Полковник с огромным облегчением наблюдал за тем, как удаляется берег. Операция шла точно по плану. Если бы он выступил с сотней бойцов, отряд мог бы сейчас еще оставаться на пристани, с куда большим количеством раненых, отставших и каким-нибудь недоумком, свернувшим не в ту сторону и потерявшимся на узких улочках города. Потребовалось бы больше лодок, больше подготовленных рулевых, и вероятность неудачи тоже возросла бы.
Тяжелый буксир, а вслед за ним и катер удалились от берега, и беспорядочный огонь с причала постепенно утих. Спецназовцы же продолжали обстреливать берег, мешая врагу погрузиться в лодки и отправиться в погоню. Полковник вытащил из кармана шелковый платок, снял каску и тщательно вытер лицо. Первая часть операции закончена с минимальными потерями. Он с тревогой обернулся к вырастающему из воды темному острову. Какого-либо движения там еще не было заметно. Но пока Соуза рассматривал возвышающуюся на вершине черного конуса крепость, его уверенность в успехе несколько поколебалась. Опытным глазом он сразу определил, что вражеские укрепления фактически неприступны. Все зависело только от гринго. А полковник не любил, когда судьба операции находится в руках одного человека, даже очень способного… особенно человека, с которым он едва знаком.
Его бойцы тоже разглядывали крепость с серьезными, сумрачными лицами. Они думали точно так же, как полковник. Катера находились на полпути от пристани к острову, наступал момент истины.
Соуза взглянул на часы. Опять все решали быстрота и внезапность. Из крепости наверняка заметили приближающиеся суда и знали о нападении на город. Момент неожиданности, на который полковник очень рассчитывал, был упущен.
Осознав ситуацию, он еще раз обдумал план атаки. Терять время на высадку в бухте позади крепости больше не имело смысла. Как это говорил британский адмирал Нельсон? «Какие-нибудь пять минут могут решить, победите ли вы или потерпите поражение». И еще, a proposito[108]: «Чем ближе к неприятелю, тем лучше». Огибая остров, они потеряют даже не пять, а больше десяти минут, и еще неизвестно, найдется ли там удобное место, чтобы причалить к берегу. А прямо по курсу лежат прекрасные, пустынные и никем не охраняемые пирсы.
Соуза в который уже раз посмотрел на часы. Пендергасту пора подать сигнал. Контрольное время истекло, но ничего не происходило. Беспокойство начало терзать полковника. Он ошибся, слепо доверившись этому человеку, чудовищно ошибся. Если отряд высадится на берег до сигнала, у него не будет никаких шансов прорваться в крепость. И никакой возможности вернуться назад в город.
Сигнал опаздывал уже на пять минут. Остров становился все ближе. Они находились на дистанции выстрела от берега. Соуза прокричал в наушники:
— Остановить оба катера! Быстро!
Никто не усомнился в его приказе, хотя все и удивились: о que diabos agora[109]
Буксир затормозил, а затем и остановился, когда двигатель включился на реверс. Второй катер тоже дал задний ход. Небо было ясным, озеро — спокойным. Позади горели и дымились дома, пострадавшие во время короткого сражения в городе. А остров по-прежнему казался мрачным и безлюдным.
Оба судна остановились, и чувство тревоги и сомнения в успехе начало передаваться всем бойцам. Они не сводили глаз с полковника. Но он ничем не выдал своих мыслей и со спокойным выражением лица осматривал остров. Катера продолжали дрейфовать.
И вдруг над крепостью заклубился дым и вспыхнули языки пламени. Спустя несколько секунд над водой пронесся грохот взрыва. Словно в замедленной съемке, большой кусок стены с шумом обрушился до самого основания, каменные блоки покатились по склону. В воздух поднялся огромный столб пыли, заслоняя собой зияющую брешь в стене крепости.
Пендергаст все-таки подал сигнал. Получилось даже лучше, чем ожидал полковник. Теперь его отряд мог без труда проникнуть в крепость.
— Полный вперед: — проревел в наушники Соуза. — К пристани!
