Рубен придвинул к себе чашку, достал сигарету.
— Кури, кури, — разрешил главный. — Но смотри, не позволяй, чтобы все набивались к тебе в кабинет и курили. Приходят, рассаживаются, дымят… Шарашкина контора…
— Понял.
— Но и кричать зря не стоит. А если надо — стукни разок кулаком, вот так. — И кулак главного инженера с грохотом упал на полированную поверхность стола.
От неожиданности Рубен вздрогнул.
Рубен вернулся в свою каморку. Капала вода из крана, жужжала, мерцая, лампа дневного света.
— Пятнадцать лет я здесь сидел, так не то что о занавесках и кондиционере — о простом окне никто не подумал, — громко сказал он и покачал головой. — Ну и дела!
Зазвонил телефон.
— Где ты пропадаешь, битый час тебе звоню… — прозвучал в трубке голос Вардана.
— Занят был… Дела.
— Я тут кое-что слышал о тебе. Эго правда?
— Правда.
— Вот тебе и безопасный Рубен! Высоко ты взлетел!
— Выбрось слово «безопасный» из головы!
— Выброшу, конечно, выброшу. Слушай, что я тебе скажу… Из Новосибирска… Понял? Двое их… Из Академгородка. Одна другой краше. Заодно и назначение обмоем…
— Ты мне по таким поводам никогда больше не звони, понял? — Рубен бросил трубку.
В один осенний день Сона и Рубен пошли в райсовет. В приемной Даниеляна никого не было — видно, день был неприемный. Сона тихо приоткрыла дверь:
— К вам можно?
Даниелян что-то писал, водрузив на нос очки. Когда он поднял голову и увидел Сону, глаза его засветились улыбкой.
— Кого я вижу! — Даниелян встал, шагнул ей навстречу, а Рубену сказал: — Подождите, товарищ, вы же видите, что я занят!
— А мы вместе, — сказала Сона, — по одному и тому же вопросу…
— Вопрос не убежит, — пожимая ей руку, сказал Даниелян. — Товарищ, выйдите из кабинета, подождите в приемной.
— Товарищ Даниелян, это мой муж…
— Что?
— Я вышла замуж.
— Вот как… Поздравляю, — помедлив, сказал Даниелян. — Так в чем же у вас дело?
— Помните, я обращалась по поводу обмена…
— Помню.
— Всему мешала разница в площади квартир.
— Возможно. Я сейчас не припомню.
— Теперь мы хотели бы обменять две комнаты и однокомнатную квартиру на ту же самую трехкомнатную квартиру. У Рубена квартира большая, так что разницы в метраже не будет…
Даниелян не слушал ее. Он внимательно изучал Рубена, очевидно, сравнивая его с собой.
— Думаю, что теперь этот вопрос легко решится, — сказала Сона.
— Что?
— Я говорю, на этот раз препятствий не предвидится. — Сона улыбнулась, достала из сумки бумаги, положила На стол. — Вот наши документы.
— Всему свое время, — ответил Даниелян. — Теперь я уже не занимаюсь этим вопросом.
— Как же быть?
— Сдайте документы в общий отдел, ждите ответа. — Даниелян надел очки, взял ручку. Это означало, что разговор окончен.
Был светлый, солнечный день. Анна, Карен и Лилит собирали опавшие листья.
— Обменяем квартиры, — сказала Сона Рубену, — выделим комнаты детям, одну возьмем себе. А балконы? Ты видел, какие там широкие балконы? Устроим тебе кабинет, занимайся своей электроникой.
— Я человек мирный, — чуть помолчав, сказал Рубен, — но я с удовольствием набил бы морду этому Даниеляну.
Подбежали дети. Сона взяла Рубена за руку, и все вместе они пошли по залитой осенним солнцем улице.
МАНУК ЯХШИБЕКОВИЧ МНАЦАКАНЯН (родился в 1934 году) окончил Ереванский политехнический институт, работал в научно-исследовательских институтах, а затем — редактором в Гостелерадио Армении. Член Союза писателей СССР. Автор шести сборников рассказов и повестей, в том числе «Шум большого города», «Сплав», «Високосный год», «Сказки для Аннушки». По литературным сценариям М. Мнацаканяна поставлены фильмы: «Здесь, на этом перекрестке», «На дороге», «Командировка в санаторий». Фильм «Здесь, на этом перекрестке» на международном кинофестивале в Мангейме (ФРГ) был удостоен приза «Золотой дукат».
Фильм по литературному сценарию М. Мнацаканяна «Механика счастья» ставит на киностудии «Арменфильм» режиссер Нерсес Оганесян.
