Мистер Хармс ел быстро, деловито, как будто пища была энбрикетом, который нужно срочно заправить в топку для того, чтобы организм функционировал дальше. Вряд ли он распробовал всю гамму вкусов, несмотря на то, что повар расстарался от души. Несмотря на обстоятельства, я искренне насладилась ужином. Когда же после десерта мистер Чемберс предложил мне прогуляться в саду, с радостью согласилась.
Помощник выглядел довольно молодым, вряд ли сильно старше меня, и я рассчитывала вытянуть из него информацию до того, как мне придется принести клятву. Судя по неодобрительным и даже враждебным взглядам со стороны прекрасной половины обитателей этого дома, кое-кто рассчитывал завладеть вниманием мистера Чемберса и теперь счел меня за соперницу. Знала бы этот «кое-кто», что тот мне сто лет не сдался, и на все воля ее же батюшки… но объяснить ей я ничего не смогу, к сожалению.
«Она же не в курсе наших особенностей», — как деликатно сформулировал мистер Хармс.
5-2
Вечер был прохладен и свеж и щедро пах ранней магнолией. Густой плющ, оплетавший забор, надёжно скрывал дорожки от посторонних взглядов с улицы, так что можно было прогуливаться спокойно, не опасаясь, что нас заснимут задержавшиеся репортеры.
Собственно, ничего такого эдакого мы и не делали. Просто неспешно шли по утоптанному гравию, уютно шуршавшему под ногами, и молчали каждый о своем.
— Клятву вы еще не приносили, — полувопросительно, полуутвердительно заявил мистер Чемберс в качестве начала беседы. Я покачала головой.
— Мистер Хармс обещал составить текст завтра, — отозвалась так же отстраненно.
Какая все-таки забавная штука — жизнь. Могла ли я представить неделю назад, что буду вот так, запросто, идти рядом с одним из самых завидных женихов столицы и обсуждать условия нашего брака?
— Во избежание недопониманий хочу сразу сказать, что не против жениться на вас. Вы мне правда понравились, — сообщил мистер Чемберс тем тоном, каким сообщают прогноз погоды на неделю. — А ваш дар — бесценное сокровище, которое необходимо передать детям.
— Это замечательно, — вежливо согласилась я. — Но до детей еще нужно дожить. Как вы представляете себе наш совместный быт? Я, например, хотела бы работать.
— Ни в коем случае! — поморщился мужчина. Но прежде, чем я успела возмутиться, продолжил: — По крайней мере, официально. Я наслышан о вашей журналистской деятельности, прочел опубликованную под псевдонимом статью — кстати, именно псевдоним и привлек в первую очередь внимание мистера президента. Шерман — не слишком распространенная фамилия. И должен сказать — у вас неплохой слог. Можете продолжать публиковаться, но главное, разумеется, чтобы никто об этом не узнал.
— Благодарю, — я покосилась на него, стараясь не глазеть откровенно.
Признаться, он меня удивил пониманием и снисходительностью. Я-то готовилась к битве за права и возможности, а тут все практически подносят на блюдечке. Где подвох? Или это попытка усыпить мою бдительность, очаровать? Если так, он опасно близок к успеху.
Не так близок, как Ричард, но шансы есть.
При мысли о мистере Хэмнетте я встряхнулась и собралась.
Вообще-то выходить замуж за этого хлыща я совершенно не планирую. Моя задача — собрать сведения и придумать, как их обнародовать.
Но стелет он мягко, завлекает умело, нельзя не признать.
— Ваш отец, наверное, упоминал, что я стану следующим президентом, — продолжал тем временем мистер Чемберс. — Надеюсь, для вас не станут слишком большой проблемой выходы в свет и внимание прессы? Как я понял, вы их не очень-то любите.
Я с трудом удержала маску вежливого внимания.
Ничего себе! То есть все эти гонки с выборами и соревнование партий всего лишь фикция? Уже известно заранее, кто станет во главе страны не только на ближайший срок, но и на последующие?
— Я постараюсь соответствовать званию первой леди, — сдержанно пообещала я, усилием воли не озвучив десяток крутившихся на кончике языка вопросов.
