– Отдайте! Она моя! – Айрис кинулась к своей любимице в надежде отнять, но ректор был слишком высок. Он поднял поджавшую лапки Мурку над головой. Ведьма, вытянув руки, безуспешно прыгала, пытаясь достать свое сокровище, своего любимого друга, единственного с детства.
– Домашних животных в общежитии держать нельзя! – отчеканил ректор Лавель. Болтавшаяся в воздухе Мурлыка протестующе мяукнула.
Морда кошки треснула с двух сторон, открывая большую пасть. Четыре ряда острых зубов впились в запястье ректора.
– Агрр! – ректор отшатнулся, свалил колченогий стол, низкий подоконник ударил его под колено, и он выпал в окно, махнув в воздухе руками на прощанье. Айрис кинулась за ними следом.
Руки девушки побелели, ногти глубоко впились в руку ректора, пытаясь его удержать. Другая рука держала за хвост царапающую скользкую, мокрую крышу Мурлыку. Ногами девушка судорожно пыталась уцепиться за подоконник. Тяжелый ректор тянул их вниз. Они медленно сползали по крутому скату карниза.
– Адептка Айрис! Отпустите мою руку немедленно! Почему вы всегда делаете глупости? – проревел ректор Лавель. Ступни его уже висели в пустоте.
– Боже, я не знаю ни одного заклинания левитации! – воскликнула девушка, медленно скользя на животе по крыше.
– Мяааа… – жалостливо отозвалась Мурлыка, которой было больно хвост.
Гнилой деревянный навес хрустнул под тяжелыми коленями ректора, и в облаке трухлявых щепок троица рухнула вниз.
***
Край плаща хлопал возле лица девушки, волосы нежно трепал весенний ветерок. Сжавшись в комок и прижимая Мурлыку к своей груди, она с ужасом ждала конца своей короткой жизни. Ее комната находилась на десятом этаже женского общежития. Выпасть из окна и выжить было нереально. Не дождавшись смерти, она осмелилась приоткрыть один зажмуренный глаз. Потом открыла второй, бревенчатая стена с окнами медленно проносилась перед ее взглядом.
Повернув голову, она увидела строгие правильные черты лица ректора Лавеля в каких-то десяти сантиметрах от своего.
– Так вот ты какая, адептка Айрис? – тихо сказал он. – Всегда придешь на помощь? – улыбаясь, он смотрел девушке в глаза, гипнотизируя ее. Голубые глаза излучали добро и нежность.
Молодая ведьма вспыхнула и зарделась. Слишком близко от неё находился этот величественный красавец. Искушение было слишком сильно. Про нового ректора ходило куча слухов. В основном их передавали богатые барышни, наделённые минимум магии и нулем знаний.
Они учились на небоевых факультетах типа зельеварения и лекарства. И все, чем они занимались, это сплетничали. Краем уха Айрис слышала их восторженные рассказы о том, что сделал новый ректор и что не сделал.
Сейчас же рука ректора гладила ее по голой спине, распугивая и без того нестройный ряд мыслей в голове. Рука нежно двигалась, поглаживая пальцем маленькую родинку под лопаткой. Ректор крепко прижимал к себе девушку. Плавно миновав первый этаж, они приземлились. Лавель все еще держал молодую ведьму на руках, не собираясь ее отпускать. Услышав голоса вдалеке, девушка очнулась и стала вырываться. Хмыкнув, Равен поставил ее на землю.
Айрис пыталась найти слова благодарности. Но ректор начал действовать быстрее, вырвал кошку из рук девушки.
– Ты хоть понимаешь, что она одержима демоном?
Девушка толкнула его и схватила кошку у неожидающего этого Лавеля. В ладонях был небольшой заряд магии. Пойманный врасплох Равен Лавель оказался на мокрой траве.
– А НУ СТОЯТЬ, АДЕПТКА АЙРИС! – небо над академией потряс яростный вопль, стекла окон задрожали, с карнизов крыш взлетели почтовые мышки.
Ведьма неслась через главный двор академии, расталкивая прохожих. Юбка задиралась выше колен, босые ноги сверкали с невероятной скоростью. К груди она прижимала помятую, взъерошенную Мурлыку.
За ней, взяв неплохой разбег, более профессионально работая локтями, бежал ректор академии. Если бегущая адептка вызывала на лицах только вялый интерес, то всегда такой величавый и важный ректор заставлял лица вытягиваться в недоумении. Не сбавляя скорости, Айрис свернула за угол. Почти догоняя ее, Лавель чуть не сбил пожилую магичку из преподавательского состава. Дама испуганно отпрыгнула в сторону, прижимая руку к груди.
Платье девушки мелькнуло в дверях конюшни.
«Быстроногая девица!» – Лавель тяжело дыша, вбежал под тенистый свод конюшни.
Девушка стояла, заслонив собой вход в стойло. Ноги ее были широко расставлены, руки закрывали вход.
