Хлопок портала за спиной заставил его обернуться и оскалиться. Со всех сторон к ним уже бежали пятнистые, вооружившиеся кольями, и Армон зарычал, отгоняя их. На примятой траве, в легкой дымке портала, лежала Одри. Исхудавшая, грязная и измученная, но это была она! И еще не веря своим глазам, рихиор кинулся к потерявшейся спутнице, схватил ее за руки.
— Анни! Великий Дух Леса, Анни! Это ты! Но… — он обернулся. — Где Лекс?
Она уцепилась за его ладонь, пытаясь сфокусировать рассредоточенный взгляд.
— Армон… — и всхлипнув, прижалась к мужчине. Но лишь на миг. — Лекс у синекосого мага. Все очень плохо! Это я виновата! Я во всем виновата, понимаешь? Он спас меня, а я… Я не знаю, как помочь, не знаю, что делать! Ему плохо, Армон, ему очень плохо! Больно… — она снова всхлипнула. — Лексу больно. Невыносимо. Что нам делать?
Он затравленно оглянулся. Рыкнул на пятнистых, что окружили их кольцом. Те замерли, с изумлением рассматривая золотоволосую девушку, сидящую на траве и свалившуюся неизвестно откуда. Армон повернулся к Ромту.
— Я должен увидеть Первого.
— Я начинаю думать, что мы совершили ошибку, не прикончив тебя сразу, — хмуро отозвался пятнистый.
Армон одним шагом оказался рядом и оскалился в лицо Ромта.
— Я предоставлю тебе возможность попытаться, — прорычал он. — Позже. А сейчас я хочу увидеть вашего мага!
К чести пятнистого он не отшатнулся, лишь вздернул губу, показывая клыки. Но ответил почти спокойно:
— Дорогу сам найдешь, рихиор.
Армон кивнул. Указал на девушек.
— Тронете их — убью, — глухо бросил он
— Я позабочусь о твоих спутницах, — тихо сказала за его спиной Сойлинка. — Не беспокойся, Армон, с ними ничего не случится.
Он обернулся. Девушка-птица стояла рядом, и на юном личике застыла взрослая грусть. Ее пестрые крылья изменились, став руками, и она подала ладонь Одри. Та смотрела изумленно, но руку приняла и поднялась.
Дальше оборотень уже не смотрел, он пошел, почти побежал в сторону маяка.
Внутри, за толстыми каменными стенами, царили тишина и полумрак, словно это место находилось в каком-то другом мире. Здесь не было слышно птичьих песен, шелеста трав, голосов пятнистых обитателей. Ничего, словно звуки разом отсеклись и увязли в пустоте этого здания.
Армон взбежал по спиральной лестнице в уже знакомую круглую комнату. Здесь ничего не изменилось: пустота, стол, окно. Одним прыжком он оказался у стола, схватил колокольчик и яростно затряс. Высокий бронзовый звон ударил по ушам, заметался по комнате, отскакивая от стен.
— Где ты? Покажись!
Звон заполнял черепную коробку, колотился там хрустальной арией.
— Эй, где…
Армон осекся. Звук стих, словно его отрезали остро заточенным клинком.
"Что же ты замолчал, рихиор?" — и вновь этот безликий голос в его голове.
— Мне нужна твоя помощь, — он нахмурился, рассматривая бесплотную фигуру, задрапированную тканью.
Первый молчал, в голове у Армона было тихо и пусто. Он облизал губы.
— Мне нужен портал. Всего лишь портал к моему другу. Он попал в беду. Между нами связь крови, я чувствую, что ему плохо. Я должен его найти! И как можно скорее!
Тишина.
— Ты слышишь меня? Понимаешь?
"Слышу. А понимание… Ты ищешь не его, ты хочешь действий".
— Не надо придираться к словам! — поморщился Армон. — Ты поможешь мне?
И вновь тишина. От напряжения у рихиора вылезла на загривке шерсть, пожелтели глаза. Когти непроизвольно разрывали кожу пальцев, и он загонял их внутрь. Беспокойство требовало движения и меняло его тело, и удержать обращение становилось все труднее.
— Ты поможешь? — он уже почти кричал.
"Зачем мне это, рихиор? Ты чужеземец, случайный путник, потревоживший покой моего дома. Жители пристани смущены, я жалею, что тебе была оставлена жизнь… но я против убийств…"
— Смущены? Против убийств? Ты слышишь себя?? Не знаю, что тут у вас происходит, но ты немного отстал от жизни! И жителей твоей Пристани весьма активно убивают летающие воины в латах! На моих глазах только что положили шестерых!
"Ты ничего не понимаешь…" — голова в капюшоне опустилась ниже. — "И не имеешь права судить".
— Правда? Я здесь чужак, но пытался помочь. Хотя бы в благодарность за обед!
"Ты пытался найти способ миновать стену, — голос в его голове стал жестче. — Не думай, что можешь обмануть меня. Тобой двигало это".
— Раз ты видишь мои мысли, значит, увидел не только желание уйти, — твердо сказал Армон. — Я хотел помочь. Кто бы вы ни были, но я не желаю вам смерти.
"Ты благороден, рихиор. Это я вижу".
— Что насчет моей просьбы? — Армон шагнул ближе, опасаясь, что Первый вновь замолчит. А играть в молчанку у него не было времени. Да и не умел он. Вот Лекс в этом мастер, а оборотень предпочитает честную драку.
Лекс… Горло сжалось от дурного предчувствия.
"Я понимаю, почему ты рвешься к нему. Ваша связь слабеет. И с его смертью исчезнет. — Армон сжал зубы, оцарапав удлинившимися клыками губу. — Я могу связать тебя с кем-нибудь другим, рихиор…"
— Нет! — крик больше походил на рычание. Оборотень подышал, пытаясь успокоиться. — Мне не нужна новая связь. Помоги сохранить эту.
"В тебе больше чести и благородства, чем нужно для выживания, рихиор. И к сожалению, у благородства слишком высокая цена".
— Ты поможешь?!
"С одним условием".
— Я тебя слушаю, — Армон глубоко вздохнул.
"Ты вернешься в Пристань, если я тебя позову".
Рихиор прикрыл глаза. Но лишь на мгновение.
— Согласен.
"Это не все. Ты вернешься и сделаешь то, что я скажу… На благо Пристани"
— Сдурел? — зарычал Армон.
Первый качнул головой.
"Нам нужна новая кровь. Сильная. Горячая. Такая, как у тебя. Я ведь предупреждаю… У благородства высокая цена. Но выбор за тобой. Возможно, я никогда тебя не позову…"
— Хорошо, — пришлось сглотнуть тугой ком в горле, чтобы ответить. — Согласен.
"Вот как… — эмоций в этом голосе не разобрать. Словно и не голос, а шелест сухих листьев, треск поленьев, осыпающаяся труха… — Как причудливы игры Вечных. Иди за мной, рихиор Серебряной стаи Дубовых Крон, позабытый сородичами альфа. Иди, ты выбрал свой путь"
