Если до этого она просто злилась, то сейчас была на грани бешенства. Ведь этот самоуверенный придурок рассмеялся. Он, чёрт возьми, смеялся. Как будто то, что в неё кинули бутылку и освистали, стало прекрасным завершением вечера. Никаких фраз типа «Я сожалею» или даже «Да, это отстойно». Лишь откровенный смех.
— Рада, что повеселила тебя. Но запомни на будущее, если ты не собираешься появляться на собственном чёртовом концерте, то не стесняйся предупредить об этом.
Кайли развернулась, чтобы отправиться в свою комнату, но злость её не отпускала. А она больше не желала терять счастливые часы сна из-за этого эгоистичного идиота. Хотя нет, она будет выпускать свою ярость до тех пор, пока совсем не успокоится.
— Нет, погоди, знаешь что? Вот что меня действительно бесит. Есть люди, нормальные люди, с детьми, которых они не могут прокормить, со счетами, кварплатой и настоящими проблемами. Но они ходят на работу день за днём, ночь за ночью. А ты со своими деньгами, дорогим автобусом и обтягивающими джинсами появляешься, когда захочешь. Или забиваешь на всё. Словно нет миллиона людей, которые бы отказались от собственной матери, лишь бы оказаться на твоём месте. А знаешь, что ещё? — она втянула воздух, чтобы закончить.
Что-то похожее на боль промелькнуло на лице мужчины после её последнего замечания, но это не остановило Кайли. Слова вылетали так быстро, что она даже не успевала всё обдумать.
— Вероятно, какому-то парню с более глубокими ямочками на щеках и в ещё более обтягивающих джинсах хватит и пятнадцати минут, чтобы занять твоё место на звёздном олимпе. Ведь на самом деле ты не такой уж и особенный. Но поздравляю. Надеюсь, ты чувствуешь себя настоящим мужчиной, когда оставляешь меня и Поли одних разбираться со всем твоим дерьмом, пока сам развлекаешься.
— Ты закончила?
Глаза Трейса были полуприкрыты. А ярость, охватившая Кайли, начала постепенно угасать.
— Нет, но я больше не хочу тратить время на жалкого пьяницу, который выбрасывает талант, данный богом, на ветер, потому что превыше всего ставит своё удовольствие.
После этих слов он сел и посмотрел на неё холодным взглядом.
— Да? И что, чёрт возьми, ты об этом знаешь?
Ничего себе! Он ещё подливал масла в огонь.
Кайли понизила голос и наклонилась ближе, почувствовав запах алкоголя.
— Я знаю, что благодарю бога за то, что не являюсь твоей поклонницей. Ведь хуже, чем со мной и Поли, ты ведёшь себя только со своими фанатами. И, может, ещё с членами своей группы, которые предпочитают ехать в другом автобусе, чем быть рядом с тобой.
— Неужели, официанточка, это всё, на что ты способна? Если я так жалок, то почему бы тебе не сбежать домой к папочке? — Он склонил голову набок и скрестил руки на груди.
Слёзы жгли глаза Кайли, но она ни за что не позволит этому парню ещё сильнее себя задеть. Резко дёрнувшись, словно от удара, она продолжила говорить спокойным тоном:
— Знаешь, я бы с удовольствием так и сделала, но он умер семь месяцев назад. Что к лучшему для тебя, ведь если бы он узнал, что ты разрушаешь всё, к чему я стремлюсь, тебе бы уже не поздоровилось.
— Чёрт, я не знал… — Трейс остановился на полуслове и провёл рукой по лицу.
— Это ничего не меняет, — огрызнулась Кайли. — Я лишь добавлю, что тебе лучше появиться на сцене в Батон-Руже, потому что один из нас действительно хочет там быть. А я не позволю кому-то вроде тебя растоптать мои мечты, не дав им исполниться. — Кайли знала, что уже почти рычит. Оно и к лучшему. Может, до него дойдёт, что она не шутит. — Мне всё равно, нравлюсь я тебе, уважаешь ты меня или тебе вообще наплевать, мистер Корбин. Но это мой шанс, и всё, что я когда-либо хотела и…
И это всё, что Кайли смогла сказать. Она покачала головой, пытаясь подавить слёзы. Ещё одно слово, и девушка разразится унизительными рыданиями. Поэтому она развернулась и скрылась в своей комнате.
