Шэри Джо сказала, что богатым и красивым не бывает одиноко. Через постель Рэя наверняка прошли десятки женщин. Тина раздраженно дернула плечом – какое ей дело до похождений знаменитого плейбоя?
А что, интересно, было бы, если бы вчера она согласилась с ним пообедать?
– Мне наверняка стало бы скучно...
– Что ты сказала, Катина? – обернулась Маришка.
– Ничего, – быстро ответила дочь. – Совсем ничего.
Тина выводила розовые буквы и корила себя за глупость. Да Рэй и имя ее уже забыл!
Не стану я отвлекаться на все эти бесплодные мечтания.
Она поставила залихватский восклицательный знак и полюбовалась на плоды своих трудов:
«С днем ржения, Рэнди!»
Ржения?
Да уж, «не стану отвлекаться»...
Тина обреченно достала нож и принялась соскабливать глазурь с торта. Потом глубоко вздохнула и сосредоточилась на работе.
На этот раз надпись вышла на славу, и девушка удовлетворенно кивнула. Тут колокольчик над дверью опять зазвенел, она поняла глаза и увидела Рэя.
Их взгляды встретились. Тина стояла, не в силах пошевелиться, и ей казалось, что проходят часы, дни, годы.
Потом губы Рэя дрогнули в улыбке, и действительность в ту же секунду обрушилась на нее снова.
Тина опустила глаза и увидела, как старательно выведенная надпись скрывается под густыми волнами глазури.
Да что ж такое?!
Она так гордилась тем, что сумела устоять перед его обаянием, и вот он появляется в дверях, на лице написано «ты-хочешь-меня-ты-сама-это-знаешь» – и она тут же забывает все на свете.
Но не она одна забыла все на свете при появлении Рэя Данфорта. Все до единой головы сразу повернулись в его сторону. Разговоры разом затихли. А когда он улыбнулся, женщины в кондитерской разве что в обморок не попадали.
Разумеется, кроме нее.
Но вот посетители оправились от шока и скопом устремились к Рэю. Тина с ужасом увидела, как ее мать, орудуя локтями, решительно продирается сквозь толпу, окружившую супергостя.
– Да дайте же человеку сесть! – Маришка наконец добралась до вожделенной добычи. – Джейсон, принеси нашему новому соседу чашечку кофе.
– Спасибо, но я могу подождать своей очереди.
– Ну что вы! – возмутилась Маришка, и вся очередь согласно закивала. – Латте, капуччино, эспрессо?
Любую из моих дочерей? – прочитала Тина ее мысли.
– Черный, – прервал Рэй кулинарный щебет.
– Прекрасный выбор! – завопила Маришка и потащила Рея к стулу. – А у нас еще есть штрудель, теплый, с пылу с жару. Тина, штрудель мистеру Данфорту.
– Пожалуйста, называйте меня просто Рэй, – поправил он, потом повернулся к Тине с довольной усмешкой. – Мне совестно вас затруднять...
– Да какое тут затруднение! – заливалась Маришка. – Правда, Катина?
Тина принудила себя улыбнуться.
– Нет, конечно, нет.
– А скажите мне, – Маришка плюхнулась на соседний стул. – Ваша жена помогает вам в вашей кампании?
О господи!
Тина швырнула кусок штруделя на тарелку. Почему бы Маришке просто не достать календарь и не предложить ему выбрать день свадьбы?
А с кем – после разберемся.
– Я не женат, – ответил Рэй. – Но я как раз ищу, кто бы согласился...
Все женщины в кондитерской встрепенулись, готовые выстроиться в очередь.
– ...помочь нам в нашей кампании, – закончил Рэй после провокационной паузы.
Вздох разочарования пронесся по кондитерской.
Но Маришка тут же торжествующе выпрямилась на стуле и просияла:
– Мои дочери вам помогут! Мы все преданные сторонники вашего отца, знаете ли.
Что?!
Тина в ужасе посмотрела на мать.
– Это очень щедрое предложение, миссис Александер, – Рэй перевел взгляд на Тину. – Но, наверное, сначала нужно спросить, согласны ли они...
– София и Рэйчел будут счастливы! – заткнула его Маришка. – Ну и Тина, конечно.
Та едва не заскрежетала зубами. Мало того, что семейство Данфортов оккупировало ее ресторан, теперь она еще и помогать им должна? Надо остановить Маришку, пока она не вручила Данфортам всю свою семью с потрохами. Схватив чашку кофе и тарелку со штруделем, Тина ринулась к столу.
– Мама! – сказала она самым милым голосом, какой смогла изобразить. – Мистер Данфорт наверняка ищет политически подкованных волонтеров.
– Вовсе нет, – обернулся к ней Рэй. – Встреча волонтеров завтра в полвосьмого вечера. Мы будем очень рады, если вы и ваши сестры придете.
Тина открыла рот, чтобы сказать, что как раз завтра вечером она страшно занята, но Маришка ее опередила:
– Конечно, придут! Мы все придем. А я напеку печенья! И штрудель!
Рэй милостиво ей улыбнулся.
– Спасибо, миссис Александер. Вы очень щедрая женщина.
Маришка зарделась и захихикала от удовольствия. Тина глазам своим не поверила. Ее мать невозможно было смутить, и Тина не могла припомнить, чтобы та покраснела хоть раз в жизни.
А если все Данфорты наделены способностью парализовать женские мозги? – подумала Тина, провожая мать недоуменным взглядом. Если так, остается только надеяться, что когда-нибудь ученые сумеют выделить этот ген неотразимости и создадут вакцину. Она первая в очереди на вакцинацию.
– Ваш штрудель! – Тина грохнула на стол тарелку и чашку кофе.
– Спасибо.
– Не за что.
Но когда она повернулась, чтобы уйти, Рэй взял ее за руку.
Ну вот! Опять!
Ее будто током ударило. Тина молилась, чтобы Рэй этого не заметил. Не заметил впечатления, которое на нее производит.
– Вот. Возьмите. – Он положил ей на ладонь ключ. – Я сделал копию.
Абсолютно невинный жест. Но Тине он показался необыкновенно интимным. Особенно то, что, как ей показалось, Рэй удерживал ее ладонь несколько дольше, чем требовалось.
Тина вырвала руку.
– Спасибо.
– До завтра?
– Да. До завтра.
Тина повернулась и пошла на кухню. Она могла поклясться, что услышала за спиной короткий смешок.
Чтоб он подавился своим штруделем!
Лежа на спине под столом в своем новом кабинете, Рэй сражался с кабелем принтера. Если бы кабель был хоть на дюйм длиннее, а стол – хоть на сантиметр выше, принтер давно уже удалось бы подключить.
Но день не задался с самого утра.
Он проколол шину, опрокинул кофе па пресс-релиз, который должен был отослать по факсу, а всего минуту назад загнал занозу под ноготь большого пальца.
А все она виновата!
Новая знакомая никак не выходила у него из головы.
Что такое в этой Тине Александер, что у него после встречи с ней все из рук валится? Она, конечно, вполне симпатичная: бархатные глаза цвета виски, лицо сердечком, вздернутый нос, но все же большинство мужчин вряд ли сочли бы ее красивой. Роста она была среднего, слишком худощава на его вкус и слишком холодна даже на вкус снежного человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
