по своему черепу с жидкими бесцветными волосиками, — потому что надо не книжки читать, а иметь немного — вот тут.
Обычные его разговоры крутились вокруг того, что и где можно выгодно продать или купить. Поэтому людям, которые имели с ним дело, он представлялся серым, безликим человеком.
Его кабинет также был очень скромен и невзрачен, — обычная комната пять на пять метров. Стены кабинета были оклеены какими-то непонятными серыми обоями, пол покрыт таким же серым ковролином. Ничего яркого. Только столы угольно-черные.
Рабочий стол — обычный письменный двухтумбовый. Рядом с ним кресло «Босс», мягкое, кожаное.
Немного в стороне овальный стол для совещаний с приставленными мягкими деревянными стульями с высокими спинками.
Но для хозяина в острие овала поставили еще одно кресло типа «Босс».
Фирма, в которой руководил этот серый человек, носила нежное название «Кристина», что подсознательно склоняло к мысли о том, что основным направлением фирмы является продажа или производство чего-то женственного, и даже интимного. К примеру — изысканной женской парфюмерии или роскошной одежды.
На самом же деле к этим приятным женским вещам фирма не имела никакого отношения.
В начале девяностых, когда в разваливающемся Советском союзе была объявлена свобода, наивным первопроходцам кооператорам вдруг потребовалась защита от всякого рода маргиналов: всякий, кому было не лень, пытался присосаться к их бизнесу. Милиция же, которой не платили зарплату месяцами, в результате чего многие сотрудники впали в нищету, не желала возиться с жалобами новоявленных богатеев. К тому же сверху прошел негласный приказ не вмешиваться в экономические конфликты.
Как вписаться в новые реалии жизни, двоим не очень успешным спортсменам-боксерам Кольке Коробанову, по кличке «Короб», и Мишке Мясникову — «Мясо», подсказали друзья-спортсмены из городов, где новые веяния уже пустили прочные корни.
Сколотить «бригаду» из спортсменов, для приятелей не составило большого труда. Короб без особых усилий благодаря силе, в сочетании с хитростью и коварностью, стал главарем. И через небольшое время под контролем его банды оказался промышленный район города.
Рэкет — доходный бизнес, и через некоторое время у банды появились довольно приличные деньги. Но, галопирующая инфляция обесценивала накопления в течение считанных дней. Так что рассудительный Короб решил, что нет смысла копить деньги и лучше их вложить во что-либо более надежное. К примеру, в акции, недавно приватизированного завода, выпускавшего дефицитные комплектующие детали для сборки автомобилей.
В отличие от старшего товарища, строящего далекие планы, Мясников не менее обоснованно полагал, что, при их рискованном бизнесе до завтрашнего дня можно и не дожить, а потому лучше весело прожить день сегодняшний. Его поддержала и другая молодежь, и, казалось, вот-вот на пиратском корабле сменят капитана.
Но, Короб оказался достойным наследником пиратских главарей. Убедившись, что доводы разума не действуют на его подчиненных, он применит главный довод королей. Конечно, крупнокалиберных пушек у него пока не было, но их прекрасно заменил его мощный кулак.
Кулак был скор и велик, поэтому Мясников, как никто знавший его достоинства и недостатки, поспешил отказаться от своих еретических мыслей и поддержать Короба.
Бунт был подавлен. В результате те, кто мечтал о демократической вольнице, оказались отстраненными от финансовых дел «бригады». Теперь все единолично решал Короб, который приказать впредь именовать себя «Королем», остальные только получали зарплату.
Мясников, конечно, поступил нечестно, предав своих товарищей, которых сам же и настропалил против главаря. Но совесть не дым, глаза не выест. Зато в награду за поддержку Король простил своего приятеля, и даже пристроил к коммерческим делам, — он взял его в соучредители личной фирмы «Кристина».
Читавший книжки и газеты, Король полагал, что первоначальное накопление капитала быстро закончится, и на плаву останется тот, кто успеет завести себе легальный бизнес.
Через несколько лет все закончилось так, как он и предполагал: «быки», так и не сумевшие перейти в легальный бизнес, были либо убиты своими конкурентами, либо уничтожены милицией, которая неожиданно очнулась от спячки; те, кто остались живы, попали в лагеря на долгие сроки — эти считались также списанными в расход, когда они вернутся, если вернутся, у них уже не будет ни денег, ни власти.
А вот созданная Коробановым фирма, удачно скупив акции завода, к расцвела. Кроме завода, сбыт и снабжение, которого теперь пошли через коробановскую фирму, под ее крылом оказались рынки, магазины, торговые центры, и даже строительная фирма: строительство оказалось очень выгодным бизнесом.
Заводом Коробанов занимался лично. А вот довесками поручил заниматься своему ловкому приятелю.
Хозяйство это хлопотное, требующее тщательного присмотра, поэтому Михаил Юрьевич завел порядок, чтобы каждое утро ровно с восьми часов до восьми часов тридцати минут починенные докладывали ему о том, что произошло за прошедший день, о ходе продаж, и о планах на текущий день. При этом они должны были досконально знать нюансы своего дела, — Михаил Юрьевич расспрашивал очень подробно и дотошно. Но счет вел на секунды, — теперь у него лишнего времени не было. Директора обязаны докладывать кратко, но емко.
Подобный метод работы держал работников фирмы в сильном напряжении, но заикаться хотя бы о некотором послаблении они и не смели. У Михаила Юрьевича всегда наготове был ответ: кому не нравится, тот может уходить. Но чаще всего он ничего не объяснял, просто тут же в присутствии недовольного звонил в отдел кадров и отдавал приказ его уволить. «Быки» — расходный материал.
Ровно в восемь часов Мясников, в черном костюме, белой рубашке, но без галстука зашел в кабинет.
В кабинете за круглым овальным столом уже сидели подчиненные, — директора магазинов и рынков. Их было десять. Восемь мужчин и две женщины. Мужчины в подражание начальнику также в строгих пиджаках и белых рубашках. Но с галстуками. Что положено Юпитеру, то не позволено быку.
Женщины одеты посвободнее — с этими всегда сложности, диктовать им, как одеваться, дело неблагодарное.
Впрочем, на спрос Мясникова это никак не влияло.
Мясников прошел к черному кожаному креслу с высокой спинкой и сел в него. Выложил из бокового кармана перед собой на стол блокнот и открыл его.
Присутствующие замерли. Их взгляды уперлись в лежащие перед ними раскрытые рабочие тетради. Пальцы мелко задрожали.
— Итак! — Мясников метнул требовательный взгляд на сидевших перед ним людей.
— Итак, — он повторил холодным стальным голосом, и начал совещание. — Вчера доклады начинали по часовой стрелке. А сегодня начнем…
Тут Мясников сделал паузу. Уголки его губ несколько опустились вниз, — чувства юмора он был не лишен. К тому же ему было приятно, что эти люди, дипломированные экономисты, и тому подобное, внимательно слушали его, человека с трудом окончившего школу. Что
