— Конечно, с большим удовольствием. Вы говорите — утром?
— Да, сразу после завтрака.
— А когда завтрак?
— В шесть.
Чанс удовлетворенно кивнул. Он привык вставать рано, так что это его вполне устроило.
— Да, кстати: где вы храните чековую книжку и все записи по текущим делам?
— В третьем ящике стола. Там все в полном порядке.
— Нисколько не сомневаюсь, — протянул Чанс и, не удержавшись, многозначительно добавил: — Вы — весьма знающая девушка, Клео.
— Я специалист, мистер Саксон, — сухо парировала Клео. — Мой пол тут ни при чем.
— С этим я бы позволил себе не согласиться, Клео. Итак, до завтра.
Когда она ушла, Чанс поудобнее устроился в кресле. Ему предстояла уйма работы, и чем скорее он за нее примется, тем лучше. Его самого поразило собственное стремление поскорее разобраться в делах, поскорее освоиться в этом новом для него деле. Правда, беглое знакомство с документацией оптимизма ему не прибавило, и тем не менее он почувствовал главное: здесь его дом, и иной судьбы он не хотел. Если у Кэша и Раша возникло аналогичное ощущение, то можно считать, они на верном пути. Что до него, Чанса, то он приложит все свои силы и способности к тому, чтобы все здесь наладить. Первые тридцать четыре года жизни он потратил на развлечения — ну и что с того? С той жизнью покончено, и особых сожалений по этому поводу он не испытывал. По правде говоря, ранчо Кид-Ривер сейчас представлялось самым захватывающим предприятием, в котором ему когда-либо приходилось участвовать. Вот только Клео Норт…
Обычно Клео засыпала, едва ее голова касалась подушки. Ничто, если это не было связано с Рози, — даже заботы о ранчо — не могло вызвать у Клео бессонницы. Однако сегодня ее глаза не желали закрываться, ей никак не удавалось лечь удобно и расслабиться. Клео выпрямляла и поджимала ноги, закидывала руки за голову, вытягивала их вдоль тела, поворачивалась с боку на бок — все напрасно, сон не приходил! Промучившись с полчаса, она наконец встала, накинула халат, пошла на кухню и включила свет. В маленьком доме стояла тишина. Рози крепко спала у себя в спальне. Стараясь не шуметь, Клео поставила чайник. В ожидании, пока закипит вода, Клео мысленно обратилась к событиям прошедшего дня. Надо смотреть правде в глаза: Чанс Саксон всколыхнул в ней чувства, которые, как она полагала, ей уже никогда больше не было суждено испытать. Уже несколько лет, по крайней мере с рождения Рози, ее не влекло ни к одному мужчине. Это Клео нисколько не смущало — скорее наоборот: она жила спокойной и счастливой жизнью — особенно с тех пор, как стала работать на ранчо Кид-Ривер. Приезд Чанса положил конец ее безмятежному существованию. Нельзя сказать, чтобы до его появления Клео вовсе не встречала привлекательных мужчин; однако до сих пор она с легким сердцем отвергала все их как робкие, так и откровенные приставания. Никому из них не удалось вызвать у нее сколько-нибудь серьезный интерес. Чансу это удалось сразу. Она с тревогой подумала, что из-за этого глупого чувства надо всем ее существованием и душевным равновесием, над будущим Рози неожиданно нависла угроза. И все оттого, что в ее жизни возник чересчур красивый и обаятельный мужчина. Клео обеспокоенно подумала, что у нее, по сути дела, выбор невелик: либо остаться на ранчо и что есть силы бороться с возникшим влечением, либо отказаться от места и уехать.
Но куда? В город? Тогда ей придется поступить на работу и поручить воспитание Рози посторонним людям. И хотя ее дочь вполне самостоятельна, даже более самостоятельна, чем другие дети ее возраста, но все-таки здесь ее окружают знакомые и любящие люди. Как она оставит девочку у чужих людей в новом для нее месте? И дело совсем не в том, что Рози росла нелюдимой. Напротив: она была очень общительной и ласковой и искренне верила, что все хотят ей только добра, хотя в школе детей постоянно предупреждали, мол, все это далеко не так. Просто Рози еще не приходилось сталкиваться со злыми людьми.
Клео прекрасно понимала, что все ее страхи продиктованы слепой любовью к дочери. Она не то чтобы отшлепать, даже голоса никогда на нее не повышала. И одна лишь мысль о том, что может случиться с Рози в незнакомом городе, пока она сама будет на работе, повергала Клео в трепет.
Чайник зашумел, и Клео, заварив себе чай, присела к столу. Она вдруг вспомнила собственное детство: ей девять лет, всего на год больше, чем сейчас Рози. В тот год их бросил отец. До этого родители часто ссорились, и однажды отец просто исчез — безо всяких объяснений и извинений. И Клео с тех пор больше никогда его не видела. На следующий год умерла мать, у нее оказалось больное сердце. Приехала сестра матери, тетя Мери, с мужем Эдом Грейвзом, они собрали вещи и забрали осиротевшую племянницу к себе на ранчо. Повзрослев, Клео узнала, что ранчо им не принадлежало и дядя и тетя брали его лишь в аренду. В целом они были очень добры к ней. Но хотя сами детей не имели, не требовали от нее горячей любви и были весьма сдержанны в проявлении собственных чувств. Все их физические и душевные силы отдавались ранчо, земле и лошадям. Клео исполнилось восемнадцать, когда Эд погиб в автокатастрофе. Почти тотчас был аннулирован контракт на аренду, и Мери с племянницей перебрались в ближайший городок — Биллингс. С трудом наскребли деньги на учебу Клео в местном колледже, девушка слушала лекции по коммерции, но, чтобы кое-как сводить концы с концами, подрабатывала в ресторане.
Все общение Клео с представителями противоположного пола сводилось к совместным посещениям спортивных соревнований или школьных праздников. Немудрено, что появление такого красавца и сердцееда, как Джейк Гановер, застало ее врасплох. Джейк работал помощником управляющего автодорожной компании и частенько забегал перекусить в ресторан, где работала Клео. Она приметила его сразу, но, естественно, не подала виду. Беда заключалась в том, что Джейк тоже положил на нее глаз, а поскольку в чем, в чем, а в робости по отношению к девушкам Джейка не смог бы упрекнуть никто, то он с ходу назначил ей свидание. У Клео даже живот скрутило от страха, но приглашение она все-таки приняла и после первого же вечера влюбилась в него по уши.
На четвертый или пятый вечер Джейк признался ей в любви, и Клео поверила ему. Он убедил ее отдаться ему с такой же легкостью, с какой ковбой отводит кобылу на водопой. Она ни в чем не могла ему отказать, да и не пыталась, честно говоря. Месяц спустя Клео все еще парила в облаках и мечтала о том, как станет женой неотразимого Джейка. Тетя Мери к тому времени уже была смертельно больна, хотя и тщательно скрывала свое состояние от племянницы. Когда у Клео произошла задержка месячных, она не очень встревожилась и тут же сообщила об этом Джейку. Клео до сих пор помнит, как тот побледнел. И отвел глаза. А потом произнес страшные слова: «Я уже женат, Клео. Тебе придется сделать аборт». Ее любовь улетучилась в тот же миг. Клео как-то сразу повзрослела. Холодно спросила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