– Я имею право держать любое животное для передвижения по заданиям академии, если смогу оплатить содержание. Я покупаю это стойло на те деньги, что получила. Кошка – это мое средство передвижения! – за спиной девушки в стогу сена брошенная туда спешащей ведьмой кошка дрыгала задними лапками. Голова ее была воткнута в сено, как в сугроб.
– Хорошая попытка, но не прокатит! И как ты на ней будешь скакать? Зажмешь между ног или к метле за место прутьев примотаешь? – Лавель откинул растрепанные волосы с лица. – Не зли меня, Айрис … – усмехнулся ректор. – Я вижу, что ты взбалмошная девица и проблема академии.
Дерешься, читаешь запрещенные книги, пользуетесь неуставными заклинаниями, нападаешь на главу академии, который, кстати, спас тебя. Это так просто с рук не сойдет, отдай тварь, она может быть опасна!
– Нет. Я, я … буду драться!
– Ха-ха-ха! – раскатистый смех вспугнул голубей со стропил. – Девочка, я был первым в выпуске семьсот восьмого года. Ректорами не становятся просто так.
В ответ нахмуренная девушка развела руки в стороны, растягивая магическую цепь, между ее ладоней засветился призрачный голубой файербол.
– Тебе не победить, у меня больше магического опыта, – устало сказал вспотевший пыльный Равен. Упорство девушки раздражало его. Вокруг уже начинавшего злиться ректора закрутилась магическая метель.
– А у меня очень сильное желание выиграть! – парировала девушка. Я не отдам своего единственного друга! – она поудобнее уперлась ногами в пол, готовая сражаться не на жизнь, а на смерть.
За спиной девушки зашуршало сено, скрипнул деревянный пол. Ректор сделал шаг назад, собирая силу, метавшуюся вокруг него, в один большой огненно-алый шар. Девушка невольно оглянулась и вылетела из стойла пулей, сбив ректора. Два магических файербола, как воздушные шарики, взмыли к потолку и, проплавив в крыше дырку, унеслись в небеса.
Раздвигая сено, выгибая спину, Мурлыка росла, по шкуре пробегали искры. Маленькая кошка трансформировалась.
Выше, еще выше! Больше! Стропила хрустнули под напором кошачьего хребта.
– Бежим, крыша обвалится! – схватил ректор за плечи адептку, не твердо стоящую на ногах.
– МРРРРРРР…. – утробное довольное мурчание оглушило девушку и мага. Кошачий зад полностью занял квадратное стойло, лишний раз доказывая, что кошки – это жидкость. Трансформация остановилась.
– Мурлыка… – только и смогла выдавить из себя Айрис. Девушка висела на руках у ректора, ноги ее подкосились. Голова гигантской кошки с тремя изумрудно-зелеными глазами смотрели на них сверху вниз, помаргивая.
– Цыц! Не двигайся, оно может кинуться… – тихо уголком губ прошептал ректор.
– Муррр! – громогласно отозвалась кошка. Крыша задрожала, и сверху посыпался мусор.
– Не говорите ерунды, я ее знаю с семи лет! – девушка оттолкнула попытавшегося поймать ее Равена и бросилась к Мурке. Кошка выгнулась и ткнулась носом в живот Айрис. Мурча, как водопад, стала тереться мордой о девушку. Девушка тихо разговаривала с кошкой. Животное не представляло опасности. Хотя третий глаз на лбу говорил, что кошка прибежала в их мир со стороны темных.
Ректор выдохнул. Постояв немного, он направился к выходу. Навстречу ему ковылял испуганный смотритель конюшни.
– У вас новый постоялец, – бросил на ходу уверенным голосом ректор. Он уже взял себя в руки. Лавель вышагивал упругим широким шагом, застегивая воротник и оправляя одежду, стряхивая с себя пыль и солому. – Накормить, напоить, расчесать за счет академии.
Айрис, гладившая Мурку, услышала его слова и властный голос – сердце ее запело!
«Мурлыка остается! Они с ней остаются в академии!» – от счастья девушка сжала шерсть кошки и заплакала. Напряжение последнего часа, чуть круто не изменившего ее жизнь, готовность драться с ректором, самым сильным магом в академии, спала. Облегчение вырывалось потоком слез.
Пьяненький беззубый старичок-смотритель заковылял вглубь загона.
Из стойла с огромной трехглазой кошкой вышла девушка, утирая лицо.
«Ой-ей…» – подумал старичок. Платье на девушке было расстегнуто на спине, рукав спал с плеча, оголив нежную кожу. Она была вся грязная и в ошметках соломы. Волосы взъерошены. Утирая лицо, она направилась в сторону общежития для девушек.
«Что-то чудит наш ректор, такого за ним никогда не водилось», – потирая в затылке, подумал старичок и похлопал, успокаивая, по круглому боку завозившуюся в стойле кошку.
