразумение.
Я прямо представляю, какую картину видят милиционеры: стоит парень рядом с машиной как столб и молчит, а рядом с заднего места машины торчит задница и ругается по казахски. Конечно же они мимо не пройдут. Обязательно остановятся и спросят - чего и что тут происходит? Идти-то им всего-ничего, а время как будто замедлилось. Меня аж тряхнуло всего. Но и никаких действий, я не стал предпринимать. Стою и жду.
