Не хочешь? Действуй на свой страх и риск. Но только тогда никакой госпомощи и никаких льгот.
Если я и утрирую, то совсем чуть-чуть. Тайваньская экономика малых предприятий выросла на таком вот государственном подходе, под патронажем госпредприятий и при таком — причем массовом — государственном чиновнике. И теперь эта экономика (уже давно переросшая свой "малый" этап и в основном приватизированная) ведет активную экспансию в континентальный Китай и насаждает там примерно такую же технологию развития малого бизнеса.
Но вернемся на нашу грешную землю, где явно нет подобных чиновников, и попробуем разобраться в некоторых цифрах.
Что означает постановка задачи "до 2020 г. довести долю малого и среднего бизнеса в ВВП до 60%"? Если наш крупный бизнес будет расти скромными темпами 6% в год, объем производимого им ВВП за эти годы удвоится. Но тогда простой расчет показывает, что малый и средний бизнес, с его нынешней долей в ВВП около 12%, в это же время должен расти темпами 20% в год и вырасти в 10 раз. Мировая "рыночная" статистика показывает, что так не бывает. А добиться этого можно двумя вовсе не рыночными способами: либо старательно тормозить развитие национального крупного бизнеса, либо дробить этот бизнес на мелкие куски. Обрушивая таким дроблением отечественную экономику так же, как ее обрушили в начале-середине 90-х годов.
Далее, что значит "60% активного населения страны должны стать предпринимателями"? Убежден, что это была оговорка, поскольку так практически нигде не бывает. Хотя бы потому, что, как выяснили экономисты и социальные психологи, во всем мире к предпринимательской деятельности в среднем способно только 5-12% активного населения.
60% предпринимателей не бывает в глубокой Африке, где нет промышленности и все население занято в мелком крестьянском хозяйстве. Поскольку там принимает решения и владеет землей, скотом и урожаем лишь глава большой семьи из 15-20 человек.
60% предпринимателей не бывает и в развитых странах. Доказательства легко найти, например, в ежегодных справочниках Всемирного банка. Там написано, что на 2004 год в Германии все бизнесмены скопом — и крупные, и средние, и малые, и индивидуалы, объединенные под общей графой "работодатели и самостоятельно занятые", составляли около 11%, а 89% трудоспособного населения попало в графу "наемные работники". В Великобритании в том же году "бизнесменов" было 13%, наемных работников — 87%. В США "бизнесменов" было менее 8%, а наемных работников — более 92%.
Примерно те же цифры обнаруживаются и в справочниках нашего Росстата. Для России на тот же 2004 год там написано: "бизнесменов" 6,8%, работающих по найму 93,2%. То есть, как в США!
Но где в мире все-таки есть много "бизнесменов"? Оказывается, в Бангладеш (83,6%), Тайланде (56,2%), Киргизии (59,2%) и т.п. Там "малый бизнес" действительно производит больше половины ВВП. Однако каждый, кто бывал в этих странах и встречался в них со спецификой "малого бизнеса", знает, насколько он далек от современной и, тем более, "инновационной" экономики. Нам предлагают равняться на них?!
Надеюсь, что нет. Но и там, где имеется вполне современный малый и средний бизнес, его успешность вовсе не предопределена. В отличие от крупных корпораций с многолетней историей, в сфере малого и среднего бизнеса ежегодно возникают и ежегодно банкротятся сотни тысяч предприятий. Люди, которые их создают снова и снова, во-первых, точно понимают, что их бизнес-порывы могут получить кредитную, налоговую, консультативную, страховую и т.д. поддержку и, во-вторых, заряжены привычной для своего общества, создававшейся многими десятилетиями и даже веками, психологией предпринимательского успеха. Как сказал один британский предприниматель: "мой отец разорялся шесть раз и открывал новое дело семь раз. И потому я живу на хорошей вилле".
Возможна ли в России такая поддержка начинающего малого предпринимателя? А ведь без нее неоткуда взяться "психологии успеха", позволяющей шесть раз разоряться и семь раз открывать новое дело…
Но и это не всё. Психология успеха, как социальное явление, не может возникнуть без широкого общественного доверия к качеству услуг и товаров, предоставляемых бизнесом. И это особенно относится к малому бизнесу, не имеющему мощной рекламной поддержки и именитого бренда. А доверие такое завоевывается лишь качеством товара или услуги. И контролем этого качества — и со стороны госорганов, и со стороны отраслевых и региональных предпринимательских гильдий, и со стороны объединений потребителей.
