Нас на двух ладьях восемь десятков человек. Мы отправлены проверить ещё раз дорогу от Оки до Днепра и попытаться наладить дружеские отношения с местными жителями. Пока, правда, они не проявляют особого дружелюбия, разговаривают сквозь зубы и просто никого из нас не замечают.
Да ладно, наплевать и забыть. Сами-то ничего из себя не представляют. Народ здесь занимается самыми обычными делами - пашет землю, охотится и ловит рыбу. Вот только всё это делается хуже, чем у нас. Пашем мы, как и они, сохой, но они деревянной, а мы ставим железные насошники, так что и поднять мы можем более тяжёлую землю, да и пахать легче. Правда, надо честно признать, земля тут лучше, и из-за этого они получают больше зерна.
На наши ладьи завидуют. До набоев они не додумались, так что у них по рекам ходят обычные челны. Ну и много других мелких отличий, связанных с оружием, посудой, ну и постройкой домов. Ладно, хватит раздумывать, не воевода ведь, вон уже к ухе зовут. Десятник сказал, мне ночью на охране стоять, так что после еды можно будет и прилечь.
Однако прохладно ночью становится, ничего, скоро уже и светать начнёт, там и согреемся. А вот это мне не нравится, что там за тени шебаршатся? Прячутся, и к стоянке тайком приближаются. А проверим-ка мы их стрелкой вострой.
- Тревога, вороги окружают, - закричал я, убедившись, что мне не показалось и это действительно на опушке леса собираются враги.
Несмотря на неожиданное нападение, на стоянке успели построиться, и прикрывшись щитами, сбиться в единый отряд.
- Что видел, чего тревогу поднял? - спросил меня сотник.
- В лесу, на опушке людишки какие-то собираются, по виду, с недобрыми намерениями. Я для проверки в них стрелу пустил, вижу - попал, так там как будто муравейник разворошили, забегали, но шум не подняли. Сколько народу, определить не смог, но много их. Тогда и тревогу поднял.
- Молодец, давай в строй.
Я только успел занять своё место, как нас атаковали. Сначала нас накрыло целое облако стрел, но благодаря щитам и хорошей броне большого вреда не причинили. Охотничий лук не боевой, сила у него не та, да и стрелы нужны специальные, чтобы доспехи пробивать. Судя по лукам и стрелам, на нас напали местные жители, во всяком случае, настоящего боя они не знают, да и оружие у них для этого неподходящее.
А потом, после обстрела нас попробовали взять в топоры. Но мне кажется, они сами не ожидали от себя такой смелости. Один только рык десятников: - "Держать строй" пугал их больше наших копий. Но честно скажу, атаковать пытались серьёзно, да и много их было. Однако одного этого мало, чтобы взять верх над ушкуйниками.
Ряд сбит плотно, плечо к плечу, все прикрыты броней и щитом, вперед выставлены копья. На нас от леса бегут какие-то люди. И хоть ещё окончательно не рассвело, берег и всё окружающее прикрыто предрассветной дымкой, видно, что вооружёны они топорами, копьями и дубинами. Доспехов, щитов нет. Когда до самых первых остаётся метров двадцать, раздаётся команда:
- Сулицами бей!
Их удар страшен, ведь нет ни щитов, ни брони, которые могли бы хоть как-то его ослабить. Первые ряды нападавших валятся под ноги остальным, это вызывает небольшую заминку, и все отставшие сбиваются в толпу.
- Сулицами бей!
Для этого сложились самые лучшие условия. Враги без защиты, сбились в кучу и находятся достаточно близко. И пущенные мощной рукой тренированных воинов сулицы порой пробивают нападающего насквозь. Третий бросок остановил всякое движение врагов вперёд. Они понесли тяжёлые потери, и даже самым отчаянным стало ясно, что пора уходить - ушкуйники им не по зубам. Да и численное преимущество значительно сократилось, хотя нападавших по-прежнему было больше.
Проведённый допрос пленных показал, что на нас напали жители нескольких поселений, всё было задумано одним из старейшин городища в устье Десны. А значит, туда и лежала наша дальнейшая дорога, такое нападение нельзя оставлять без внимания.
Поселение, старейшины которого задумали против нас недоброе, было небольшим. Стояло оно на одном из холмов, окружено высоким частоколом и выглядело хорошо защищённым. Раньше мы неоднократно посещали его, общались с жителями и старейшинами, и с их стороны не было никаких проявлений вражды или какой-либо неприязни. Ворота поселения были закрыты.