Глава 9
Всю ночь пил Трейс, а проснулась с головной болью Кайли. «Ну конечно». Девушка села и попыталась сориентироваться. Почему она так рано проснулась?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Крики. Она слышала, как кто-то кричал по громкой связи на весь автобус. Прислонившись к стене, Кайли услышала незнакомый мужской голос. И он был взбешён.
— … во сколько, чёрт возьми, это обойдётся? Нужно заплатить подрядчикам и отдать деньги за концертную площадку, за возвращённые билеты. И всё это пойдёт из твоего кармана, Корбин!
Тихий ответ Трейса невозможно было разобрать. Но голос мужчины по громкой связи было слышно чётко и ясно.
— Знаешь, ещё одна такая выходка а-ля драматичный срыв или несовершеннолетняя девица, утверждающая, что у вас была связь, или твоё опоздание на саундчек, и для тебя всё будет кончено, Корбин. И я имею в виду не только эти гастроли. Но и всю твою чёртову карьеру!
Трейс громко выругался и добавил что-то похожее на «долбанная марионетка», от чего Кайли вздрогнула. Поли шептал что-то Трейсу, пытаясь его успокоить, а затем она услышала, как тот поспешно покинул автобус.
Господи.
Кайли улеглась обратно в постель и постаралась уснуть. Трейс всё портил, и при этом тянул Кайли за собой.
Девушка, должно быть, задремала, потому что, когда она поднялась и взглянула на экран мобильника, было уже около десяти. Судя по звукам за дверью, Поли разговаривал с Трейсом, и все успокоились. Она старалась не нервничать перед встречей с ним после вчерашних криков и его утреннего разговора с менеджером компании, который она подслушала, но, тем не менее, злость её всё ещё не отпускала.
От Тони пришло сообщение о том, что Клайв сдержал своё обещание: после гастролей Кайли ждут на прослушивании в студии. Она должна подготовить три песни собственного сочинения. Но пока у неё была только одна.
Репетиция на сцене в Батон-Руже должна была начаться не раньше двух, поэтому она решила, что до тех пор постарается что-нибудь написать. Выпив обезболивающее, Кайли поплелась в ванную в надежде, что после горячего душа ей полегчает.
Приняв душ и собравшись с духом, девушка вышла в гостиную с тетрадкой, планируя написать пару строк. И чуть не споткнулась, когда заметила Трейса, который завтракал на том же месте, где она столкнулась с ним ночью.
— Э-э, доброе утро, — пробормотала она.
Он прикрылся коробкой от хлопьев, словно щитом.
— Как будто это тебя спасёт, — невозмутимо заявила Кайли.
— Извинения приняты. Хочешь поговорить? — спросил он с набитым ртом.
Ей начинало казаться, что Трейс Корбин поглупел на почве алкоголя.
— С кем? — уточнила она, хватая банан.
Кто-то закупил продукты. Кайли включила кофемашину и облокотилась о столешницу.
— Со мной.
Она прищурилась, глядя в ясные карие глаза своего оппонента.
— Пожалуй, откажусь, — сказала она и повернулась к кофеварке.
Им и говорить-то уже больше не о чем.
— Да ладно тебе, я не такой уж и плохой. Правда.
— Ну да, — начала Кайли, добавляя в кофе сахар. — И кто это сказал?
— Хорошо-хорошо, — ответил Трейс, пожав плечами, и продолжил есть хлопья. — Прости за Даллас. Я посмотрел видео в интернете. — Она могла ошибаться, но Трейс, кажется, даже вздрогнул. — Это было жестоко.
Вот только рот его был полон хлопьев и получилось «жстко». Господи, он даже говорил с набитым ртом. Если бы только все те женщины, что бросали нижнее бельё на сцену на его концертах, могли видеть его сейчас.
Кайли села напротив и посмотрела на разноцветную птицу на коробке.
— Тебе что, восемь лет?
— В эмоциональном плане — да.
Она отхлебнула кофе, глядя на него поверх чашки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А, ну теперь всё понятно.
Трейс перестал жевать и удивлённо взглянул на неё.
— Ты всегда такая злая?
— Ну, когда как. А ты всегда такой эгоистичный и ненадёжный?
— Не всегда, — ответил Трейс с мрачным видом.
Он снял голубую бейсболку, провёл рукой по густым волосам и надел её козырьком назад. Он был небрит. И почему-то от вида его щетины на подбородке Кайли напряглась.
