Потом народовольцы трудолюбиво убивали двух Александров – царей, принесших стране только благо. Сгубили и множество крупных чиновников, выбирая самых лучших… Народовольцы даже не имели революционных планов – они просто ненавидели Родину. Квинтэссенция либерализма.
К концу века сформировались две партии: эсеры (социалисты-революционеры) и эсдеки (социал-демократы). Эсеры не стремились к революции, призывали к эволюционным изменениям, но при этом крошили народ направо и налево. Методом мирного перехода они избрали террор и убили несколько сотен человек.
Эсдеки разделились на два лагеря. «Оппортунисты» тоже не хотели революции, боролись лишь за экономические улучшения (повышение зарплаты, сокращение рабочего дня и т. д.). Еще это называлось «тредюнионизмом», «экономизмом», впоследствии «меньшевизмом».
«Радикалы» этими методами тоже пользовались, но лишь как рычагом для раскачивания. Они жаждали революции. Именно призыв к перевороту (а не будущий строй) назывался тогда социализмом; такая скромная подмена понятий… «Социал-демократия есть соединение рабочего движения с социализмом»,[37] – писал Ленин, имея в виду левых, радикальных эсдеков. Они еще назывались большевиками.
Но я немного забежал вперед.
Батумский бунт
Не буду детально разбирать подпольный период. Сталин не прибеднялся, признавая: «Я не сделал тогда ничего такого, о чем стоило говорить». Его роль в революции почти незаметна; переворот 1917 года, бесспорно, произошел бы и без него. Кстати, это важное замечание, прошу его запомнить.
Он агитировал рабочих, обустраивал тайные типографии, писал для нелегальных газет бесконечно длинные, вялые и, скажем честно, бездарные статьи. Что очень странно: как поэт он показал себя мастером слова, писал упруго и ярко! А тут будто подменили.
Не вдохновлял его марксизм.
22 апреля 1901 года он устроил в Тифлисе первомайскую демонстрацию, которую разогнали через полчаса… А в декабре переехал в Батум. Не совсем ясно зачем: по заданию партии или скрывался от ареста?
Принято считать, что именно он организовал батумское подполье, а до него этот городок был краем непуганых буржуинов. Это не совсем так.
Вот фрагмент жандармского донесения (от 18 октября 1901 года): «По полученным мною агентурным сведениям, в г. Батуме начинает соорганизовываться социал-демократический кружок. Из интеллигентов этого кружка агентуре известны фельдшер городской больницы Чичуа и служащий в Городской управе гуриец, по фамилии невыясненный, низкого роста, с черной бородкой буланже… Нелегальная литература кружка хранится в трупном покое городской больницы».[38]
(Какая яркая деталька: убийцы страны – в трупном покое!)
Однако до визита Иосифа этот кружок действительно сидел ниже травы. Гость его взбаламутил.
Начались забастовки. Рабочие требовали отмены воскресных и ночных работ, повышения зарплаты и… вежливого обращения. Проклятые эксплуататоры выполняли условия, и бардак затихал. Раздуть что-то серьезное не удавалось.
Наконец судьба улыбнулась подпольщикам. 26 февраля управляющий нефтеочистительным заводом Ротшильда (того самого, из французской ветви рода) объявил об увольнении 389 рабочих. Причина неясна: по одним данным, за революционность, по другим – обычный бизнес, сокращение производства.
Назавтра забастовал весь завод, всерьез и надолго. Требовали отменить увольнение. Ситуация застопорилась, и на место выехал сам кутаисский военный губернатор. Но даже переговоры с ним не дали результатов.
Дни шли, напряжение росло. И в ночь на 8 марта полиция арестовала тридцать активистов забастовки. Правильно – надо же наводить порядок! Однако власти не учли, что революционеры только этого и ждут…
Утром явились 350 рабочих:
– Отпустите арестованных или берите всех нас!
Расчет верный: властям оставалось либо сдаться, либо идти до конца и дать повод для обвинений в кровавом терроре… Что выбрать? Задержали 350, до отказа наполнив пересыльный пункт.
Подполье провоцировало власть, а та послушно велась на провокации.
9 марта к пересыльному пункту пришло около четырехсот рабочих (советские источники говорили – 6 тысяч), их встретили войска. Однако солдаты открыли огонь, лишь когда арестованные вынесли дверь и вырвались. Погибли 13 человек, 20 были ранены.[39]
Не знаю, было пролитие крови целью подпольщиков или они надеялись добиться победы мирно? Кровь ожесточает, позволяет яростно обвинить власть, дает предлог для будущих выступлений. Очень это выгодно для революционеров; такой метод применяют постоянно – например, в Москве в 1993 году, когда некие снайперы косили народ из здания американского посольства.