На требование отдать организаторов нападения на ладьи, нам посоветовали идти своей дорогой и вообще здесь больше не появляться. Угрозу захватить и уничтожить поселение, а также всех его жителей, встретили насмешками и пожеланиями успеха. Наш воевода этим остался доволен и честно поблагодарил всех за доставленное удовольствие. А затем начался штурм.
Я был в той группе, что несла таран, в который превратилось подходящее бревно. Нас со всех сторон прикрывали щитоносцы, так что со стороны всё выглядело как какой-то непонятный зверь, прикрытый железной чешуёй и шустро двигающийся к воротам. Кроме нас были ещё воины, пытающиеся забраться на стены при помощи специальных крюков. Все наши перемещения прикрывали стрелки, не оставляющие без внимания ни одно движение на стенах поселения.
Двигаться в такой толпе было достаточно сложно, но многочисленные тренировки, в том числе и такой атаки, позволили нам без особых трудностей добраться до ворот поселения. А дальше началась нудная, утомительная работа. Раскачать бревно, ударить в ворота, раскачать бревно, ударить в ворота, раскачать - ударить. И так много-много раз. Что творилось в других местах, я не знаю, но наши усилия стали приносить результаты.
Ворота начали рассыпаться, и вскоре мы ворвались в поселение. Нет, никто не зверствовал и не убивал жителей, просто своих врагов можно наказать по-разному. Старейшины, организовавшие нападение, были повешены, все остальные пленные будут проданы в рабство. Или по решению князя подвергнуты другому наказанию. Само поселение будет уничтожено, а на его месте встанет наш острог.
Приводить к подчинению земли придётся силой, но в этом нет нашей вины, не мы первые начали воевать, а на удар надо отвечать ударом.
Глава 7
Где-то в степи между Волгой и Яиком, 544 г., воевода Переяр
- Ты всё понял, Квасура? Самое главное, выдержи две-три первые атаки, а потом можешь потихоньку начать отходить назад, и выбрав подходящий момент, отступить до выхода из лощины. Можешь даже бежать, бросать оружие, на выходе из лощины в траве будут лежать пики, щиты, тулы со стрелами и сулицы. Но уж там, на выходе, ты должен стоять насмерть.
- Понял, воевода, всё понял.
Мне было важно, чтобы всё пошло, как задумано. Как всегда разведка проспала всё что можно, хорошо хоть дозоры в степи заметили орду, идущую к нашим поселениям. Зима в этом году по всем приметам будет тяжёлой, травы мало, так что кочевники решили запастись зерном. Естественно, у нас и без нашего согласия. И отправили заготовителей, шесть тысяч человек. Ну а мы, конечно, пошли встречать нежданных гостей, еле-еле успели добраться до заветного места.
Да вот только нас всего три тысячи, по тысяче пешцев, конницы и стрелков, а их больше. Вот и приходится исхитряться, чтобы всех гостей угостить. Единственное, что хорошо - на место встречи успели. Местность на пути движения орды неровная, овражистая, и пусть все эти холмы небольшие, но привычка у кочевников, как у их животных одна - лучше пройти лишние метры по ровному месту, чем перебираться через препятствия.
А тут как раз располагается небольшая лощина, по которой можно пройти совершенно спокойно, минуя все неудобства. Так что у меня нет сомнений, что кочевники, а в этот раз к нам идут печенеги, выберут именно такой путь. К нам часто кто-то заходит в гости, так что многие их привычки нам хорошо знакомы, и мы знаем, чем и как угостить гостей. А сейчас угощение собрали второпях, надеюсь, всё-таки хватит на всех.
Кочевники любят конный бой, любят устраивать ловушки, показывать свой испуг и ловко этим пользуются. Вот тем же самым я и хочу им ответить. Эта лощина должна стать для степняков ловушкой, где они будут лишены возможности разогнать своих коней, собьются в кучу и потеряют все преимущества. Вот тысяча Квасуры и должна была начать бой, а потом "испугаться" и побежать в лощину.
Самое большое удовольствие для конных - рубить бегущих, так что я не сомневаюсь, что они бросятся вдогонку за пехотой. А вот ей надо успеть добежать до выхода из лощины и там встать насмерть, заперев всех конных между холмами и лишив их любого манёвра.
Лощина, где нам предстояло защищаться, была самая обычная, дно ровное, никаких препятствий, склоны холмов слегка поросли лесом, немного деревьев растёт и на вершинах холмов, но негусто, так, небольшой перелесок. В длину эта лощина почти километр, ширина метров пятьсот. Деревья растут при входе в лощину, причём там они располагаются гораздо гуще, да и местность изрезана оврагами.
