— Это здесь, — сказал Каркази. Дверь в комнату Киилер была закрыта. — Хотите, чтобы я?.. — спросил Каркази, кивая на дверь.
— Да.
Каркази стукнул кулаком по створке и прислушался. Через пару секунд постучал снова, погромче.
— Эуфратия? Эуфратия, ты здесь?
Створка отворилась, и в холодном коридоре распространился запах разгоряченного тела. Каркази оказался лицом к лицу с молодым человеком, обнаженным по пояс и в небрежно застегнутых армейских штанах. Мужчина был сухощавым, мускулистым и неприветливым. На обоих предплечьях виднелись вытатуированные номера личного состава, на шее висела цепочка с индивидуальным жетоном.
— Что тебе? — резко спросил он у Каркази.
— Я хочу видеть Эуфратию.
— Пошел вон! — бросил солдат. — Она тебя не хочет видеть.
Солдат был явно сильнее, и летописец попятился.
— Остынь, — вмешался Локен, обойдя Каркази и откинув капюшон. — Успокойся, и я не стану спрашивать твое имя и номер части.
При виде внушительной фигуры Локена солдат широко открыл глаза.
— Она… Ее здесь нет, — пробормотал он.
Локен шагнул вперед. Солдат попытался загородить ему путь, но Локен одной рукой схватил его запястье и аккуратно повернул, так что локоть оказался вывернутым и лишил солдата возможности сопротивляться.
— Никогда больше так не делай, — посоветовал ему Локен и отпустил беднягу, добавив небрежный толчок, от которого тот упал на четвереньки.
Комната оказалась маленькой и сильно загроможденной. На полу валялись разбросанные предметы одежды и смятые постельные принадлежности, настенные полки и низкий столик были заполнены пустыми бутылками и грязной посудой.
Киилер стояла в дальнем углу, позади неубранной постели. Она обернула простыню вокруг худенького тела и с презрением смотрела на Локена. Эуфратия выглядела больной и слабой; волосы потускнели и спутались, под глазами залегли темные тени.
— Все в порядке, Лииф, — сказала она солдату. — Встретимся позже.
Мужчина все еще настороженно обошел Локена, надел рубашку и сапоги, подхватил куртку и вышел, бросив напоследок на Локена сердитый взгляд.
— Он хороший человек, — сказала Киилер. — Заботится обо мне.
— Армия?
— Да. Это называется братание. А Игнацию обязательно здесь оставаться?
Каркази остался у входа и стоял, прислонившись к дверному косяку. Локен обернулся к нему.
— Спасибо за помощь, — сказал он. — Увидимся завтра.
Каркази кивнул.
— Хорошо, — произнес он и с явной неохотой вышел из комнаты.
Локен прикрыл дверь и снова повернулся к Киилер. Она уже наливала из фляжки неразбавленную выпивку и небольшой стакан.
— Могу я вам предложить? — спросила она, приподнимая фляжку. — В знак гостеприимства.
Локен покачал головой.
— А, полагаю, Астартес не пьют спиртного. Еще одна биологическая несовместимость?
— Мы можем выпить достаточно, но при более подходящих обстоятельствах.
— А сейчас, надо полагать, они неподходящие?
Киилер поставила фляжку и взяла в руку стакан.
Придерживая одной рукой простыню и отхлебывая на ходу из стакана, она прошла к кушетке. Затем уселась, подобрав ноги, и, не переставая пить, стыдливо подтянула простыню.
— Кажется, я догадываюсь, почему вы оказались здесь, капитан, — сказала она. — Но я удивлена. Я ожидала вашего появления пару недель назад.
— Я должен извиниться. Второй файл я обнаружил только сегодня вечером. До сих пор я, видимо, не очень внимательно просматривал пикты.
— И что вы думаете о моей работе?
— Превосходно. Снимки с десантной палубы на удивление хороши. Я хотел отправить вам записку с благодарностью за присланные копии. И снова должен извиниться. Но вот второй файл…
— Проблематичен? — закончила за него Киилер.
— Это еще мягко сказано, — кивнул Локен.
— Почему бы вам не присесть? — предложила она.
Локен сбросил свой балахон и осторожно уселся на металлический стул рядом с заставленным посудой столиком.
— Я даже не знала, что сделала эти пикты, — продолжила Киилер, не переставая отпивать из стакана. — Наверно, просто забыла о них. Когда Первый капитан меня спросил, я ответила, что никаких снимков не делала. Я обнаружила их позже. И очень удивилась.
— А почему вы послали их мне? — спросил Локен.
