Это подействовало. «За вечный Рим!» – крикнул сначала Лициний, а за ним тысячи римской молодежи и бросились вперед. Быстро перебрались они через высохший ров. Цетег все время был впереди, отыскивая дорогу впотьмах, потому что ветер загасил все факелы.
– За мною, Лициний, провал должен быть здесь! – крикнул Цетег.
И он прыгнул вперед, но тотчас отскочил назад, так как наткнулся на что-то твердое.
– Что там? – спросил Лициний. – Вторая стена?
– Нет, – ответил спокойный голос, – готские щиты.
– Это король Витихис, – с досадой вскричал Цетег, и глаза его блеснули ненавистью: его надежда была обманута.
Но тут подошли войска Велизария.
– Что же вы остановились? – спросил Велизарий. – Новая стена?
– Да, живая стена: готы стоят там, – ответил префект.
– Как? Стоят под падающими башнями? Храбрые же они люди! На приступ!
Еще минута, и началась ужасная резня. Но вдруг все небо как бы загорелось. Над городом поднимались высокие огненные столбы, и мириады искр падали вниз. Казалось, будто огненный дождь падал с неба. Вся Равенна была залита красным светом. Зрелище было ужасное, но вместе и великолепное. Войска, готовые сразиться, остановились.
– Пожар! Король Витихис! пожар! – кричал всадник, скачущий из города.
– Вижу, – спокойно ответил король. – Но теперь пусть горит. Сначала надо сражаться, а потом тушить.
– Нет, король, нет! Горят твои житницы!
– Житницы горят! – вскричали в один голос византийцы и готы.
Витихис замер. Рука его, вынимавшая меч, бессильно опустилась.
– Теперь, – вскричал Цетег, – теперь на штурм!
– Стой! – громовым голосом крикнул Велизарий. – Кто поднимет меч, тот будет убит на месте! Равенна теперь моя. Завтра она падет сама собою.
Войска повернули за ним. Цетег с досадой заскрежетал зубами.
Рано на следующее утро Цетег вошел в палатку Велизария.
– Вот к чему привели твои планы, твоя хитрость, ложь! – вскричал Велизарий. – На, читай.
И он протянул ему письмо. Цетег с удивлением увидел подпись Витихиса.
«Вчера я узнал, что ты при помощи, франков хочешь вырвать из рук своего императора Италию и предлагаешь готам свободный переход за Альпы, если они положат оружие. И я ответил тебе, что готы никогда не положат оружие и не уйдут из Италии, завоеванной их великим королем. Прежде я погибну здесь со всем своим войском.
Так я сказал вчера. Так говорю я и сегодня, хотя огонь и вода, воздух и земля вооружились против меня. Но теперь я убежден в том, что давно уже смутно предчувствовал: готы гибнут из-за меня, я приношу им несчастие. Этого не должно быть. Слушай же!
Ты восстаешь против Юстиниана – и имеешь на то право: он неблагодарный и лживый человек. Но он враг не только тебе, но и нам. Так зачем же тебе призывать коварных франков на помощь? Вместо них обопрись на весь народ готов, сила и верность которых тебе известны. С франками тебе придется делить Италию, с готами ты будешь владеть ею целиком. Позволь мне первому приветствовать тебя, как императора западной империи и короля готов. Все права моего народа должны остаться нетронутыми, ты просто займешь мое место. Я сам возложу свою корону на твою голову, и никакой Юстиниан не вырвет ее у тебя. Если же ты не согласишься на мое предложение, то готовься к битве, какой ты еще не видел. Я ворвусь в твой лагерь с пятьюдесятью тысячами готов Мы падем, но и все твое войско – также. Я поклялся. Выбирай! Витихис».
На минуту Цетег страшно испугался и бросил испытующий взгляд на Велизария. Но тотчас успокоился.
«Ведь это же Велизарий!» – подумал он.
– Ну, что же, – крикнул между тем Велизарий. – Помоги же теперь, дай совет. Я не могу, конечно, принять его предложение, потому что я – не изменник. Но и отказаться не имею права, потому что погублю в таком случае все войско императора.
Цетег на минуту задумался. Вдруг у него блеснула смелая мысль.
«Прекрасно, – подумал он, – таким образом я погублю их обоих!»
– Ты можешь сделать одно из двух, – сказал он, – или действительно принять его предложение…
– Префект! – с угрозой вскричал Велизарий, хватаясь за меч.
– Или, – спокойно продолжал тот, – принять его только для виду и получить Равенну без боя и… корону готов вместе с их королем отправить в Византию.
– Но это будет бесчестно! Я не смогу после этого ни одному готу смотреть в глаза.
– Этого и не нужно будет: пленного короля ты отправишь в Византию, а обезоруженный народ перестает быть народом.
– Нет, нет! – вскричал Велизарий. – Я не могу этого сделать!
– В таком случае вели всему своему войску писать завещания. Я же ухожу в Рим. Прощай, Велизарий! Я не имею ни малейшего желания видеть, как будут сражаться пятьдесят тысяч отчаявшихся готов. А как доволен будет Юстиниан, узнав, что лучшее его войско погибло!
– О, – вскричал Велизарий, – какой ужасный выбор! – Велизарий, – глубоким, вкрадчивым голосом начал Цетег. – Ты часто видел во мне врага. И я отчасти, действительно, твой противник. Но кто же может сражаться рядом с Велизарием и не удивляться его геройству?.. Велизарий, поверь, когда это возможно, я – друг тебе и докажу эту дружбу добрым советом. Слушай же! Юстиниан оскорбил тебя своим недоверием, – недавно еще ты получил от него письмо, в котором он снова высказывает свои подозрения, что ты стремишься захватить западную империю в свои руки. Так ведь?
– Ах, да, – с горечью ответил Велизарий – Видит Бог, как глубоко оскорбил он меня этим незаслуженным недоверием.
– Так теперь тебе представляется великолепный случай отомстить ему. Вступив в Равенну, прими присягу итальянцев и готов, возложи на свою голову двойную корону Италии. Юстиниан и его гордый Нарзес задрожат в своей Византии, когда узнают об этом, но будут бессильны против тебя. Ты же, имея все это в своих руках, сложи эту власть к ногам своего господина и скажи: «Смотри, Юстиниан, Велизарий предпочитает быть твоим слугой, чем властелином западной империи». Никогда еще верность не была доказана так достославно.
– Цетег, ты прав! – бросаясь к нему, вскричал Велизарий. – О Юстиниан, ты должен будешь сгореть от стыда!
На другой день Прокопий повез Витихису ответ Велизария: тот соглашался на предложение короля готов. В тот же день Витихис созвал совет, на который, кроме знатных, были приглашены многие из наиболее уважаемых простых готов, сообщил им о предстоящей перемене и убедил их согласиться. В тот же день в город присланы были Велизарием большие запасы хлеба, мяса и вина.
