Я только что ушла от мужа, от мужчины, брак с которым, думалось мне, продлится вечность. Полагаю, наши с ним версии вечности являются двумя совершенно иными вещами.
― Дерьмо, как я должен здесь передвигаться? ― спрашивает Харви, оглядываясь по сторонам, когда входит в дом с висящей на шее камерой.
― Я уберу большую часть, ― говорю я ему. Скольжу руками к бедрам, когда начинает звонить мой телефон. Когда я вижу, как на экране появляется лицо Кайлера, опускаю мобильник на одну из коробок.
― Станет легче, ― говорит Харви, и я стираю слезы, которые умудрились пролиться.
― Уверен?
― День за днем станет легче.
Я верю ему на слово. Харви никогда мне не лгал, и он сам испытал большое горе. Девушка, с которой он встречался в колледже, умерла прямо перед тем, как он собирался попросить ее выйти за него. После этого он уволился с работы и начал путешествовать.
― Он больше не любит меня, ― говорю я, всхлипывая.
― Ты все еще любишь его? ― спрашивает Харви. Я вскидываю брови на его вопрос. ― Не убивай гонца, но ты видела себя в последнее время? Вы оба не выглядите счастливыми рядом друг с другом. Словно это обязанность. И это длится годами, О, я даже не вспомню, когда в последний раз видел, чтобы вы двое целовались в губы, а не его обычный поцелуй в щеку. ― Я опускаюсь на пол, испуская тяжелый вздох. ― Я лишь говорю, что ты столько отдала ради этого мужчины. Пора начать жить ради себя для разнообразия. Не падайте жертвой любви к кому-то настолько, чтобы изменить свое призвание.
― Я больше не знаю, кем мне суждено быть. ― Я перевожу на него взгляд своих заплаканных глаз.
― Может, не сегодня, но ты узнаешь. ― Он целует меня в макушку и уходит в свою комнату, перелезая через коробки по пути.
Мой телефон звонит вновь, и на этот раз я делаю вдох и беру трубку.
― Возвращайся. Я не подумал, ― говорит Кайлер.
Я закрываю глаза и опускаю голову на коробку передо мной, когда слушаю его дыхание в динамиках.
― Не могу, ― отвечаю я надтреснутым шепотом. ― Не могу.
― Можешь. Возвращайся. Пожалуйста. Это была ошибка. Я не хочу никого, кроме тебя, ― умоляет он.
― Хочешь, Кайлер, и это нормально. Мы изменились.
― Ориана.
― Да?
― Я люблю тебя.
― И я люблю тебя, Кайлер. Ничто не сможет стереть эту любовь. Ты был моим любимым человеком на протяжении более десяти лет. Но мы уже давно не те же самые люди. Я желаю тебе всего наилучшего, ты же знаешь. Но мне нужно стать собой и узнать, кто я без тебя.
― После этого ты вернешься? ― спрашивает он.
И я, опешив, отвечаю, не раздумывая:
― Нет, ― решительно говорю я. Я жду, что он вновь заговорит, но мы оба замолкаем. Слезы скатываются по моим щекам и капают с подбородка на пол, когда я опускаю голову на коробку. Я смотрю, как они образовывают лужицу, и она растекается в стороны.
― Что я делаю, когда нервничаю, Кайлер? ― спрашиваю я и мгновение жду его ответа.
― Расхаживаешь из стороны в сторону? ― говорит он, и я слышу неуверенность в его голосе.
― Нет, неправильный ответ.
Я отключаюсь и задаюсь вопросом, знает ли он меня вообще и могли ли эти отношения всегда быть односторонними.
Харви уезжает, и я остаюсь в его доме, чтобы разобраться в своей жизни. Какой жизни я желаю? Я даже не знаю, кто я без Кайлера.
И он не виноват в этом.
А я.
Я должна была понять это с самого начала.
Я отдавала ему всю себя, а он только брал, брал и брал.
Я провела остаток недели, ничего не делая. Коробки остаются нераспакованными, но мне удается подвинуть некоторые, чтобы они не стояли под ногами. Скрытый номер продолжает названивать, но я знаю, кто это. У меня завтра с ним свидание, но я не хочу идти. Дело не в том, что с ним, а в том, что я могу натворить.
Я не в том настроении для этого.
Я не в том настроении для мужчины.
