рождения, Леша!
Подошла к столу, взяла коробку с планшетом и протянула ее мужу.
— Спасибо, Ксю! — Он подарок принял. Распаковал. Внимательно оглядел планшет со всех сторон.
По моему, даже перестала дышать, боясь, что сейчас Леша начнет сыпать своими едкими комментариями. Но нет. Притянул меня к себе, усаживая сверху. Вот сейчас я точно перестала дышать, боясь сделать ему больно, стараясь удержать большую часть себя на весу.
— Расслабься, Ксю. Моим ногам точно уже хуже не будет.
Постаралась расслабиться, но ничего не вышло. Казалось, сядь я сверху на его исхудавшие травмированные ноги и они просто переломятся.
— Я не хочу сделать тебе больно, — сказала я, стараясь подняться.
***
— Ты мне делаешь больно тогда, когда смотришь вот так, — сказал, глядя на то, как она отводит от меня свой взгляд. Я хотел выбрать другой момент для серьезного разговора, но вся эта ситуация подвела нас к нему уже сейчас. — С футболкой аки палицей ты мне нравилась больше.
— Так значит, да, — Ксюша сдалась, усаживаясь на меня. Не смог удержаться и захрипел, словно меня придавило большим грузом. — Ну, Леша… — получил щелчок по уху.
— Узнаю свою Ксю, — сказал я, кусая ее плечо.
Этими незатейливыми шутками разрядили обстановку. Наверное, сейчас это была необходимая эмоциональная передышка.
Ненадолго повисло молчание. Я собирал в кучу все свои мысли.
— Ксюша, ты же понимаешь, что я теперь всегда буду таким?
— Леша, ты не… — прервал ее, приложив палец к губам.
— Ксюша, я понимаю, что ты хочешь, как лучше. Но давай с тобой опустим всю эту лабуду про позитивное мышление. Я хочу поговорить с тобой серьезно, без всех этих штампов. Хорошо?
Ксю согласно кивнула. По ее щеке одиноко пробежала крупная слеза.
— Я хочу, чтобы ты осознала, что я не могу дать тебе больше, чем есть сейчас. Я на всю жизнь буду прикован к этому креслу. А ты даже не представляешь, что бы я сейчас хотел делать с тобой… Ксю, посмотри на меня, — Ксюша подняла глаза. В них стояли озера непролитых слез. — Не плачь, Ксю. Я понимаю, что ты заслуживаешь лучшего. Не такой жизни. Я не хочу привязывать тебя к себе. Ты понимаешь, что вольна сама сделать выбор? Я пойму, Ксюша, и отпущу…
Ее слезы раздирали душу, но я должен был это сказать. Я бы никогда не смог простить себе того, что испортил Ксюше жизнь, играя на ее чувстве жалости.
— Ты такой дурак, Леша, — ответила Ксю, смотря на меня своими глазищами, ставшими еще притягательный под пеленой слез. — Я же жизни без тебя не представляю, — сказала она и, больше не сдерживаясь, заплакала.
Приподнял ее голову, притянул к себе и стер губами бежавшие слезы. Потом поцеловал распухшие после ночного безумия губы. Ксю ответила мне тем же, доверчиво прижимаясь.
— Так, жена, хватит реветь, пора кормить мужа. У нас с тобой по плану еще несколько марш-бросков на сегодня.
Ксюша засмеялась сквозь слезы. Встала с моих колен. Воспользовался этим, чтобы шлепнуть ее по округлым ягодицам.
— Ну, Леша, — сказала она, отвесив мне шуточный подзатыльник. Да, с такими темпами не долго и в БДСМ удариться.
Я смотрел, как Ксю идет к плите, зазывно покачивая бедрами, как наклоняется за нечаянно-специально упавшим полотенцем, демонстрируя под футболкой все свои прелести.
— Отставить жрать, жена. Нужно решить один срочный вопрос.
Ксю рассмеялась, подходя ко мне, на ходу снимая футболку.
Боже, как я все таки ее люблю…
10. Ксю
Суббота прошла в благоговейном состоянии ничегонеделанья.
Леша настроил подаренный планшет к сети Wi-Fi. Мы провалялись весь день на кровати, смотря разные комедии.
В обед мы, наконец, позавтракали. Пообедали, соответственно во время ужина. А последний прием пищи, так и вовсе, пропустили, заменив его на более приятное времяпрепровождение друг с другом.
Воскресный день решили провести по-другому. Конечно, от неожиданного предложения Леши прогуляться по нашему тихому, огражденному от внешней суеты города шлагбаумами, микрорайону, сначала растерялась. Но быстро взяла себя в руки.
И теперь, уже одетые в верхнюю одежду, воодушевленные предстоящей прогулкой на свежем воздухе, мы застопорились у дверного порожка.
Господи, каких-то пять сантиметров. Наверное, именно сейчас я поняла, как сложно приходится моему мужу. Пять сантиметров, отделяющих нас сейчас от свободы.
Конечно, у нас были специальные приспособления, проще говоря, железные подставки, сделанные сразу, как только Леша вернулся из больницы, но рассчитаны они были для другой коляски. Эта же, просто напросто, не помещалась на них.
— Так…Что мы имеем… — Леша уставился на порог, оглядел дверь, зачем-то постучал по железному коробу, вставленному в проем. Вернулся в гостиную, оглядываясь.
Последовала за ним, боясь, и в то же время, надеясь, что Леша решил остаться дома. Он пересек всю комнату, заехал на кухню, в ванную комнату, и даже заглянул в спальню.
Остановился у прикроватной тумбочки, внимательно ее разглядывая.
— Ксю, неси инструменты… — голос, полный решимости и азарт в глазах.
Через десять минут от прикроватной тумбочки остались лишь царги, направляющие, да битое стекло, которое никто и не заметил, пока тумба была собрана.
— Вот! — Леша поднял над головой две дощечки темного дерева с видом победителя.
«Ну и пусть, что спальный гарнитур потерял своего собрата» — думала я, пока Леша укладывал одну из дощечек на подставки, открыл дверь, делая тоже самое с внешней стороны порога. Заехал на самодельный парапет и спустился вниз. Закрыл глаза, вдыхая полной грудью. — «Это того стоило!».
Я вышла следом, закрыв за собой дверь.
Мы прогулялись по тихим улочкам, рассматривая одинаковые фасады всех танхаусов. Леша молчал, наверное, наслаждаясь моментом. Я не вторгалась в его такую идиллию, просто шла рядом с коляской, наблюдая, как ловко руки мужа в кожаных перчатках перехватывают колеса, слушая шелестящий шум шин инвалидной коляски.
— Отличный сегодня день! — наконец произнес он, поднимая голову и вглядываясь в голубое весеннее небо.
— Отличный, — согласилась я, имея в виду отнюдь не разыгравшуюся погоду и согревающие нас теплые солнечные лучи.
Мы сделали круг. Подошли к опущенному шлагбауму. Дальше путь нам был отрезан, так как, даже при всем нашем желании продолжить прогулку вне нашего городка, бордюр стал непреодолимым препятствием. Пожалела, что не догадалась взять с собой спасительную кнопку.
— Ксю, я хотел спросить… — перевела взгляд на мужа. Мы стояли практически у самого шлагбаума, и это бело-красное сооружение находилось на уровне его глаз. Он не отводил глаз от шлагбаума, чем, выдавал свое волнение. — Ты и Андрей, вы…
— Ничего не было, Леша, — ответила я. — Ну, если бы ты в качестве искусителя пригласил, ну, скажем, Тимура… Я
