зубами старика.
Идти пешком по вечернему городу, вполне освещённому в центре, но далеко не такому чистому, чтобы не ступить ногой в грязь или конский навоз, а может и какие другие отходы многочисленных жителей города и их живого хозяйства, не хотелось совершенно. Всё это добро, конечно, убирается, но обычно лишь под утро, а за день вновь ожидаемо появляется в тех же местах в ещё большем количестве. Вроде бы и добираться всего ничего, если напрямую через западную стену - то буквально шагов сто, но на западе ворота уходят напрямую в часть стенных укреплений, причём каменных, там меня не пустят, а потому придётся выезжать на юг и огибать вокруг по оживлённым улицам.
А для этого мне нужна лощадь, можно и жеребца взять, конечно, если дадут, своих то у нас не было. На лошадке бы я с комфортом добрался до цели и назад, но мне повезло найти единственное открытое стойло и самую ненормальную лошадь, от которой убежал с трудом пойманый мною мальчишка из смотрящих за живым транспортом. Не знаю как так произошло, кроме рыжей бестии в конюшне были ещё лошади, но это тварь как меня увидела, так просто толкнула воротину и вышла из стойла, поглядывая на меня то одним, то другим бесовыми своими глазками. Ууух, тварь нечистая! И не пускает дальше, а стала прямо рядом со всеми нужными для поездки принадлежностями - давай мол, надевай узду, вешай седло со стременами и помчали на вечернюю прогулку.
Честное слово, сбежал бы, но побоялся к ней спиной повернуться. Нет, я бы её, конечно, заборол бы, если бы она решила показать характер, только объяснять потом князю, почему я подрался со своей же лошадью, мне не хотелось. Да и сомнения какие-то были, вдруг не справлюсь?
Так что двигался я верхом, с вытянутой в струну спиной и опасением за свою если не жизнь, то здоровье. Но Рыжка была необычайно спокойна и даже ласкова. Эта гадина со мной заигрывала! И нет, мне не кажется это из-за переизбытка женского внимания и переноса моих переживаний на неразумную тварь. Эта тварь - точно разумная.
После стремительного знакомства с княжеской семьёй, пускай и не в полном составе, и воссоединения со своей, первое время было не до других забот. Кстати, с сестрой я успел только обняться, обменяться оценивающими взглядами, посмеяться громко над этим и полчаса поболтать, потом она убежала по своим делам. “Какие у неё могут быть дела?” - поинтересовался у мамы, на что та лишь вздохнула и выдала “вертихвостка”, потом посмотрела на меня и не стала дальше делиться мыслями. А я что? Я ведь женского внимания не ищу… а вообще ладно, решил помолчать. Так-то Миломира часто мелькала в окружении Беланы, но опять мимолётно.
На второй день голова немного освободилась от обилия впечатлений, и вновь вернулась к проблеме Яропкиных. День мучался размышлениями, но что-то очевидное всё время ускользало, ночь принесла яркий и беспокойный сон, явившийся итогом дневного мыслетворчества. Снилась Дарья Щукина, обернувшаяся волчицей и мило беседующая с тем самым волком, от которого я её спасал. “Дичь, да и только” решил, как проснулся опять на полу. В таком виде симпатичные девицы мне ещё не снились, даже расстроился, посмотрел на сладко спящую невесту, подумал уже залезть под бочок, но тут пришло осознание.
Когда пользовался Силой Дарьи, моё восприятие мира резко поменялось и, как обычно, часть её ощущений передавались и мне. Девушка не только видела и слышала меня и Зверя, но и обоняла, а запахи давали непонятную для меня картину. Сон помог понять, что и меня и Зверя следователь не воспринимала как угрозу, а хищника она ещё и опознала, как несущего знакомый запах. Стало понятно, каким “носом” работает Щукина в сыске и откуда этот нос у неё мог взяться.
Тогда я и озадачил Воцеха на поиск необычных семей или общин, которые могут быть в каком-либо качестве связаны с Сильными животными, поклоняться им или даже каким-то образом могут иметь в крови их Силу. Пан Новак взялся за очередную задачу, а я со стыдом вспомнил, что у меня есть знакомство в этой среде на самом высочайшем уровне, которое мне очень помогло и не раз, а я спасибо даже пока не сказал. Ой, стыдно! Потому и тянул, но сейчас уже тянуть было некуда.
В Роматии с верой в единого Бога для общения с Высшими Силами использовались церкви, в княжествах - храмы. В Белом Береге, откуда я родом, были небольшие храмы Дажьбогу и Мокоши, Роду и Великой Матери и один поменьше, зато персональный для Деваны. Очень у нас почитали охоту и всё с ней связанное, не забывая, впрочем, об основном пантеоне.
В Неряве разбрасываться на отдельные небольшие строения для общения с Высшими не стали, по крайней мере в центре, на одной из главных площадей для такого важного дела возвели огромный каменный храм из белого камня, всю поверхность этого величественного сооружения, самого высокого во всей округе, украшали сцены из появления Богов в жизни людей. Эти изображения были вырезаны прямо в основном камне, а для придания цвета использовались уже драгоценные породы камня и благородные металлы - золото и где-то сплавы серебра, не тускнеющие на воздухе.
Двери Храма Всех Богов в Неряве были открыты всегда, только в ночное время ограничивали свободный проход в главную залу, но никто не мешал вознести свои просьбы и молитвы малым изображениям своих покровителей. Сейчас ещё не было поздно и проход был открыт во все публичные части сооружения.
Внутреннее убранство превосходило внешнее, а это было трудно себе вообразить, когда находишься снаружи. Для внутренней росписи использовались краски всех возможных цветов, все арки, своды и стены, не отведённые под ниши для статуй Божеств, были украшены ещё более детальными сценами, но уже из жизни самих Высших существ, как это представляется их последователям.
Народа было много, у каждой из величественных фигур Богов, выполненных в высоту в два-три человеческих роста, собирались молящиеся. Кто-то выполнял обряд стоя, кто-то садился на колени. Люди не приходили с пустыми руками в храм, но все дары оставляли священникам в отдельном помещении, чтобы не складывались горы вещей в просторном, но всё же ограниченном пространстве центрального зала. Несли разное, но всё же служители настойчиво просили выражать свою благодарность в виде звонкой монеты. Оно и понятно, куда девать потом всё принесённое, особенно если оно умеет бегать на двух или четырёх лапах? Дары напрямую Боги не
