и распахнул его.
Поток свежего воздуха ворвался в душную каморку.
Бабочка затрепетала, потом успокоилась, замерла и, взмахнув обессилевшими крыльями, вылетела наружу. Мы проводили взглядами ускользающее рыжее пятнышко.
– Огнёвка! – тревожно прошептала Анфиса, но, кажется, никто, кроме меня, сидевшего за её спиной, этого не услышал.
Роман Русланович, не закрывая окна, вернулся на место.
– Так вот, ребята. На дальнем краю поляны стоит странный дуб.
– Ага-ага! На дубе том – сундук, в сундуке – утка, в утке – яйцо…– язвительно пробурчал Виталька. – Знаем, народные сказки в детстве читали.
Но Роман Русланович не обратил на его замечание никакого внимания.
– Старый, подгнивший до такой степени, что мерцает в темноте голубым светом. Да ещё молния старика надвое расколола от верха до середины. Стоит теперь, словно голову повесил, две руки в небо растопырил и просит чего-то.
Виталька снова не выдержал и недоверчиво уточнил:
– И мы этот дуб увидим? Да? Обещаете?
– Разумеется! Он лет двести на одном месте стоит и никуда не уходит, – съязвил физрук. – И вряд ли кому-то понадобится его выкорчёвывать.
– И в чём же тайна? – не унимался Виталька. – Все гнилушки светятся. Мы по ботанике проходили, что это мицелии светящихся грибов пронизывают древесину.
– Если ты не будешь постоянно встревать, то узнаешь всё значительно быстрее! – посоветовал учитель, продолжая рассказ. – Сам дуб ничего особенного из себя не представляет, хоть и очень живописен. Думаю, наша Илария будет от него просто в восторге. Загадка в том, что каждый год этот дуб кто-то красными ленточками украшает. Кто? Для чего? Не понимаю! Но думаю, раз украшает, значит, есть в этом какой-то смысл. Вот только какой?
Роман Русланович замолчал, откинулся на спинку стула, глядя на нас с немым вопросом: «Ну как? Произвёл я на вас впечатление?»
Мы переглянулись, надеясь увидеть среди одноклассников хотя бы одно лицо с проблесками сверхъестественных знаний. Но ни у кого так и не появилось каких-либо версий.
– И что, вы об этом никого не спрашивали? – наконец поинтересовалась Алёна.
– А кого? Ближе, чем на пять километров ни одной деревушки. Да и зачем мне? Я же не следопыт, чтобы бросить группу и по деревням бегать! Стоит себе дуб, никого не обижает.
– А фотография у вас есть? – продолжал въедливо докапываться Виталька.
– Да сколько угодно! Только не здесь – дома. Да и чего уж теперь? Завтра своими глазами увидите. И днём, и ночью, когда дуб светится.
Роман Русланович поднялся, задвинул стул и, возвращая нас в исходную реальность, вновь стал обыденным и деловитым.
– А теперь, ребята, информация для каждого. Внимательно слушаем и запоминаем! Завтра собираемся на школьном дворе в пять тридцать утра.
– Ой, а почему так рано? – ойкнул кто-то из девчонок.
Роман Русланович устало вздохнул.
– Я бы мог просто сказать: так надо. Но, хорошо, новобранцам объясняю: во-первых, полупустая электричка – сядем поудобнее на любые места; во-вторых, надо пройти основную часть пути, когда солнце ещё не будет в зените, потому что потом – пекло. И, в-третьих… Вы когда-нибудь шли ранним утром по спящему городу? Тишина, ни души, лишь птицы поют на разные голоса. И такая бодрящая свежесть, что ноги сами собой бегут…
– Ага, это с нехилым-то рюкзаком за спиной! – ухмыльнулся Виталька.
– Можешь взять рюкзак на колёсиках. Не возражаю. Знаешь, такой с ручкой?
– Я что, девчонка?!
– Тогда и не ворчи! Никто не обещал прогулку налегке. Наоборот, я предупреждал о физических нагрузках, – и Роман Русланович строго посмотрел на всех нас. – Парни, стисните зубы, покажите свои мускулы и характер. Завтра с вами на равных потопает слабая половина человечества.
Учитель выдержал многозначительную паузу, тем самым побуждая нас правильно расставить приоритеты, и дружески продолжил:
– Чтобы ничего не забыть, готовим всё с вечера, точно по списку. И чтобы потом не слышал: ах, я забыла шерстяные носочки в пакете на тумбочке! Можно сбегаю? – писклявым голоском смешно передразнил неизвестно кого Роман Русланович. – Ждём двадцать минут и выдвигаемся. Кто даже за это время не успеет, значит, не очень и хотел! До завтра!
Я возвращался домой очень довольный тем, как нежданно-негаданно развернулись события. Поход начинался с тайны! Как и мечтал.
Глава 5
Я поставил будильник на полпятого – хотелось прийти в школу первым, чтобы снять сбор всех участников похода. Эти кадры могли стать лучшим началом фильма.
Ранний подъём для меня – пытка. Чтобы летом! Раньше солнца!.. Лучше расстрел! Но будильник смартфона непреклонно исполнил свои служебные обязанности, четыре раза проиграв один и тот же музыкальный трек. На пятый – моей выдержки не хватило: не открывая глаз, я протянул руку, чтобы нащупать и придушить подушкой этого айти-монстра. Но тут же вспомнил, что поход, и смиренно остановил надоевшую мелодию.
Мама не стала снова будоражить меня своими наставлениями, просто напоила сладким чаем с бутербродами, помогла натянуть на плечи объёмный рюкзак. На пороге, встав на цыпочки, дотянулась губами до моей щеки, потрепала длинные вихры, да и поставила точку.
В глубине души, я был очень благодарен ей за это. Мы впервые расставались на несколько дней, и мне было немного не по себе. Хотелось поскорее выбежать из подъезда, чтобы преодолеть волнующую силу притяжения родного дома.
Я так и сделал: поскакал через две ступеньки и, выбежав из душного подъезда, не оборачиваясь, сразу метнулся за угол.
Всё было именно так, как обещал вчера Роман Русланович.
Тишина обескураживала своей затаённостью: я пнул лежащую прямо на пути пустую алюминиевую банку, и она поскакала в кусты с грохочущим наглым эхом. Смутившись, я огляделся по сторонам. Но заботливая всепрощающая тишина вновь быстро укутала свои владения.
Две ранние птахи распевались, пародируя переливистые соловьиные трели, которых у нас отродясь не водилось. А главное, пели по очереди, словно хвастались: " Послушай, а вот, как я умею!" Получалось азартное шоу "Кто кого перепоёт?", в котором я не успевал быть ни судьёй, ни слушателем.
Раскалённый за вчерашний знойный день асфальт был уже умыт коммунальной службой и дышал свежестью, отражая зеркалами редких луж безоблачное голубое небо и ветви растущих у самых бордюров деревьев.
А город спал, не обнаруживая признаков жизни!
Когда подходил к школе, было всего лишь начало шестого, однако я услышал хорошо знакомые голоса.
– Так, ещё две палатки, сумку с продуктами, аптечку, – заглядывая в тетрадь, перечислял Роман Русланович. – А, Саня! Привет! Ты чего так рано? Не спится?
Алекс протянул мне руку. Лариса Леонардовна улыбнулась.
Ух, ты! Сегодня она была такой необычной: в джинсах и футболке, в темных очках, с бейсболкой на волосах, заплетённых в тугую косу. Прямо