Раздались оживленные крики бойцов, резко взревели двигатели, и катера рванулись к незащищенному причалу. Берег стремительно приближался, и полковник выкрикнул новый приказ:
— Estão prontos! Ataque![110]
71
Едва Альбан вошел в кабинет, Фишер выключил радио, встал и протянул руку. Он всегда испытывал прилив гордости, когда смотрел на юношу. Трудно поверить, что парню всего пятнадцать лет. При росте в шесть футов и три дюйма он выглядел на все двадцать. У него были точеные черты лица: острые скулы и высокий лоб, сверкающие глаза и белые зубы, короткие светлые волосы и линия рта, словно вышедшая из-под резца Микеланджело, — лицо бога. Но больше всего впечатляла его манера держаться: уверенность, но без высокомерия, обаяние, но без позерства, мужество, но без жестокости. Оставалось лишь догадываться, каким он станет к двадцати годам.
Однако сейчас Фишер ощущал досадную неловкость.
— Вы хотели меня видеть, герр Фишер?
— Да. Мне доложили, что твой отец сбежал из камеры, убив Бергера и нескольких охранников. А сейчас он объявился вновь и взорвал самодельную бомбу, обрушив крепостную стену.
Рассказывая, он внимательно наблюдал за лицом юноши, выискивая хоть какое-то проявление неправильных, неподобающих ему эмоций, но так ничего и не обнаружил.
— Как это произошло? — спросил Альбан.
— Это все не важно, за исключением того, что так бывает всегда, когда самоуверенный болван вроде Бергера сталкивается с таким противником, как твой отец. Он действительно потрясающий человек, и мне очень жаль, что он не на нашей стороне. — Не дождавшись ответа юноши, он добавил: — А сейчас к нашему острову подплыли бразильские солдаты на катерах.
— Я готов сражаться, — тут же откликнулся Альбан. — Защищать…
Фишер жестом велел ему замолчать:
— Наша специальная бригада справится с ними. Фактически уже справилась. Нет, я позвал тебя не за этим. Ты получишь другое задание. Особо важное задание.
Лицо Альбана выражало настороженное внимание. Но истинные его чувства определить было непросто. Конечно, эту особенность в нем намеренно развивали, но сейчас такая непроницаемость доставляла Фишеру неудобство.
— Бета-тест закончен, и закончен успешно. Но должен признаться, что меня удивило твое нежелание понаблюдать за смертью отца. Оно показывает… возможно, и не слабость, но отсутствие интереса к некоторым, так сказать, изящным моментам. Именно к тому, что ты должен был научиться ценить. Я сказал «отсутствие интереса», потому что мне не хочется думать — после стольких лет кропотливой работы, — что какое-либо, скажем так, недостойное мужчины чувство повлияло на твое решение покинуть камеру. Если бы ты там остался, этот болван Бергер не упустил бы так бездарно возможность отомстить за брата.
— Прошу простить меня. Но я не предполагал, что у Бергера с таким количеством помощников что-то может пойти не так.
— Но что-то действительно пошло не так, а Бергер и все его помощники теперь мертвы.
Фишер достал из серебряного портсигара сигарету и прикурил. Альбан, заложив руки за спину, с почтительным вниманием ждал продолжения. Глядя на него, Фишер невольно ощутил прилив почти отеческих чувств к этому прекрасному во всех отношениях юноше, и мысль о том, что Альбан мог проявить слабость, сделалась еще невыносимей.
— И вот тебе последнее задание: я хочу, чтобы ты отыскал отца и убил его. Тогда не останется ни единого сомнения в том, что ты достиг совершенства.
— Да, сэр, — без колебаний ответил Альбан.
— Похоже, самодельная бомба твоего отца обрушила стену в секторе пять, возле лаборатории патологоанатомов. Таким образом, теперь ты знаешь, где находился твой отец несколько минут назад. Не сомневаюсь, что герр Пендергаст намерен в первую очередь спасти твоего брата. С твоими особыми способностями тебе будет совсем не трудно отыскать отца и покончить с ним.
— Я готов. И я не подведу вас.
— Хорошо. — Фишер глубоко вздохнул. — Доложишь мне, когда выполнишь задание.
Неожиданно в комнату проник приглушенный грохот выстрелов, чередующихся с разрывами гранат. Фишер заметил в глазах Альбана легкое замешательство.
— Не переживай из-за них, — сказал он. — Это всего лишь глупые туземцы. Через несколько минут их всех уничтожат.
72
— Estão prontos! — снова крикнул полковник, когда буксир подошел к пирсу.
Бойцы выстроились вдоль борта с оружием наготове. Позади скользил второй катер. Двигатели, взревев, заработали на реверс так, что вода вокруг винтов закипела.
Оба судна причалили с идеальной точностью, одновременно ударившись бортами о кранцы.
— Пошли!
Первая группа спецназовцев дружно выпрыгнула на причал, за ней готовилась высадиться вторая…
