— Думаешь, тебе это удастся?
Но полет он все же совершил, правда, в последний раз. После четвертой неудачи ни Игер, ни Эверест уже не появлялись, когда мы обращались с просьбой выслать сопровождающих. Не стоило вставать на рассвете и полет за полетом наблюдать, как «Скайрокет» аварийно сливает топливо. На всякий случай военно-воздушные силы направляли теперь на это важное, но пока бесплодное испытание фирмы Дуглас второстепенных летчиков.
Наши неприятности не были секретом. Никто из имевших хотя бы какое-нибудь отношение к программе испытания «Скайрокета» не мог избежать острот и насмешек личного состава базы. Сначала мы встречали нападки спокойно, но по мере продолжения неудачных полетов шутки стали нас задевать.
Шутки ребят достигли высшей точки в то утро, когда мы обнаружили прибитый к стене ангара щит в полметра с аккуратно выведенной надписью: «Старые «Скайрокеты» не умирают — они только аварийно сливают топливо». Никто из нас не смеялся.
Подготовку к полетам я стал рассматривать как бесполезную рутину и проводил ее все менее тщательно — ведь все равно «Скайрокет» никогда не будет отцеплен. Это было опасное отношение к делу. Летчик, испытывающий экспериментальный самолет, должен всегда быть на вершине своего искусства, а постоянные отсрочки изматывали и расхолаживали меня. Теперь мне все чаще приходилось только притворяться, что я физически и морально готов к предстоящему полету, а для успешного выполнения задания требовалась настоящая подготовка.
Мало того, что я становился все раздражительнее, в душу еще закралось сомнение. Возможно, я был чрезмерно осторожен; быть может, подсознательно я и не желал этого отцепления. В конце концов все сводилось к несколько низкому давлению в системе ЖРД, а оно, быть может, и не оказало бы никакого влияния на полет. Так или иначе, меня все время манил соблазн отцепиться. Нет! Инженерами-специалистами по жидкостно-реактивным двигателям было установлено, что машина находится в опасности, если давление падает ниже зеленого сектора шкалы манометра. Больше всего меня раздражали мои, принимаемые в последнюю минуту решения об отмене отцепления. Кардер, казалось, знал о противоречиях, в которых я запутался; он всячески старался успокоить меня, одобрял мои решения:
— Ты прав, Билл, не делай этого до тех пор, пока, все не будет в порядке, — настойчиво повторял он.
Несмотря на то что он мне полностью доверял, я все же был доволен, что на самолете есть записывающая аппаратура. Причины всех отказов были зафиксированы ею, и никаких сомнений в причинах отказа от отцепления быть не могло. Хотя никто никогда не сомневался в правильности моих решений, все подтверждалось записью на пленке. Например, отказало давление, и отказ был зафиксирован на пленке. К концу третьего месяца бесплодных попыток я начал вступать в споры с Кардером, когда он отменял полет. Были случаи, когда я убеждал себя в том, что смогу справиться с положением, которое он считал опасным. Ответ был всегда одинаков:
— Не делай этого до тех пор, пока все не будет в полном порядке.
Подчиненные ему инженеры, раздраженные ожиданием, становились все более нетерпеливыми и начали сильнее нажимать на него.
— Послушайте, Ал, вот благоприятный случай. Боже, мы так никогда не запустим его в полете.
Кардер оставался непоколебимым. В любой программе испытаний решающее слово остается за ведущим инженером.
Споры возникали то тут, то там, как дырки в старом водяном шланге. Люди летно-испытательной станции фирмы Дуглас были чрезвычайно удручены постоянными неполадками и отводили душу в спорах с ведущим инженером и между собой. Но никто из них не решился бы рисковать судьбой десяти человек экипажа в полете, чтобы ускорить выполнение программы испытаний. Точно так же, как и Кардер, они заботились в первую очередь о безопасности.
Напряженное положение в бригаде не исчерпывало всего того, с чем пришлось сталкиваться Алу Кардеру. Дирекция фирмы в Санта-Монике тоже встревожилась. Продленный контракт, полученный нами от военно-морских сил, предусматривал проведение трех успешных отцеплений самолета D-558-II «Скайрокет» с запуском жидкостно-реактивного двигателя в полете.
Прошло три месяца, а мы не продвинулись ни на шаг. На испытания была выделена определенная сумма денег, которые быстро таяли. Скоро военно-морские силы насядут на фирму, требуя от нее действий. Куда ни кинь, всюду складывалась плохая обстановка. Тем не менее Кардер продолжал вести программу испытаний своим путем. Он не потерял ни одного самолета и не собирался этого делать в дальнейшем, независимо от того, нажимали на него или нет.
Получив пятое сообщение о неудаче, на базу приехал Хоскинсон из главной дирекции в Санта-Монике; он редко появлялся в летно-испытательном центре. Хоскинсон хотел посмотреть собственными глазами, почему программа испытаний D-558-II зашла в тупик.
* * *
— В чем дело? Опять не удалось совершить отцепление?
Хоскинсон привык иметь дело с неудачными испытаниями. Он не знал еще ни одной программы испытаний, которая проходила бы безупречно. Но испытания «Скайрокета» доставили ему, пожалуй, больше неприятностей, чем любые другие испытания. Возможно, кое-что из информации о ходе работ не попадало к нему на стол, и он поспешил выяснить, все ли делается правильно, и если нет, то в чем причина неудач.
Приехав на базу, Хоскинсон тщательно проверил все стадии испытания «Скайрокета». Для проверки ему были представлены записи испытательной аппаратуры, пленки, графики — короче говоря, это было неофициальное расследование. Он не упустил ничего, но не мог найти никаких ошибок. Расследование показало, что «Скайрокету» просто не везло. Неудовлетворительный ответ! Что-то было не в порядке. Возможно, испытания проводились с чрезмерной осторожностью.
— Нужно поставить дело как следует, — предупреждал он. — Вы знаете, что можно быть чересчур осторожным. Осторожность дело хорошее, но тут можно зайти слишком далеко.
Кардеру нетрудно было понять точку зрения начальника отдела. Испытание самолета никогда не считалось безопасным делом, и летчики погибали каждый день. Это были издержки производства.
Кроме того, время было чрезвычайно напряженное, шла война, и в новых сведениях о сверхзвуковом полете крайне нуждались. За последние девять месяцев военно-воздушные силы в летно-испытательном центре Эдвардс уже потеряли шестьдесят два летчика при испытании самолетов, предназначенных для Кореи. Да и там, в Корее, были потери в летчиках.
Тем не менее, в «Скайрокет» были вложены громадные деньги, и отношение Кардера к испытаниям следовало признать благоразумным, если в конечном итоге они дадут хорошие результаты. Хоскинсон хотел убедиться в том, что программа испытаний будет вскоре успешно выполнена.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