Киилер пожала плечами:
— Даже не знаю. Сэр, вы должны понять, что я была… травмирована. Какое-то время мне было совсем скверно. Я испытала шок. Я была слишком растеряна, но постепенно справилась. Теперь я спокойна, сосредоточенна и могу сконцентрироваться. Друзья помогли мне справиться. Игнаций, Сади и многие другие. Они были ко мне очень добры. Не позволили себе навредить.
— Навредить себе?
Киилер, опустив голову, нерешительно повертела и пальцах стакан.
— Кошмары, капитан Локен. Ужасные видения не покидали меня во сне и наяву. Я стала плакать безо всяких на то причин. Слишком много пила. Приобрела маленький пистолет и долгие часы размышляла, хватит ли у меня силы использовать его. — Киилер подняла глаза и посмотрела на Локена. — Вот в этот… мрачный период отчаяния я и послала вам пикты. Наверно, это был крик о помощи, впрочем, не знаю. Не могу вспомнить. Но, как я уже говорила, я справилась. Теперь чувствую себя прекрасно и немного стыжусь, что побеспокоила вас, тем более что моему посланию потребовалось несколько недель, чтобы достичь цели. Вы зря потратили время на встречу со мной.
— Я рад, что вам лучше, — сказал Локен. — Но время потрачено не впустую. Нам необходимо поговорить об этих пиктах. Кто еще их видел?
— Никто. Только вы и я. И больше никто.
— А вы не думали, что надо бы показать их Первому капитану?
Киилер решительно тряхнула головой:
— Нет. Ни за что. Особенно теперь. Если дело дойдет до командования, они конфискуют снимки… Возможно, уничтожат их и расскажут мне сказку о диком хищнике. Первый капитан безо всяких колебаний сообщил, что это было местное животное, какой-то ксе-пос. И без обиняков заявил, что я должна держать рот на замке. Из соображений морали. В то время эти пикты стали для меня спасительным тросом. Они служили доказательством, что я не сошла с ума. Вот потому я и послала их вам.
— А разве я не часть командования?
Киилер рассмеялась.
— Локен, вы были там. Вы все это видели. Я воспользовалась случаем. Думала, что вы отреагируете и…
— И что?
— Расскажете мне правду.
Локен нерешительно молчал.
— О, не тревожьтесь, — успокоила она его и встала, чтобы снова наполнить опустевший стакан. — Теперь я не хочу знать правду. Дикий зверь. Дикий зверь. Я справилась с этим. Капитан, сейчас, когда все позади, я не хочу, чтобы вы нарушали клятву и рассказывали мне то, о чем обещали молчать. Это была глупая идея, и я уже жалею, что высказала ее. Теперь моя очередь извиняться.
Она подтянула сползшую на грудь простыню и посмотрела на Локена:
— Я уничтожила свои копии. Абсолютно все. Даю слово. Остались только те, что я отослала вам.
Локен вытащил электронный блокнот и положил его на стол. Для этого пришлось сбросить на пол пару немытых чашек. Киилер долгое время созерцала аппарат, потом залпом осушила стакан и снова наполнила.
— Представьте себе, — заговорила она, ставя фляжку внезапно задрожавшей рукой. — Я ощутила ужас даже сейчас, когда пикты снова оказались в комнате.
— Мне кажется, вы не настолько оправились, как вам кажется, — заметил Локен.
— Вот как? — фыркнула она и запустила пальцы в нечесаные светлые волосы. — Ну и ладно, раз вы здесь. Пропади оно все пропадом!
Она подошла к столику и схватила блокнот.
— Дикий зверь, да? Дикий зверь?
— Одна из форм опасного хищника, обитающего только в этом горном районе…
— Простите, но с меня достаточно этого дерьма! — воскликнула Киилер.
Резким движением она вставила блокнот в разъем компактного электронного редактора, стоявшего в углу комнаты. На скамье рядом с устройством валялись несколько ее пиктов и запасные линзы для объектива. Редактор, включившись в работу, негромко загудел, и вскоре ожил холодный белый экран.
— А как вы объясните некоторые несовпадения?
— Несовпадения? — переспросил Локен.
— Да.
Киилер привычно ввела команды на панели устройства и выбрала файл. Прикосновением указательного пальца вывела на экран первый пикт, и он появился на экране.
— Терра, я не могу на них смотреть! — воскликнула она и отвернулась.
— Выключите их, Киилер.
— Нет, смотреть будете вы. Посмотрите на визуальные искажения. Уверена, вы их уже заметили. Такое впечатление, что он здесь присутствует и в то же время не совсем. Словно на какие-то мгновения выпадает из реальности.
