Наташа безуспешно пыталась поговорить с Максимом о Глебове, которого опять не было в столовой. Но мелькавший вдалеке напарник только махал рукой.
Когда все было собрано, на площадке появился дворник. Вид у него был крайне недовольный. Он качал головой, всплескивая руками, – увлеченные работой первоотрядники ухитрились весь лагерь усыпать ветками и непонятно откуда взявшимися фантиками.
С первыми звуками горна, дающего сигнал к отбою, костер загорелся. На возбужденных лицах ребят запрыгали отсветы пламени. У самого огня осталась только Лена. Она сидела с подветренной стороны, слабый ветерок относил от нее жар. Языки пламени высвечивали ее мертвенно бледное лицо, в сумерках оно казалось совсем неживым.
Петухов то появлялся у костра, то исчезал. Рядом с ним постоянно крутился дворник.
– Что вы делаете? – беспокоился начальник, пытаясь остановить не в меру разошедшегося Максима. – Хватит огня! Вы спалите лагерь!
Когда пламя поглотило все и ничего, кроме него, уже не стало видно, в круге света появился Глебов. Рядом с ним устало опустился на землю Щукин. Одежда у обоих была мокрая, в комьях грязи и ила. Серегу трясло мелкой дрожью. Он протянул руки к самому огню и вдруг, всхлипнув, заплакал. Глебов недовольно толкнул его коленом.
– Если вы посмеете сказать, что на речке вас не было… – возмущeнно начала Наташа, возникшая рядом с ребятами, но ее перебил Петухов:
– Где вы были? – холодно спросил он.
– Барабанщицу искали, – спокойно ответил Глебов, не отрывая взгляда от огня. Сейчас стали хорошо видны все царапины на его осунувшемся лице. На лбу красовалась большая шишка.
– Нашли?
– Нашли.
Петухов переглянулся с дворником, но больше ничего не сказал.
– Я не понимаю, о чем он? – встрепенулся дворник. – Какую барабанщицу?
– Не обращайте внимания, – ласково произнес Сергей Сергеевич, – это все ребячьи фантазии.
Сидевший до этого неподвижно Щукин начал подниматься.
– Как это – «какую барабанщицу»? – удивленно начал он, но Глебов прервал его:
– Не лезь. Сегодня все закончится.
– Да, закончится. – Петухов нахмурился. – И я вас все-таки отправлю домой.
С другой стороны костра послышались звуки гитары, ребята вразнобой запели.
– Ничего, – прошипел начальник, отходя от ребят, – ждать осталось недолго.
Гитара зазвучала громче. Скоро весь круг подтягивал немудреную песенку о том, как бывает здорово, когда все собираются вместе. Максим бросил в огонь очередную охапку веток. Костер отозвался фейерверком искр. Васька оттащил Серегу от пламени и повел к сидевшей неподалеку Лене.
– А если не получится? – зашептал он ей. – Они там уже такой отрядец сколотили…
– Должно получиться, – бесцветным голосом отозвалась девочка. – Главное, чтобы они не помешали.
– Серега их возьмет на себя. – Васька толкнул безвольно сидевшего на земле товарища. – Слышь, Щука? Как ты?
– Нормально, – еле слышно прошептал Щукин.
– Давай приходи в себя. – Васька оглядел весь костер. – Начинать пора, пока гости не заявились. Ленка, иди к флагу. Серега! – Щукин слабо качнулся. – Да проснись ты! На тебе Петухов. Понял?
– Почему Петухов? – поднял голову Щукин. – Нам же дворник нужен.
– Потом объясню. – Васька вспомнил, что так ничего и не рассказал другу. – Я пошел.
У костра запели другую песню, быструю, веселую. Разошедшийся первый отряд начал под нее вытанцовывать. Кто-то из малышей клевал носом.
Глебов подошел к Максиму.
– Нужно закрыть смену, – решительно произнес он. – Объявить, что смена закончилась, и опустить флаг.
– Что? – Максим ожидал от своего подопечного всего, чего угодно, но только не этого. – Как это я сделаю?
– Просто скажи, что завтра все поедут домой. Что это традиционный прощальный костер. Скажи, ты же вожатый. Ты можешь это сделать.
– Как это я скажу? О чем ты? А как же Петухов?
Оба посмотрели в сторону начальника. Он стоял неподалеку и с подозрением рассматривал их.
– Максим, пожалуйста.
– Меня выгонят из лагеря.
Васька замялся, аргументы у него закончились.
– Скажи, – коротко бросил он, отходя в сторону.
Максим потоптался на месте, пожал плечами, шагнул ближе к костру и поднял руку.
Замолчала гитара, оборвалась песня, смолк хохот.
– В чем дело? – Петухов пошел на вожатого.
– Ребята, – неуверенно начал Максим, но чем больше он говорил, тем сильней и тверже становился его голос. – Мы не просто так собрали вас на костер. Мы хотим объявить вам, что смена заканчивается.
– Как?
Волна удивления прокатилась по кругу.
– Не сметь! – Петухов яростно ударил кулаком о ладонь и придвинулся к строптивому вожатому.
– Серега! – крикнул Глебов, бросаясь наперерез начальнику.
Щукин вскочил, но побежал не к Петухову, а к дворнику.
– Не туда! – Глебов схватился за голову. – Он ни при чем!
– Смена закончилась, – перекрывая нарастающий гул голосов, закричал Максим. – И сейчас в присутствии всех мы опустим флаг лагеря.
На мгновение наступила тишина, а потом все заполнила барабанная дробь. Щукин тупо хлопал глазами, не понимая, что делать. Васька налетел на начальника.
– Стойте, – раскинул он руки. – Не мешайте ему.
– Уйди отсюда, противный мальчишка. Ты все испортишь!
– Нет, я все исправлю. Смена закончится, и все вернутся обратно.
– Смена никогда не закончится. – Петухов схватил Ваську за плечи. – Она будет вечной. И не стой на моем пути!
– Нет! Флаг уже опускают.
Петухов резко развернулся. Лена, с трудом перебирая руками, тянула вниз тугой, проржавевший трос, к которому был прикреплен флаг. При каждом рывке темное полотнище вздрагивало и нехотя на чуть-чуть сползало вниз.
Петухов отшвырнул от себя Глебова и решительными шагами направился к флагштоку.
– Эта смена была короткая, – надрывался Максим. – Но и такая она вам запомнится надолго. Я надеюсь, что вы приедете сюда еще раз.
Его обступили другие вожатые, и голос Максима смолк.
– Серый! – Васька барахтался на земле. – Скорее.
Петухов уже добежал до Лены, схватил ее и встряхнул.
– С чего ты взял, что это он? – Щукин все еще не двигался с места. – Ты же говорил, папа – дворник. Да он и фигурки делает со всех ребят.
– Но это Петухов создает для нее отряд. Замаливает грехи, пытается искупить свою вину.
– Почему?
Отвечать было некогда. У костра столпились ребята и с ужасом смотрели на вожатых – среди них шла драка. Максим пытался вырваться, но его не пускали. У флагштока тоже копошились. Лена из последних сил цеплялась за трос. Петухов вздернул ее в воздух.
– Смена моя, и, если понадобится, я сам ее закончу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
