ни единой причины присылать сюда представителей именно людской расы. У нас нет никаких значимых преимуществ над шурдами. Что касается цели… Это игра…
— Игра? Шутишь?!
— Гром, прошу, не перебивай его. Мы же сами попросили его высказаться. Продолжай. — Фей кивнул мне.
— Игра не в нашем понимании, а в более широком смысле. Система — крупье, высшие сущности — картёжники. Мир, в котором мы оказались — их игральный стол, а мы с вами — карты, которые только сдали. Игроки сейчас сидят в напряжении и ждут, пока им на руки не выдадут все карты. До тех пор мы лежим неизвестными мастями рубашкой вверх. Сейчас, пока есть время, только от нас зависит, кем кто будет, мелкой двойкой или тузом.
— О каких сущностях ты говоришь?
— Давайте не будем юлить. Вы не можете не знать о том, что можно присягнуть богу на верность. И за это он тебя чем-нибудь одарит.
У хань-ца чуть дёрнулся уголок рта, а Гром переступил с ноги на ногу, посмотрев на индуса. Кажется, мой тычок в небо оказался точным. Опираясь только на события, связанные с получением жезла, я пришёл к таким выводам. А сравнение с картами я выбрал не случайно. В них чаще всего жульничают. Когда в колоде несколько тысяч карт, это сделать намного проще. Шутка ли, тот мужчина имел третий уровень и уже был верховным жрецом. Не удивлюсь, если и среди них есть кто-то с высшим покровителем.
— Хорошо, Филин, очень хорошо. У нас к тебе есть предложение. Как ты смотришь на то, чтобы взять под своё руководство некоторое количество людей. Ты рассуждаешь здраво. Cудя по рассказам, можешь быстро принимать решения. Твой уровень говорит о том, что ты неплохой боец и это придаёт веса и уважения в глазах других людей. Со своей стороны, мы готовы помочь в формировании подконтрольной тебе группы. Например, указать на тех, кто с удовольствием примкнут к сильному, но пока одинокому лидеру.
Пустая лесть, чтобы задобрить. А его обещание… вилами по воде чётче пишут. Им нужна марионетка для контроля куска толпы, не более.
— Неужели в лагере настолько всё плохо?
— А сам что ли не видел, когда пришёл. — Подал голос Кирито. При этом почему-то зло смотря на хань-ца.
— В лагере разброд и шатание. При деле лишь малая часть от всех людей. Те что не жалеют себя, забившись в угол шныряют по лагерю в поисках еды.
— Я видел, что есть разведка и наблюдатели, но, похоже, они в основном состоят из добровольцев. Вас же, в свою очередь, мало кто слушает. При таком положении ни о каких слаженных действиях речи идти не может.
— В целом ты прав, отрицать было бы глупо. Разведкой и составлением карты занят один из членов совета вместе с небольшой группой ветеранов прошлой волны. Сейчас у него самая важная задача — найти место, куда мы уведём людей прежде, чем начнётся атака.
— Как решаете проблему отсутствия ОС у большинства?
— Никак, это не наша забота. Достаточно того, что мы обеспечиваем порядок и думаем, как всех спасти. Личные проблемы каждый решает сам. У нас тут не храм милосердия для помощи слабым и убогим. — Амрит хрустнул шеей, демонстрируя, что он устал здесь стоять.
Он конечно прав, но вот такое отношение ведёт лишь к одному. Люди начнут видеть в друг друге шанс вернутся домой, а намечающаяся в скором времени атака этому поможет.
— Что такое? — Заметив мою задумчивость заинтересовался Фей.
— Шурды собираются атаковать завтра. В час, когда все попытаются быстро получить опыт и прибудет новая волна, тогда-то они и нападут, убивая тех, кто выполнил задания, и захватывая вновь пребывших.
— Фей! Длинный твой язык! Кто тебе позволил разглашать тайны! Хочешь, чтобы началась паника! — Зло выкрикнул Амрит.
— Не стоит злиться. Фей Тин сказал только то, что шурды собираются напасть, но это и так было ясно. И то, что он знает, когда это произойдёт. Больше ничего.
— Тогда может просвятишь нас. Как ты пришёл к таким весьма точным выводам?
— Как я уже сказал, люди сильно испуганы. Прошедших двух дней было более чем достаточно, чтобы убедится в реальности происходящего. Кота в мешке не утаишь. Каждый, у кого есть уши, знает, что скоро шурды пойдут в атаку. Люди не желают выходить за пределы условно безопасной территории. А если они этого не делают, значит им неоткуда взять единицу опыта, чтобы вернуться на Землю. Понимая это, они ждут последнего часа до завершения задания, чтобы напасть на такого же испуганного человека ради ОС. Появившаяся красная метка их не пугает. Время будет на исходе и их уже не смогут наказать. Тех, кто принял такое решение, вероятно, большинство. Пока человечки будут заняты резнёй, шурды ударят, смяв лагерь, а вновь прибывшие попадут прямо в их лапы. Правда, таких будет не много, учитывая, что система переносит нас в случайное место. — На последнем выводе Гром потемнел лицом, а Амрит тяжело выдохнул. — Я что-то не так сказал?
— Нет, Филин, ты сказал всё абсолютно верно. К такому же заключению пришёл каждый из нас. Но вот в чём дело… — Фей повернулся к остальным. — Я могу просветить его насчёт нашей непростой ситуации?
Приняв общее молчание за согласие, он продолжил.
— Причина, по которой мы хотим увести отсюда людей, не только в атаке шурдов. Думаю, ты уже заметил, что совет, это, в первую очередь, собрание самых сильных. И далеко не все из нас являются грамотными руководителями. А кое-кто и вовсе ставит свои интересы превыше всего.
— Ближе к сути.
— В лагере установлен маяк и те, кого система призовёт в следующий раз, смогут перейти к нему. — Слово в этот раз взял Гром. — Теперь подумай. Тебя неизвестно кто похищает, непонятно, что ему от тебя нужно, но тебе даётся выбор: появиться в случайном месте или же рядом с маяком, который установил «условно-союзный субъект».
Будь у меня в первый раз такой выбор, как бы я решил? Вероятно, рассудив, что рядом с маяком окажутся другие люди, выбрал бы маяк. Да и в целом там должно быть безопаснее. Ведь его кто-то там установил.
— Вижу по твоему молчанию, понимаешь, что выберет большинство.
— Его можно снять или уничтожить?
— Запросто. Есть два способа. Первый: его должен снять тот, кто установил. Второй: территория должна перестать быть безопасной. То есть нужно отсюда уйти, чтобы он перестал действовать.
— И в чём проблема? Просто попросите установившего снять его. Или хозяин маяка погиб?
— Нет, она жива. Как тебе уже было сказано, совет не