Почему? Потому, что именно малый бизнес практически везде является сферой наибольшего развития "теневой экономики", коррупции и связанного с ними криминалитета. По данным Всемирного банка, доля теневой экономики в ВВП составляет от 12-14% в США и странах ЕС, до 40-50% в странах Латинской Америки и 70% в странах Африки, причем большинство этих процентов относится именно к сфере малого бизнеса. В России, по тем же данным, доля теневой экономики в ВВП около 50%.
А потому именно для контроля малого бизнеса везде в мире государство содержит основную массу чиновников, прежде всего налоговиков и юристов. И именно малый бизнес обслуживает большинство разных экспертов и консультантов — кредитных, налоговых, юридических и т.д.
Меня спросят: так что, не нужно освобождать российский малый бизнес от чиновных коррупционных поборов? Конечно, нужно. Надо ли создавать условия для того, чтобы любой предприимчивый человек, имеющий идеи и драйв для этого занятия, мог себя реализовать в сфере малого предпринимательства? Безусловно, надо.
Только вот там, где малый бизнес успешен, все эти условия СИСТЕМНО создает государство. И вовсе не только принятием хороших законов, а еще и огромными инвестициями в инфраструктуру малого бизнеса, и созданием для него развитых средств информирования и консультирования, и целевой поддержкой именно того бизнеса, и именно в таких объемах, которые требуются обществу и экономике.
И потому — несколько коротких констатаций.
В России, как подчеркивает Росстат, нет избыточных трудовых ресурсов, которые во всем мире пополняют армию малого предпринимательства. Население страны сокращается на 700 тыс. человек в год. Работников не хватает почти повсеместно. Именно поэтому, чтобы их набрать и удержать, предприятия России — и государственные, и частные, — вынуждены повышать зарплату гораздо быстрее, чем растет производительность труда. И тем самым повышать себестоимость продукции и разгонять инфляцию. Если власть вправду сумеет вытеснить много работников в малый бизнес, это лишь дестабилизирует имеющиеся производственные комплексы и экономику в целом. То есть в России малый бизнес в масштабах, заявленных нынешней российской властью, попросту не нужен и невозможен.
Форсированное освобождение малого бизнеса от государственного контроля, в отсутствие выстроенной и эффективно функционирующей "машины" такого контроля со стороны дорожащих своей репутацией гильдий производителей и активных обществ потребителей, — обязательно приведет к ухудшению качества и безопасности продукции на российском рынке. И никакое страхование рисков и возмещение ущерба задним числом — этот процесс не остановит.
Это же "освобождение от контроля" приведет к ускоренной криминализации малого бизнеса, как это происходит везде в мире, где такой контроль слаб. И где наиболее "успешны" такие малые предприятия, которые контролируются криминальными группами и превращены в "прачечные для криминальных денег", а также "фиктивные" малые предприятия, создаваемые крупными производителями для вывода части прибыли от налогообложения. Как минимум значительная часть оборота малых предприятий уйдет в "тень", сократив налоговые отчисления в бюджеты и социальные фонды. А их работники лишатся тех минимальных социальных и пенсионных выплат, которые хоть как-то обеспечиваются на крупных частных и государственных предприятиях.
Наконец, неизбежное обострение конкуренции на рынках, занимаемых малыми предприятиями, приведет к скачкообразному увеличению числа их банкротств и выталкиванию "на улицу" их наемных работников. В нынешнем российском обществе, где никто не привык шесть раз разоряться и семь раз начинать сначала, это вызовет далеко не благостные процессы социального и политического характера.
И под конец основной вопрос: это такой мы будем формировать "средний класс"? И такую "современную" структуру производства основной части ВВП? Так, может, весь сыр-бор ради того, чтобы понимающие все перечисленное "ушлые" ребята "распилили" часть бюджетных денег, выделенных на соответствующий "национальный проект"?
Но тогда при чем здесь инноватика и развитие?
Анна Кудинова ИГРА В «ЭКЗОРЦИЗМ»
В августе 2006 года по радио Ватикана выступил священник Габриеле Аморт, главный экзорцист при Папе Бенедикте XVI. В католической традиции экзорцизм — это публичный акт изгнания дьявола из человека, животного или вещи. По словам Аморта, он изгонял дьявола более 50 тысяч раз.
