— Вы хотите сказать, что она вышла из туалета и была опознана?
— Да, она вышла из туалета и была сразу же опознана.
Вокруг нее стала собираться толпа, а полицейские начали допрашивать ее, это сразу же дало ей вполне ясное представление о происшедшем.
— А вы, вероятно, в тот момент полагали, она заявит, мол, вообще ничего такого не делала, мол, это был кто-то другой, и офицеры поищут в туалете и обнаружат вас?
— Ну, я не была уверена, что зайдет настолько далеко.
Я полагала, что у меня, так или иначе, будет возможность выйти из туалета прежде, чем туда зайдут офицеры и примутся искать, но, видите ли, я была абсолютно не готова к тому, что Минерва Минден сообразит, в чем дело, и с дьявольским хладнокровием заявит, что именно она палила в воздух…
Мейсон посмотрел внимательно на свою клиентку.
— Она и была той, что палила в воздух, не так ли, Дорри? А на вас лежала определенная часть тщательно отрепетированной операции, так?
— Честное слово, мистер Мейсон, именно я и была той, что стреляла. А Минерва приняла вину на себя, и я скажу вам, как вы могли бы все доказать в случае, если вам придется что-то в этом деле доказывать… Я опасалась, что если крикну: «Это ограбление», то, даже хоть в револьвере и были холостые патроны, меня могли обвинить в какой-то разновидности уголовного преступления, в том, что, размахивая оружием, пыталась раздобыть деньги, или еще в чем-нибудь. Поэтому я решила проделать все наверняка и завопила изо всех сил: «Это не ограбление».
Теперь-то я знаю, что большинству очевидцев послышалось то, что, по их мнению, им и надлежало услышать, и, как они утверждают, личность, размахивающая револьвером, крикнула: «Это ограбление». Но если вам когда-нибудь доведется подвергнуть их перекрестному допросу и если вы спросите, а не крикнула ли на самом деле возмутительница спокойствия, что это не ограбление, то могу биться с вами об заклад, они тут же согласятся: да, мол, мы именно так все и слышали…
Но вы же понимаете, как все бывает. Никому не хочется вылезать вперед и первым говорить, что глупая гангстерша кричала: «Это не ограбление». Звучало бы довольно глупо и… ну, словом, так вот все и случилось.
Никто не захочет быть первым, но однажды кто-нибудь расскажет истинную правду, и тогда другие мигом согласятся с ним.
— Так что вы все-таки имели в виду? — спросил Мейсон. — И что хотите от меня сейчас?
— Я хочу, чтобы вы защитили мои интересы, — ответила она. — Мне хотелось бы выяснить, что же такое происходило шестого сентября, ведь от этого дня и пошел отсчет всей заварухи…
— То есть вы чувствуете, что вас готовили как олуха царя небесного, подмену, «чайника» и так далее?
— Я совершенно убеждена в том, что меня готовили как двойника, — сказала она, — и меня вот-вот привлекут к ответственности и обвинят в чем-то таком, чего я не совершала. И если ваши сыщики следовали за мной в аэропорт, то вы должны знать: стреляла именно я, а уже потом дама, которая вышла из туалета, эта Минерва Минден быстренько пораскинула мозгами и решила, что ей лучше взять всю вину на себя, нежели дать разразиться публичному скандалу с двойниками…
— Вы не позволите мне снова взглянуть на ваши водительские права? — спросил Мейсон.
— Разумеется.
Она открыла сумочку, достала оттуда водительские права и передала их Мейсону. Тот внимательно разглядел документ и попросил:
— Дайте-ка мне ваш большой палец. Я хочу провести сличение отпечатков.
— Господи, так и вы меня подозреваете?
— Я юрист, — сказал Мейсон. — И не привык, чтобы что-либо от меня ускользало.
В ответ она немедленно протянула ему свой палец.
— Зная вашу нелюбовь к снятию отпечатков, — сказал Мейсон, — я просто исследую сейчас неповторимые линии, которые нанесла матушка природа на этот симпатичный пальчик…
Он взял с довольно пыльного письменного стола лупу и внимательно изучил ее большой палец, сличая отпечаток на водительских правах.
— Удостоверились? — спросила она.
Мейсон кивнул.
— А теперь я покажу вам шрам.
— В этом нет необходимости, — быстро сказал Мейсон. — Я убедился.
— Очень хорошо, — сказала она. — Ну, мистер Мейсон, не попытаетесь ли вы выяснить, для чего же такого меня готовят? Иными словами, в какое мошенничество меня впутали?
Мейсон кивнул в знак согласия.
— А теперь послушайте, — с некоторым замешательством произнесла она, — ведь на это, видимо, потребуются немалые расходы. Денег у меня не слишком много, однако…
— Давайте мы пока отложим этот вопрос, — сказал Мейсон, хмурясь. — Я в общих чертах продумаю дело, а потом свяжусь с вами.
