В то время как я оглядывался вокруг, я несколько потерял контроль за точкой исходного наблюдения, и сидевшие на камне чайки увидели меня и поднялись в воздух.
Медведь, даже не поглядев в мою сторону, медленно побрёл по берегу, а затем метрах в трёхстах повернул к сопке и скрылся в стланике.
Я махнул рукой своему помощнику Руслану Кастоеву, и он подошёл ко мне. Нам надо было найти чёткие отпечатки следов этого зверя, чтобы можно было сопоставить их с другими следами медведей в этом же районе. Для того чтобы сфотографировать следы, я снял длиннофокусный объектив и нацепил стандартный. Фотоаппарат же остался висеть на шее. Мы беседовали долго и громко, и силуэты наши хорошо прорисовывались на фоне серой воды Охотского моря.
Вдруг в какой-то момент (а с медведями это часто бывает — вдруг) я краем глаза увидел, что по склону сопки идёт медведь и очень подозрительно приближается к нам. Тут же сообразил — ветер изменился, и зверь, поймав наш запах, повёл себя очень нетипично — вместо того, чтобы уйти подальше, он начал по запаху подходить к нам, тем более что, несмотря на своё слабое зрение, он мог нас различать на фоне прибоя. Тем не менее я решил, что у нас есть ещё возможность избежать неприятностей. Я заговорил с Русланом намеренно громким голосом, отошёл от него подальше. У меня на мгновение появилась мысль, что зверь принял нас, стоящих вместе, за какое-нибудь крупное четвероногое, поэтому это действие было призвано подчеркнуть, что мы, во-первых, люди, а во-вторых, нас двое. С другой стороны, против этой гипотезы говорило то обстоятельство, что он шёл чётко по ветру, а уж ветер-то должен был подробно рассказать медведю о том, кто появился на этом отрезке берега.
Медведь сам по себе…
Ещё ничего не подозревает.
Поэтому я чётко объяснил Руслану наше положение, и мы ускоренным шагом двинулись по кромке воды туда же, откуда пришли. Каково же было наше удивление, когда мы увидели, что медведь ускорил темп своего движения и пытается зайти спереди. Едва до него осталось тридцать метров, я громко закричал, а Руслан выстрелил у него над головой из двустволки 12-го калибра.
Медведь присел, а затем, не торопясь, но шустро, двинулся вперёд, громко рыча. В этот момент я как раз поднял к лицу фотоаппарат и начал снимать левой рукой, а правой развернул СКС в сторону зверя. За моей спиной студент Кастоев постоянно говорил: «Михаил Арсеньевич, он уже рядом, он совсем рядом!»
Я решил для себя — как только медведь станет лапами на гальку, сразу стреляю. На всякий случай спросил: «Рус, ты перезарядился?» «Перезарядился, — ответил Руслан. — Вот он выходит на гальку, я его рублю, потом ты». Ну и в этот момент зверь сунулся вперёд в своей атакующей манере. Я уронил камеру, которая повисла на шее, развернул СКС и выстрелил в середину тела. Медведь мгновенно упал, попытался встать, я добавил ещё два выстрела, после чего он перестал шевелиться.
Следующей в очерёдности, но на самом деле выходящей на первое место по количеству несчастных случаев, следует поставить ситуацию, складывающуюся в результате жёсткого дефицита кормов. Её, в свою очередь, можно поделить на три части.
Очень опасная ситуация складывается весной, когда медведь, только что вышедший из берлоги, не располагает достаточным запасом кормов для поддержания своего существования.
Примеров нападения медведей на людей ранней весной у меня немного, но я это отношу лишь за счёт того, что большая часть этого опасного времени приходится на распутицу, когда передвижения по «медвежьим» местам сведены до минимума. Интересно, что в Приморье профессиональные охотники считают весеннего медведя гораздо опаснее тигра.
Сотрудник Сихотэ-Алиньского заповедника С. при обходе угодий в марте повстречал следы только что вышедшего из берлоги бурого медведя. Так как дальнейший путь пролегал по захламлённому участку леса, то С., не имея в своём распоряжении штатного оружия, вынул фальшфейер, привёл его в состояние готовности и двинулся дальше. Внезапно из-за упавшего дерева крупный медведь бросился на С., повалил его и укусил в предплечье. Ситуация была, казалось, безвыходная! Но человек тем не менее сохранил хладнокровие. Он выдернул чеку, зажёг фальшфейер и ткнул его прямо в морду зверя. Вспышка пламени и дым испугали зверя, и он бежал.
Весной 1975 года сотрудник метеостанции Мухоморное, что в бассейне реки Анадырь, шёл по днищу извилистой протоки, ещё полностью занесённой снегом. Неожиданно, когда он проходил под излучиной подмытого берега, на него практически сверху бросился большой медведь. Человек успел отпрянуть в сторону, и медведь приземлился на дно протоки в двух метрах от него. К счастью, снег в этом месте был очень глубок и хищник увяз в нём по самый загривок. Метеоролог не растерялся и дважды выстрелил из двустволки калибра 12 в голову зверя.
Показательно, что чаще всего на крупных животных медведи нападают именно весной. Человеку стоить помнить, что в понимании хищника он является не более чем двигающимся куском мяса. В поисках наиболее доступных источников пищи звери выходят на окраины посёлков, где кормятся помоями, зачастую теряя страх перед людьми.
Одна из самых печальных страниц в нашем мартирологе отдана голодным годам, когда звери не набирают необходимого на зиму запаса жира.
Это случается во время неурожая основных осенних медвежьих кормов — ягод, шишек кедрового стланика — или плохого хода лососёвой рыбы. В местах, где проходная рыба составляет основную часть белкового рациона в обычное время, её малочисленность может оказаться решающим фактором даже при изобилии всех остальных видов кормов. Бурый медведь оказывается вынужден изыскивать новые способы питания, к которым можно отнести и разграбление продовольственных баз и складов, а также нападения на людей.
Скорее всего именно этими обстоятельствами и можно объяснить тот факт, что в осенний период 1984 года на территории Магаданской области медведи повсеместно громили лабазы и продовольственные склады.
В августе на участках омолонских охотников медведи разрушали лабазы с продуктами, перегрызая столбы-подпорки.
В. Н. Симоненко, заместитель главного инженера геологического объединения по технике безопасности, собрал ряд характерных примеров, относящихся к тому времени.
Осенью 1984 года были разорены две маршрутные стоянки сезонных отрядов Майской геологоразведочной экспедиции, совершено нападение на базы Агранайского и Кепервеемского отрядов (Анюйская и Анадырская экспедиции).
29 августа на базу Кепервеемского геохимического отряда вышли три медведя и до 3 сентября разоряли склад, кухню, жилые палатки. Завхоз почти всё это время спасался на крыше бани. Медведи на выстрелы и ракеты не реагировали, с базы не уходили. Однако в первый прилёт аварийно-спасательного вертолёта обнаружены не были.