Кайлер звонит лишь единожды. Я ожидала хотя бы нескольких попыток, но мне кажется, что он позвонил в последний раз, потому что вернулся в пустой дом и запаниковал.
Раздается громкий звук в дверь. Я принимаю сидячее положение на диване и смотрю на нее. Харви ждет кого-то? И забыл сказать им, что уезжает? Я остаюсь на месте, не желая открывать, пока стук не раздается вновь.
― Ориана. ― Я стону при звуке этого голоса.
Ненавижу то, как уже узнаю его.
Ненавижу то, как он посылает мурашки по всему моему телу.
― У твоей двери стоит еда, ты это знаешь?
Я вздыхаю и поднимаюсь с дивана, затем иду к двери. Открыв ее, я сталкиваюсь лицом к лицу с мужчиной, который собственноручно заставил меня понять, что мой муж меня не любит, при этом ни черта не сделав.
― Ты выглядишь… ― Джейк стоит, одетый в черные классические брюки и черную рубашку, держа в руках мой вероятно забытый заказ из китайской кухни, ― иначе.
Я закатываю на него глаза и тянусь за едой, но он отдергивает ее.
― Хорошо. Теперь можешь вновь уйти.
― Ты сквернословишь? ― спрашивает он.
― Сквернословлю?
― Да. Ты говоришь слова «блядь, шлюха, член, хрен»? ― Я чувствую, как к щекам прилил румянец при его словах. ― Не говоришь. Держу пари, ты делаешь это у себя в голове. Держу пари, у тебя в голове солидный лексикон.
Как он вообще смог это понять? Я морщу нос от его слов.
― Я прав. ― Его улыбка самодовольна.
― Теперь ты должен уйти.
― У нас свидание.
― Сегодня не воскресенье, ― напоминаю я ему.
Джейк смотрит на свои часы TAG Heuer, и я вновь закатываю глаза, смотря на него.
― Воскресенье, ― отвечает Джейк.
Дерьмо.
Я сквернословлю.
Просто не вслух.
― Знаешь что, я вижу, что ты в полном раздрае. ― Я открываю рот и несколько раз промаргиваюсь. Джейк протягивает мне мою еду, но не уходит. ― Я оплатил благотворительный взнос с аукциона. Я вернусь через несколько месяцев, чтобы взыскать с тебя долг. Я жду этих свиданий, Ориана. ― Он отпускает мою еду и поворачивается, чтобы уйти. Я в негодовании остаюсь стоять на своем месте.
Неужели он?
Насколько он богат?
Я смотрю, как Джейк уходит, сбитая с толку всем произошедшим. И задаюсь вопросом, почему, когда я вижу, как он садится в свою машину, маленькая улыбка расцветает у меня на губах.
ГЛАВА 9
ДЖЕЙК
Едва знакомая мне женщина сводит меня, на хрен, с ума. Как это вообще возможно? Моя работа вся заключается в женщинах. Я знаю их. Я хорошо в них разбираюсь. Я знаю, как доставить женщине удовольствие, как говорить с женщиной, и как дать ей то, чего она хочет. И все же одна рыжеволосая женщина выбила меня из колеи.
Я уже долгое время знал, кто такая Ориана. Мне множество раз доводилось вести дела с Кайлером. Но его красавица-жена всегда была занята, работая на него. Вцепившись в его руку, она не обращала внимания на то, что на нее смотрят другие.
Я не пытаюсь заполучить замужних женщин.
Вообще-то, я держусь от них подальше.
Я владею клубом, который позволяет людям, как в браке, так и свободным, делать то, что они желают.
Я встречаю женщин со всего мира.
Я даже покупаю женщин. Да, верно. И продолжу это делать.
Мария стоит возле меня на аукционе. Посреди комнаты кучка женщин на вращающейся платформе. Платформа поворачивается, показывая всем людям в кругу каждую женщину, которую они могут выбрать.
Торговля людьми.
Я ненавижу это скрытое подполье.
Но я играю свою роль и делаю, что могу.
Я могу быть злом, но меня воспитали женщины. Я уважаю женщин больше всего на свете. А это? Это я делаю, чтобы защитить тех, кого могу.
― Цена ставок весьма высока, ― комментирует Мария. Она — моя кузина. Как и сказал, меня воспитали женщины.