— Я так… так испугана, — произнесла она.
— Не думаю, что вам следует бояться, — сказал Мейсон.
— Но я же выступаю против кого-то, располагающего неограниченными средствами, против кого-то безжалостного и невероятно изобретательного, мистер Мейсон. Я боюсь, что даже с вашей помощью… ну, в общем, я боюсь, что они смогут вменить мне какую-то чужую вину…
— Позвоните по этому таинственному номеру прямо сейчас, — предложил Мейсон, — и спросите того, кто снимет трубку, каковы ваши обязанности на завтра. — Перехватив взгляд Деллы Стрит, он добавил: — Вы можете позвонить по этому аппарату, а я хочу тоже послушать разговор и посмотреть, что ваш собеседник скажет.
Мгновение мисс Эмблер колебалась.
— У вас есть какие-то возражения? — спросил Мейсон.
— Я должна была позвонить им попозже.
— Ну, а мы попробуем сделать это сейчас, — твердо сказал Мейсон. — Давайте посмотрим, будет ли вообще ответ. Мисс Стрит установит телефонную связь так, что вы будете соединены с наружной линией. Итак, смело можете действовать и набирать номер.
Делла Стрит улыбнулась, подвинула к себе телефон, нажала на кнопку и, когда спустя мгновение на аппарате вспыхнул огонек, передала его Дорри Эмблер.
— Действуйте, — сказал Мейсон. — Набирайте номер.
Дорри присела за письменный стол Деллы Стрит и набрала нужный цифровой код. Как только она кончила набирать, Мейсон подключился к аппарату.
— Да, — сказал мужской голос, — слушаю вас.
— Кто это? — спросила Дорри Эмблер.
— А кому вы звоните?
Дорри Эмблер назвала номер.
— Все равно, что вы хотите?
— Это говорит мисс Эмблер, Дорри. Я хотела узнать, какие будут указания на завтра.
— Завтра, — ответил мужской голос, — вы можете просто отдыхать. Не делайте ничего. Расслабьтесь. Сходите в какой-нибудь дамский магазин. Словом, отдыхайте в свое удовольствие.
— То есть не делать ничего?
— Ничего.
— А мое жалованье?
— Продолжает оставаться совершенно прежним, — ответил мужчина и повесил трубку.
Дорри Эмблер взглянула на Мейсона, как бы ожидая получить указания, и медленно опустила трубку на рычаг.
— Отлично, — сказал Мейсон весело, взглянув на часы, — теперь нам следует запереть лавочку и разойтись до домам. Мисс Эмблер, я думаю, для вас самым лучшим было бы сделать то же самое.
— Ну, а если, предположим, что-нибудь такое случится… ну, должно же это все как-то развиваться. Где я смогу найти вас?
— Я предпочитаю не рекламировать широко номер моего домашнего телефона, — улыбнулся Мейсон, — но, если пожелаете связаться с Детективным агентством Дрейка, которое расположено на этом этаже, и оставить мне сообщение, они позаботятся, чтобы я получил его в течение часа, не более… А вам кажется, что вот-вот что-то должно произойти?
— Не знаю. У меня просто такое ощущение страха, гнетущего предчувствия чего-то такого, нависшего над моей головой… Минерва Минден, разумеется, знает, что произошло, а она способна, вероятно, на все. Вы же видите, она поняла, что я докопалась, кого именно должна дублировать…
— Мы попытаемся выяснить, в чем же тут дело, — сказал Мейсон. — Так что не беспокойтесь.
— Сейчас, когда ситуация у вас под контролем, я чувствую себя лучше, но, понимаете, у меня вполне определенное ощущение, что меня обманом втягивают в соучастие в некоем ужасном предприятии.
— Ну, мы не можем сделать ничего особенного, пока не узнаем обо всех этих фактах побольше, — терпеливо сказал Мейсон.
— И помните, мистер Мейсон, — я намерена заплатить вам. Я могу достать кое-какие деньги. Что-нибудь сумею собрать. Пятисот долларов будет достаточно?
— А когда вы сможете раздобыть пятьсот долларов? — прищурился Мейсон.
— Думаю, они у меня будут завтра к концу дня.
— Вы собираетесь одолжить их?
— Да.
— И у кого же?
— У одного друга.
— Это мужчина?
Какое-то мгновение она колебалась, а потом медленно кивнула.
— А ему известно что-нибудь обо всем этом? — спросил Мейсон.
— Нет. Он только знает, что у меня довольно своеобразная работа. Он расспрашивал меня об этом, но я отвечала что-то вроде… ну, словом, отвечала неопределенно. Думаю, любая молодая женщина, которая обучается уму-разуму в деловом мире, должна научиться держать рот плотно закрытым в отношении тех вещей, которые она наблюдает на службе.
