— Нет ли у вас каких-нибудь отвратительных привычек или досадных черт характера, которые я могу не любить без угрызений совести?
Он засмеялся.
— Я умею ругаться на трех языках, хотя это иногда становится достоинством. Я могу осыпать людей проклятьями по-итальянски, а они не понимают, ругаюсь я или заказываю спагетти.
Она с трудом подавила улыбку. Он обнял ее за талию и притянул поближе, чтобы шепнуть ей на ухо:
— Я бы не назвал это досадной чертой, но у меня отвратительная привычка возбуждаться, находясь рядом с вами.
Ей хотелось отчитать его и напомнить, что у них чисто деловое соглашение, но у нее вырвался лишь короткий смешок.
В заднюю дверь просунул голову ее отец.
— Эй, голубки, может быть Картер выйдет и сыграет в подковки? Я уже всех обыграл.
— Вы еще не побили чемпиона по подковкам западной подстанции полицейского управления.
Картер отпустил ее и пошел вслед за отцом во двор.
Джоуни прислонилась к столу и вздохнула. Картер не похож ни на одного из ее знакомых мужчин. Он одновременно и силен, и мягок, не боится открыться. В конце концов, какой мужчина заявит о своей любви к женщине перед ее многочисленной родней?
Даже если это просто спектакль.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Несмотря на то, что Картер и Джоуни сидели за столом напротив друг друга, Джоуни старалась на него не смотреть. Ему стало ясно: она к нему неравнодушна. Он улыбнулся и обратился к ней:
— Картофельный салат превосходен, правда?
— Что?
Она вскинула голову и на долю секунды встретилась с ним взглядом, а потом отвела глаза в сторону.
— Картофельный салат. Вы ели его с таким аппетитом, что я подумал: наверное, это какой-нибудь секретный семейный рецепт.
Она положила вилку.
— Боюсь, мама покупает его в гастрономе на Сан-Педро.
Он взял в рот еще кусочек и задумчиво разжевал.
— Превосходно. Все превосходно.
— Секрет хорошей грудинки заключается в том, чтобы есть ее медленно. — Это отец Джоуни подал голос с конца длинного стола, накрытого под дубом на заднем дворе дома Монтгомери. — Таким деликатесом нужно наслаждаться не спеша.
— Я запомню ваши слова, — кивнул Картер.
Джи Пи отодвинула тарелку и с удовлетворенной улыбкой наблюдала за гостями.
— Как только все закончат есть, мы начнем играть.
Это сообщение было встречено общим стоном.
— А это обязательно?
— Вы что, слишком стары для игр?
— По-моему, я растянула лодыжку.
— Чушь, — отрезала Джи Пи. — Игры — традиция любого семейного сборища.
Картер наклонился через стол и прошептал Джоуни:
— О какой игре идет речь?
Та сделала большие глаза.
— Глупые детские игры, вроде гонок на трех ногах и перебрасывания воздушных шариков. Она считает, это сближает и сплачивает семью.
— Они помогают вам всем хоть на время отбросить серьезность и вернуться в детство, — заметила Джи Пи внучке. — У меня очень хороший слух для почти семидесятилетней женщины, — добавила она.
Картер отодвинул стул от стола.
— Звучит забавно. — Он кивнул Джоуни. — Можно я буду партнером Джоуни?
Джи Пи улыбнулась.
— Ну конечно.
Полчаса спустя Картер стоял бедро к бедру с Джоуни на заднем дворе вместе с ее братьями, кузенами и племянниками, связанными попарно и готовыми к соревнованию в беге на трех ногах. Он обнял ее и крепко прижал.
— Довольно забавно, — заметил он.
Она взглянула на розовую ленту, связывающую их лодыжки.
— Просто смешно.
— Вообще-то мне с вами очень приятно. — Он теснее прижался бедром к ее бедру. — Ваша бабушка права, это действительно создает ощущение близости.
— Не обольщайтесь.
Ее голос звучал ровно, но в глазах читалась плохо скрываемая радость.
Картер бросил взгляд на стартовую линию.
— Как вы думаете, у нас есть шанс на победу?
Она вытянула шею и осмотрела шеренгу игроков.
— В прошлом году победили Брюс и Питер. Дети обычно со смехом разбегаются по двору. Но Ларри играет очень хорошо. Если они с Сюзан стоят вместе, у них есть шанс выиграть.
Картер взглянул на нее.
— Я вам не говорил, что очень азартен? Терпеть не могу проигрывать.
— Почему-то это меня не удивляет. — Она обняла его и просунула руку под ремень его джинсов. Признаться, я и сама не люблю проигрывать.
Джи Пи залезла на высокий складной стул в центре двора.
— Все готовы? — Она довольным взглядом окинула неровный строй участников. — На старт. Внимание. Марш.
Картер бросился вперед, увлекая за собой Джоуни.
— Эй, погодите, — закричала она и обхватила его обеими руками, пытаясь удержаться на ногах. Они резко остановились.
— Простите. Это труднее, чем кажется. — Он посмотрел на остальных игроков. — Черт. Мы уже отстали.
— Если хотите победить, мы должны работать вместе. Вот так. — Она крепко прижалась бедром к его бедру. — Теперь, когда я скомандую «вперед», делаем шаг вместе. — Джоуни округлила глаза и скомандовала: — Раз, два, три. Вперед. Вперед. Вперед. Вперед.
Они сразу попали в скачущий ритм, с удивительной скоростью преодолевая расстояние до финишной ленточки, которую держали Джи Пи и младший внук Монтгомери.
— Первыми идут Джоуни с Картером. Но Брюс и Питер быстро догоняют их. Кто же победит? — комментировал отец Джоуни, сидя в шезлонге возле финишной черты.
— Вперед. Вперед. Вперед. — Джоуни с Картером изо всех сил рванулись к ленточке и упали на землю, опередив ее кузенов буквально на несколько дюймов.
— Мы победили? — спросил он, поворачиваясь на бок, лицом к Джоуни.
Оба задыхались и смеялись, по-прежнему вцепившись друг в друга.
— Думаю, победили.
Она улыбнулась ему, и от былой сдержанности не осталось и следа.
Картер чувствовал биение ее сердца, бьющегося в такт его. Волосы у нее растрепались и падали на лоб. Джоуни лежала неподвижно, глядя ему в глаза и раскрыв губы, словно в безмолвном приглашении…
Как легко наклониться и поцеловать ее.
— Победу отметите позже. — Джи Пи, улыбаясь, стояла над ними. — Впереди у нас еще много игр.
Кончиком туфли она подтолкнула Картера, и тому ничего не оставалось, как подняться на колени и протянуть руку Джоуни.
— Что дальше в списке?
— Апельсиновая эстафета.
— О нет, Джи Пи, — взмолилась Джоуни.
— Что такое апельсиновая эстафета? — поинтересовался Картер.
— Увидите.
Джоуни хотела уйти, но Картер потянул ее назад.
— Вы забыли, что мы партнеры?
— Для этой игры партнер не требуется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