Мужчина расцвел и наконец-то остановился, развернувшись ко мне лицом.
— Я так счастлив, что мы с вами пришли к взаимовыгодной договоренности! — провозгласил он и церемонно поцеловал мою руку. После чего устроил ее на сгибе своего локтя и развернулся обратно к особняку.
Нагулялись, вроде как. Я послушно двинулась следом, перебирая вновь открывшиеся сведения и прокручивая заново всю беседу с самого начала. Значит, мой псевдоним — П. Шерман — привлек внимание президента? Получается, он действительно знал и помнил мою мать, раз среагировал всего лишь на фамилию с первой буквой имени. Первая любовь? Матушка рассказывала, что дебютировала в свете с немалым успехом.
Кстати, это означало, что ее семья должна была обладать немалым состоянием и положением в обществе. Раньше я об этом как-то не задумывалась, но домишко на пересечении сорок шестой и сто двадцать седьмой не слишком вязался с балами дебютанток. Получается, они разорились? Или же пережили некую трагедию, вынудившую их переехать и снизить уровень жизни?
Учитывая, что в семье у них был маг, как минимум один — моя мать — то о причинах долго думать не нужно было. Похоже, кто-то пронюхал об их «порченой крови».
К причинам, по которым я не могла все бросить и уехать, добавилась еще одна. Узнать, что произошло с родственниками моей матери более двадцати лет назад. И если получится, помочь им.
Несмотря на то, что та престарелая дама, что встретила меня на пороге, вела себя не слишком любезно, зла я на нее не держала. Кто знает, как бы я сама отреагировала на ее месте.
Как отреагирует, например, Джеклин на известие, что ее отец — маг?
5-3
Проверять нервную систему сводной сестры я, разумеется, не собиралась. Мне это ни к чему, как и лишние склоки в доме, как и ссоры с новообретенными родственниками.
Только вот сами родственники считали иначе.
Стоило за гостем закрыться входной двери, как за моей спиной послышалось угрожающее шуршание юбок. Меня пробрало по спине морозом. Чувство было, что сзади подползают две ядовитые змеи. Я развернулась, надеясь, что их немного сдержит присутствие дворецкого, как постороннего. Но нет.
— Милочка, с какой стати вы сочли себя вправе уродовать одолженные вам наряды? — вопросила миссис Хармс.
Одолженные? Я мысленно поморщилась. Мне не пришло в голову уточнить у горничной, мои ли платья висят в шкафу, но кто бы мог подумать что это изобилие всего лишь выдано мне временно? Разумеется, президенту некогда было бегать по магазинам в поисках подходящих тряпок, но слуги могли бы прикупить и новое. Не разорились бы поди.
Не говоря уже о том, что новый гардероб мне не слишком-то и нравился.
Но ситуация сложилась неловкая, нельзя не признать, что цели своей первая леди добилась — я почувствовала себя виноватой.
— Простите, я не хотела…точнее, не знала… — промямлила я неуверенно, косясь на дворецкого. Тот сделал вид, что его здесь вовсе нет и не было, с достоинством развернулся и двинулся в сторону флигеля для прислуги, оставляя меня на растерзание. Собственно, я на его помощь не слишком и рассчитывала, но обидно стало все равно. Особенно мистер Хармс хорош. Мог бы и дать понять домочадцам, что я ему нужна для каких-то президентских дел, и не посягаю на их семейное гнездо.
Впрочем, если вспомнить, что он мне обещал договор и содержание, получается, что посягаю.
— Тебя пригрели, приютили, одели как приличную женщину, так изволь быть благодарной! — заявила мисс Хармс из-за плеча матери. Они были похожи между собой, как две копии, постарше и помладше. Одинаковые строгие прически, массивные украшения, глухие наряды в пол. Насколько я знала из новостных колонок, обычно они одевались куда моднее и современнее. Не иначе, сейчас идет представление для одного зрителя — мол, ты выскочка, знай свое место, а мы из старой аристократии, род наш древен и славен.
— Я благодарна, — покривила я душой.
