проснулась здесь…
Ее слова заставили Джеральда задуматься. Он взял из рук Кэйлы цепочку с черной жемчужиной, долго рассматривал, словно желая разгадать ее секрет, выудить на поверхность тайны, что она хранила.
– Ты права. Это наш шанс, – глухо сказал он, заглядывая Кэйле в глаза. – Наш единственный шанс.
– Я только боюсь, что моих сил не хватит. Денизе знала, что делает, когда зачаровывала жемчужину, а я… – Она невесело усмехнулась. – Денизе оставила мне дневник, в котором заключены все ее бесценные знания, весь ее опыт… вот только о последних в своей жизни чарах она не написала. Не думала, что настанет день, когда мне придется их использовать.
– И не нужно делать это в одиночку. – Джеральд улыбнулся столь редкой для него улыбкой, и от нее повеяло теплом. – У нас есть еще немного времени, пока обратная волна чар Посланника Амерей не сметет этот мир с лица вселенной. Я вызову Эрцваля и Эйну. Вместе, вчетвером, мы сумеем возродить чары Денизе.
Сбитая с толку Ая даже и не думала расспрашивать Кэйлу – видела, что сейчас для этого неподходящее время. Джеральд призвал зачарованных птиц и послал весточки ворожею и магессе. Кэйла ушла в заботливо предоставленную хозяйкой дома гостевую комнату, чтобы хоть немного привести в порядок собственные мысли. Однако ее уединение было нарушено очень скоро. Вошел Джеральд – бледный и сосредоточенный.
– Плохие новости? – поняла она.
Было в его лице что-то такое… нечто большее, чем просто беспокойство об исходе их странной миссии.
– Я внимательно изучил черную жемчужину… Это не просто камень, а весьма хрупкий сосуд для чар. Каждое твое перемещение из одного мира в другой понемногу подтачивает ее изнутри. И боюсь, ей не выдержать нашего вмешательства.
– Что ты имеешь в виду?
– Взгляни сюда.
Взяв цепочку, Кэйла поднесла ее к свету, чтобы лучше рассмотреть. Она не сразу заметила трещину толщиной с волосок, разделившую жемчужину на две половины.
– Такого не было, когда я нашла ее в своем мире, – тихо сказала она. – Я внимательно ее осмотрела.
– Именно об этом я и говорю. Полагаю, трещина появилась не сразу, а во время второго твоего пробуждения в моем мире.
– Когда маг теней убил меня, а чары повернули время вспять, – прошептала Кэйла. Помолчала, оглушенная пониманием. – Ты прав. И ты думаешь, жемчужина расколется, если мы снова попытаемся отмотать время назад?
Джеральд отрешенно смотрел в окно, мыслями находясь где-то далеко отсюда.
– Может, она расколется до того, как позволит нам провести обряд. Может, уже после. Но пока есть надежда, надо использовать малейший шанс. Вот только…
– Только что?
– Каков бы ни был исход, после наложения чар ты больше не сможешь перемещаться между двумя мирами или, если хочешь, между прошлым и будущим одного мира. А значит, тебе нужно решить, в каком из миров остаться.
Слова Джеральда ошеломили Кэйлу, выбили воздух из ее легких. Осознание, что однажды ей придется сделать выбор, всегда присутствовало где-то на периферии сознания – зыбкое, робкое. Но она не хотела и не могла об этом думать. И вот настал тот час, когда она больше не могла оставаться на развилке двух дорог. Ей предстояло сделать выбор, который изменит все.
И Кэйла бы очертя голову кинулась в новый мир – мир колдовства, духов и прирученных теней, отрезая от себя мир прошлого, если бы не… Люси. У Джошуа и Дарлин своя собственная жизнь, не имеющая с жизнью Кэйлой ничего общего. К Скотту по-настоящему привязаться она не успела, хотя и считала его хорошим другом. Но Люси… Кэйла только обрела ее. А Люси только обрела Кэйлу – подругу, названную сестру…
– Должен быть какой-то другой выход!
– Но его нет, – мягко сказал Джеральд.
Кэйла приложила ладони к горящим щекам. Прикрыла глаза, чувствуя, как внутри что-то обмирает.
Она убеждала себя, что в родном мире у Люси все будет хорошо и без нее. Она ладила с ребятами из «Солнечного луча», ждала, когда для нее найдется хорошая семья. И Люси, как никто другой, умела радоваться жизни, наслаждаться каждым ее моментом – то, чего всегда так недоставало самой Кэйле. А мир Денизе стремительно катился в пропасть. Люди гибли прямо на глазах. Одно дело, живя в техногенном мире, знать, что когда-то существовал и другой, магический. Знать, что он погиб. Тогда история становится безликой статистикой смертей тех, чьи имена и лица тебе уже никогда не услышать и не увидеть. А все, что ты испытаешь – лишь тихую грусть, но отдаленную, не имеющую к тебе никакого отношения. Другое дело – жить в этом мире и наблюдать его стремительное падение в бездну. Кэйла просто не могла этого допустить.
– Что будет с моим миром? – тихо спросила она, не отнимая ладоней от лица. – Ведь он построен на останках вашего.
– Я не знаю, – признался Джеральд.
Возможно, у Люси будет совсем другая внешность и другая жизнь. Она не узнает, что такое – быть сиротой, брошенной собственной матерью. Возможно даже, она станет маленькой колдуньей… Эта мысль невольно заставила Кэйлу улыбнуться. А ее мама? Она сможет родиться, если они заново перепишут историю? Но даже если так… у нее никогда не будет Кэйлы. А может, будет кто-то другой… и может, она не уйдет от своих близких так рано.
Джеральд притянул ее к себе в успокаивающем объятии. Кэйла положила голову на его грудь, слыша, как размеренно бьется его сердце. Она не хотела оставлять Джеральда здесь, не хотела с ним расставаться. Пытаясь не разорваться на части, выбирая между ним и Люси, она понимала: ее выбор был куда сложнее.
Или Люси – или целый мир.
– Дай мне один день, ладно? – прошептала она, сглатывая слезы. Дрожащими руками застегнула цепочку на шее. – Только один день…
Джеральд продолжал держать ее в своих объятиях. Он не шептал слова успокоения – они были бессмысленны, а Кэйла всегда уважала его за честность. Но от мысли, что он рядом, дышать становилось легче.
Зная, что самой ей не заснуть, Кэйла попросила Джеральда быть поблизости, пока она спит – чтобы даже в другой реальности чувствовать его присутствие. Приняла отвар из сонной травы и упала в пучину забвения. Проснувшись, долго смотрела в потолок. Вот бы все это оказалось просто сном – не мир Денизе, а Скверна и те, кого она настигла. Посланник,
