вперед всю живность на пути. Сколько сгоним – все наше! Эти твари плотину и развалят.
– Может, с утра? – лениво предложил кто-то из нуаров, соскальзывая с удобной спины ящера. – Пусть спинозубы отдохнут да поедят. Сами тоже приготовимся. Куда на ночь глядя-то?
– Пожалуй, что и так, – легко согласился командир маленького отряда. – Ночью в лесу только ноги переломаем. Лучше лишних сил набраться, выспаться да брюхо хорошенько набить. В общем, привал!
– Ой, а кто это такой маленький? – Геката увидела перед собой огромное человеческое лицо и тут же ударила в него волной того нестерпимого предсмертного ужаса, что отложился в ее памяти!
Смертный шарахнулся назад, словно его огрели дубиной по носу, и с громкими воплями кинулся наутек, в то время как фария поспешно поползла в обратную сторону, забираясь между ломкими ветками в глубину гнездовья. Нашла детский закуток, зарылась там меж теплых сонных малышей в мягкие шкуры, закрыла глаза и замерла.
Утро началось со шторма. Черные и плотные, словно сажа на костровом камне, тучи обложили виман со всех сторон, заливая его водой и освещая частыми яркими и оглушительными молниями. Скорее всего, буря сопровождалась еще и лютым ветром. Однако летучей горе было все равно, поскольку она мчалась в общем потоке влажной пыли, подхваченного откуда-то мусора и туманных хлопьев и лишь мягко, осторожно покачивалась.
Никаких птиц, понятно, поблизости не показывалось, и потому Геката с чистой совестью забралась глубоко в нору, ежась в ней от холода. Ведь никакой одежды, кроме собственных волос, у нее так и не появилось. А в норе хоть и не дуло и дождь не залетал, но все равно ничем не согреешься.
Однако в лесу было тепло и солнечно. Нуары и фарии шли широкой цепью, выпугивая вперед все живое, от огромных каралаков до крохотных мышей…
А может статься, так получалось только у Гекаты, еще не имеющей никакого опыта в подобных облавах. Насколько она могла заметить, от нее улепетывали небольшие мордатики, еноты, ежики, лисы и мыши… Причем она шла вперед куда быстрее последних и постоянно их обгоняла. Ежиков, впрочем, тоже.
Между тем, судя по треску веток и содроганию земли, крупное зверье в чаще тоже имелось. Но почему-то не перед ней!
– А ну, выходи! Вылазь, приказываю тебе!
Геката понимала, что слова относятся к ней, но только глубже забиралась в гнездовье, пробравшись из детского закутка немного ниже, благо ветки здесь плелись реже и к тому же легко раздвигались.
На некоторое время ее оставили в покое, но потом внезапно сразу со всех сторон по гнездовью полезли смертные, в большинстве женщины и подростки, заглядывая во все щели и закутки, в норы и просветы между ветками.
– Чуть меньше младенца! Но бегает шустро! Где-то здесь она должна быть!
Судя по словам, которыми перебрасывались люди, искали именно ее, фарию.
Скрываясь от опасности, Геката протиснулась вниз и по самой земле, по корням и скатавшейся пыли пролезла наружу в противоположную от голосов сторону. Распрямилась, оказавшись на берегу пруда.
– Ну-ка, стой!
Фария хотела было задать стрекача, но в последний миг совершила фатальную ошибку. Она оглянулась! И вдруг зацепилась взглядом за коричнево-черный рисунок на голове свесившегося из ветвей бога…
– Иди сюда!
Геката смиренно и безнадежно приблизилась к властителю, встав под его пастью.
– Странно, что раньше тебя никто не замечал, – удивился властитель. – Человечек размером по колено, но ведущий себя как взрослый. Ты пряталась среди детей?
– Да, мой бог, – призналась жертва.
– Где ты сейчас?
– В лесу гоню облаву к плотине, стерегу виман от птиц и стою здесь, мой бог.
– Как давно ты осознала свою плоть?
– Только сегодня, мой бог.
– И сразу же попалась!
– Я напугала смертного своею волей. И тем привлекла внимание.
– Ты отвечаешь разумно… – Могучий властитель гнездовья стек с дерева на землю, затем, громко шелестя чешуйчатым телом по камням, подполз ближе, взглянул на пленницу практически в упор. С одной стороны, с другой. Снова повторил: – Ты отвечаешь разумно. Сразу понятно, что твоя единая суть в целости. Ты мала, как младенец. Но ты возродилась! Ты одна из трех! В лесу, на вимане и здесь… Да, все получилось! Ты есть то создание, каковым достойно похвалиться перед мудрейшими умами планеты. Но моих слов мало… Ведь я создатель! Это будет похоже на пустое бахвальство, детское хвастовство. Надобно, чтобы тебя исследовал кто-то из достойных и уважаемых богов. Пожалуй… пожалуй… пожалуй, с тобою не стыдно обратиться даже к мудрейшему Легостоку! Сейчас я задам ему этот вопрос…
Геката переступила с ноги на ногу, чем мгновенно привлекла внимание повелителя. Огромный змей быстро опустил голову, демонстрируя фарии рисунок на своей макушке. Затем свернулся в кольца, чуть отодвинулся:
– Слушай меня внимательно, фария! Сейчас ты заберешься в родильный пруд и очень хорошо, тщательно отмоешься. Затем вернешься в гнездо. Поешь вместе с детьми. Выспишься. Утром позавтракаешь, а затем выйдешь сюда и станешь ждать нуара. Потом отправишься вместе с ним, подчиняясь во всем! И послушно сядешь вместе с ним на дракона. Нуар отвезет тебя в другое гнездовье и отдаст другому богу. Ты станешь моим подарком мудрому Легостоку! Надеюсь, тебе удастся его поразить. Ты хорошо меня поняла, сотая?
– Да, мой бог!
– Ты все исполнишь в точности?
– Да, мой бог!
– Исполняй!
Геката повернулась, вошла в родильный пруд. Присела, окунувшись с головой, и принялась тщательно ерошить пальцами спутанные волосы.
Виман вроде как перестало раскачивать, и Геката выбралась из норы, выглянула. Снаружи ничего не изменилось: черные тучи, водяная пыль пополам с дождем, частые яркие молнии.
Фария немного поколебалась, а потом решила, что поест потом, и залезла обратно в нору.
К вечеру облава вышла к реке, выгнав перед собой каралака, двух крупных, в два человеческих роста, жрунов, двух броненосцев и опоссума. Это не считая всякой мелкой живности, в том числе двух диких смертных в туниках и с копьями.
– Мало! – оценил результат Бродун, вздохнул. – Значит так, фарии! Эта добыча на вас, медленно гоните ее вниз по течению. А мы с нуарами еще один заход через чащу сделаем, пошире попытаемся захватить. Понятно?
– Как скажешь! – отозвалась старшая фария.
Командир их маленького отряда кивнул, махнул рукой остальным нуарам, и все вместе они углубились обратно в чащу.
Между тем небо уже начинало темнеть.
– Шершень! – окликнула спутницу Геката. – А мы чего, сегодня не спим?
– Тебе-то что, сестренка? – широко улыбнулась та. – Мы же фарии! Если из трех наших тел дрыхнет хотя бы одно, хватает на всех. Вот стражи богов, те да, те намучаются!
За всех троих