Но не могу утверждать, что в 1902 году было так же…
Эти события отражены в пьесе Михаила Булгакова «Батум». Странная история с этой пьесой. Написана в 1939 году, одновременно с окончательным вариантом «Мастера и Маргариты». В ней Сталин, кстати, фигурирует под кличкой Пастырь – к вопросу о священстве. В реальности такой сталинский псевдоним не зафиксирован.
Пьеса производит впечатление слабой и поверхностной. Даже лизоблюдской.
Это у Булгакова-то?? Одновременно с «Мастером»?? Даже в юные годы Михаил Афанасьевич не пытался примазаться к власти, а уж в расцвете мудрости и мистических озарений…
Это вопиюще странно.
Странность – вешка для привлечения внимания. Тупой отмахнется («Ну, решил Булгаков под конец сделать карьеру – что тут такого?»), а умный задумается. И постарается разгадать скрытые пласты.
«Батум» не модно обсуждать и анализировать – при всей популярности Булгакова! Фактически, пьесу замалчивают. Делают вид, что она не существует.
А тогда ее радостно принял к постановке МХАТ, труппа вместе с автором поехала в Грузию изучать местный колорит, но по дороге была остановлена и возвращена в Москву. И пьесу запретили.
Почему разрешили? Почему потом запретили? Кому не понравился выезд на место событий?
Непременно постараемся с этим разобраться. Но – в свое время.
5 апреля 1902 года Иосиф Джугашвили был арестован на конспиративной квартире.
Первый срок
Потянулось следствие. Иосиф скучал в батумской тюрьме, затем в кутаисской, потом опять в батумской; это длилось пятнадцать месяцев. Одно время его даже потеряли: пропала отчетность об очередном переселении, и начальство забыло, где он находится.
Подчеркиваю: сидел он под следствием. К тюремному заключению его не приговаривали никогда.
И вот что любопытно: мы не знаем, он ли устроил батумский бунт! Скорее всего, да, но доказательств не нашли.
Вот выписка из заключения прокурора Тифлисской судебной палаты (без даты): «Имеются некоторые указания на то, что Иосиф Джугашвили был причастен к рабочему движению, возбуждал рабочие беспорядки, устраивал сходки и разбрасывал противоправительственные воззвания, но все эти указания лишь вероятны и допустимы; никаких же точных и определенных фактов по сему предмету дознанием не установлено».[40]
Двадцатитрехлетний Иосиф впервые оказался в жестких условиях несвободы. И повел себя достойно. Этот семинарист, интеллигент, не видевший в жизни тяжелых лишений, был чем-то внутренне подготовлен, обрел силу, помогающую уверенно идти к цели.
Социал-демократ Г. Уратадзе сообщил: «Мы прожили вместе в кутаисской тюрьме более чем полгода, и я ни разу не видел, чтобы он возмущался, выходил из себя, сердился, кричал, ругался, словом, проявлял себя в ином аспекте, чем в совершенном спокойствии».[41]
Следствие тянулось, батумские жандармы вяло переписывались с тифлисскими. Видать, не считали дело важным. В итоге расследование так и не добыло материалов для суда, однако косвенные улики позволяли «профилактически» отправить Джугашвили в Сибирь. Это называлось административной ссылкой.
27 ноября его доставили в деревню Новая Уда (Иркутская губерния). И на следующей же неделе он попытался бежать, однако недооценил сибирский мороз… Пришлось вернуться.
6 января отмечалось Крещение. Ссыльный рассудил, что полиция тоже люди, и будут отмечать, – и 5-го числа исчез снова. Однако служебная дисциплина оказалась крепкой, наутро его хватились. Все карты были на руках полиции: стужа, бескрайний снег и одна дорога, где легко просчитать перемещения беглеца, и форы у него почти не оказалось… Но непостижимым образом Иосиф ускользнул.
Новичок в этой местности, завести связи успеть не мог, вообще впервые в жизни на морозе… Кругом охрана, готовая к подобным ситуациям… И все-таки сбежал!
Значит, он знал нечто, что перевешивало все эти непреодолимые для обычного человека препятствия.
Спустя две недели Иосиф уже в Тифлисе. А там арестованы все коллеги, податься некуда… Тогда он перебрался в Батум, но прием встретил холодный. Местный комитет РСДРП теперь возглавлял Исидор Рамишвили (1859–1937). Возврат предшественника его не обрадовал, и он начал Иосифа гнобить. Трон делить пожадничал или вправду подозревал? Сейчас не уяснить.
