– Ну, пока я его не приручила, он возражал. Я его пригласила выкупаться, так он притащил плавки. Но я настояла. Ну, вот они наконец! Открывай.
Похоже было, что им уже надоело анализировать наши недостатки. Взглянув на меня Зебби сказал:
– Какие мы нарядные! В церковь идем, да?
А мой муж добавил:
– Ты очень мило выглядишь, радость моя.
– Спасибо, сэр. Всем приготовиться к выходу в космос. Закрепить все, что болтается. Поставить оружие на предохранитель. Кому нужно за кустик, скажите. Форма одежды – космическая. Перед отправлением обойти машину и посмотреть, не оставлено ли что-либо снаружи.
– Как это понимать? – поинтересовался Зебби.
– Приготовиться к полету в космос. Живо!
Поколебавшись долю секунды, он сказал:
– Есть, капитан.
* * *
Через две минуты тринадцать секунд (как показывали часы Аи) я протиснулась мимо своего мужа на правое заднее сиденье.
– Доложить о готовности, – сказала я. – Включая готовность оружия. Астронавигатор.
– Ремни пристегнуты. Люк в переборке задраен. Дробовик заряжен, стоит на предохранителе. Находится под спальным мешком.
– А пистолет?
– Ой! В сумочке. Заряжен, на предохранителе. Сумочка пристегнута к сиденью.
– Второй пилот?
– Ремни пристегнуты. Дверцы заперты, герметичность проверена. Пространственно-временная аппаратура в готовности. Винтовка заряжена, на предохранителе, под спальным мешком. Револьвер при себе, заряжен, на предохранителе.
– Первый пилот?
– Ремни пристегнуты. Дверца заперта. Герметичность проверена. Винтовка заряжена, на предохранителе. Все предметы закреплены. Баки для воды: заполнены до отказа. Энергопакеты: два в запасе, два израсходованы. Горючее: семьдесят два процента от максимума. Крылья: полностью раскрыты. Шасси: разблокировано для уборки. Все системы работают. Готов.
– Первый пилот, после первого маневра – спикировать на максимальной скорости, не включая тягу, не убирая шасси. Уборку шасси заблокировать. Крылья оставить максимально раскрытыми.
– Шасси заблокировано. После первого маневра войти в пике без включения двигателя, с крыльями в дозвуковом положении, с выдвинутым шасси.
Я взглянула на Дити, она подняла фотоаппарат и одними губами произнесло:
– Готова.
– АЯ, ДОМОЙ!
Как и предсказывала Дити, в Аризоне были ранние сумерки. Мой муж вовремя удержался, чтобы не ахнуть. Я скомандовала:
– Второй пилот, доложить высоту.
– Э-э… Немногим меньше двух километров, падаем.
Зебби перевел машину в пике: горизонт за лобовым стеклом поехал вверх, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Дити привстала за спинами у мужчин, как кошка в прыжке на птицу, и нацелила фотоаппарат на то, что находилось теперь прямо по курсу. На Гнездышко. Но только это было уже не Гнездышко, а воронка. О, какая ярость охватила меня! Я бы их убила. Честное слово, убила бы.
– Снимай!
– АЯ, НАЗАД!
Вместо того чтобы оказаться на твердой земле, мы очутились в невесомости на ночной стороне непонятно какой планеты. Были видны звезды, а ниже горизонта – чернота (если, конечно, это был горизонт). Дити сказала:
– Похоже на то, что русские оставили что-то свое на нашей стоянке.
– Возможно. Джейкоб, высоту, пожалуйста.
– Около десяти километров, постепенно снижаемся.
– Это-то ничего. Только вот на той ли мы планете и в той ли вселенной?
– Капитан, вон Антарес впереди.
– Спасибо, Зебби. Я так понимаю, что мы находимся по крайней мере в одном из аналогов нашего родного мира. Дити, есть какой-нибудь способ узнать у Аи здешнее ускорение свободного падения и сравнить его с ускорением Марса-десять?
– Есть примерно четыре таких способа, капитан.
– Тогда давай.
– Ая Плутишка.
– Привет, Дити!
– Привет, Ая. Замеряй последовательно скорость снижения, найди первую производную, доложи.
Ая ответила незамедлительно:
– Три-семь-шесть сантиметров в секунду в квадрате.
– Ты умница, Ая.
Что ж, значит, это был Марс-десять либо его неотличимый двойник.
– АЯ, НАЗАД!
Мы очутились на твердой земле и в том состоянии, которое уже привыкли ощущать как нормальный вес. Дити сказала:
– Может быть, на место нашей стоянки забрело какое-нибудь животное, а теперь ушло. Не включить ли свет, капитан? Фото, я думаю, уже проявилось.
– Чуть попозже. Первый пилот, когда я обращусь к нашему автопилоту по имени, включи, пожалуйста, фары.
– Понял.
– АЯ…
Зажегся ослепительный свет – ослепительный не для нас, а для людей, очутившихся в его конусе.
– …ПРЫГ! Выключи фары, Зебби. Слуги царя-батюшки оставили часовых на случай, если мы вернемся – что мы и сделали.
– Капитан тетя, можно теперь включить свет в кабине?
– Потерпи, дорогая моя. Я видела двоих мужчин. Джейкоб?
– Их было трое, дорогая… дорогой капитан. Русские солдаты в форме. С оружием. Подробностей я не разглядел.
– Дити?
– У них было что-то вроде базук.
– Первый пилот?
– Базуки. Ты вовремя отпрыгнула, начальник. Ая многое снесет, но базуки ей не понравились бы. Вчера я тоже быстро среагировал, тем и спаслись. Вот тебе урок, Дити: никогда не выходи из себя.
– Чья бы корова мычала!
– Я же больше не командир, верно? А капитана Хильду просто так из себя не выведешь. Если бы я был начальником, мы бы гонялись за ними по всему этому морскому дну. Только они соберутся взять нас на мушку, а мы раз – и исчезли, потом опять вынырнули, совсем в другом месте – они решили бы, что нас не меньше тридцати. Если полковник Шутославский все еще там – а я думаю, он боится возвращаться домой…
Мы очутились в небе над Аризоной.
Я мгновенно скомандовала:
– АЯ, ТЕРМИТ!
Теперь мы находились на нашей недавней стоянке у реки.
– Какого черта? – сказал Зебби. – Кто это сделал?
– Ты, Зебадия, – ответила Дити.
– Я?! Да ничего подобного, не делал я этого. Я сидел за штурвалом и…
– Молчать! – Это выпалила я, капитан Блай.
– Ая Плутишка, – сказала я, когда все замолчали, – иди спать. Конец связи.
– Иду баиньки, Хильда. Конец связи.
– Первый пилот, можно ли отключить автопилот так, чтобы он не включался голосом?
– О, разумеется. – Зебби протянул руку, щелкнул каким-то выключателем.
– Спасибо, Зебби. Дити, твои новые программы бегства превосходны… но я не поняла, как это получилось. Впрочем, сначала вот что: видел ли кто-нибудь нашего гигантского термита?
– Что?
– А я видела.
– Где?
– Когда мы переместились, я смотрела в окно по правому борту. Эта зверюга подъедала остатки нашего упаковочного материала – и при нашем появлении полным ходом рванула вверх по склону. Похожа на очень большую, толстую белую собаку, только у нее чересчур много ног. Шесть, по-моему.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
