И, прежде чем удалиться, он добавил:
- Не вздумайте вообразить, что созданием киборгов мы преследовали цель вывести расу сверхлюдей. Единственная стоявшая перед нами при трансформации ваших организмов задача заключалась в том, чтобы извлечь наибольшую для человечества пользу из вылазки на поверхность, оптимально защитив вас как физически, так и психически от всех выходящих за нормальные ситуаций и одновременно освободить вас от необходимости передвигаться в громоздких и подверженных порче скафандрах. Так что до завтра, доктор Перкинс.
Перкинсу потребовалось две недели интенсивных тренировок, чтобы полностью освоиться со своим новым, необычным состоянием. Только тогда он почувствовал, что свободно владеет привитыми ему искусственными органами.
Следует признать, что при этом им задали такой жесткий режим, что он выматывался довольно быстро. Все фазы адаптации контролировались, а затем комментировались компьютером.
Перкинса все ещё не знакомили с остальными участниками экспедиции. Ясно было, что все они одновременно с ним проходили этот жесткий цикл. Лишь по его окончании Ли Чанг наконец-то зашел за Перкинсом, чтобы провести его в огромный зал, посередине которого вздымался массивный аппарат, напоминавший волчок и опиравшийся на три выдвижных телескопических костыля.
У Перкинса появилось ощущение, что нечто подобное ему уже приходилось раньше видеть, где-то в старых журналах, хранившихся в библиотеках Сообщества.
Он сразу же заметил присутствие в зале в окружении пяти киборгов командана Руперта и тут же понял, что речь пойдет о группе вылазки, командование которой было доверено ему.
Его и в самом деле немедленно представили главному пилоту таинственной машины Гарольду Смиту, геологу и палеонтологу Северино Диасу, физику и химику Ролану Маршалу, механику Вернеру Круппу и специалисту по космическим расам Дмитрию Враскову.
Перед ним стояли пять крепышей, отличных знатоков своего дела, которым можно было доверять безоглядно.
Перкинс почувствовал, как его буравят пять пар глаз, и понял, какая громадная ответственность ложится отныне на его плечи в отношении этих людей, которых он совершенно не знает. Ведь они будут теперь обязаны беспрекословно выполнять его указания в ходе предстоящей абсолютно фантастической операции, для участия в которой их отобрали и так тщательно подготовили.
Перкинс сразу же узнал Вернера Круппа. Именно его он должен был расстрелять во время теста номер пятнадцать. Он тут же решил отбросить прочь воспоминания об этом их первом знакомстве, резонно предполагая, что и все остальные его коллеги испытали те же трудности, что и он, ради успешного завершения полного курса обучения.
Как раз в этот момент Руперт начал свои объяснения, показывая им на странный аппарат - транспортное средство, разработанное на основе тех машин, которые когда-то служили людям для перемещений с континента на континент.
Аппарат отличался большой маневренностью и почти неограниченным радиусом действия, поскольку его энергетическая атомная установка была практически неисчерпаемой. Он мог летать в атмосфере, даже в самых её разреженных слоях, а покрытие из бария служило прекрасной защитой от вредоносных облучений.
Пилотировать этот корабль было доверено Гарольду Смиту, но Руперт потребовал, чтобы в оставшееся до начала вылазки время каждый член команды самым внимательным образом ознакомился со всеми, даже самыми незначительными его системами, чтобы при необходимости суметь без посторонней помощи управлять им и починить это чудо техники.
Как видим, ничего при подготовке экспедиции не было оставлено на волю случая, и её участники имели все шансы успешно выполнить поставленное перед ними задание.
Во время заключительной фазы подготовки легионеры получили возможность поближе познакомиться друг с другом. Перкинс с чувством большого удовлетворения отметил, что в команде сразу же установился дух высокой преданности делу и теплого товарищества. Разумеется, для него лично дело обстояло несколько иначе. Его роль командира все же воздвигала какой-то барьер между ним и его подчиненными, и он понял это с самого начала. Поэтому Перкинс предпочел осторожную сдержанность в своих контактах с остальными членами "Легиона Альфа".
Накануне старта Перкинс уединился у себя в комнате. И тут же все те мысли, которые он пытался отогнать от себя в предыдущие дни, с новой силой завладели им.
Они крутились главным образом вокруг Мэри. Мэри... Но почему все должно было произойти так нелепо?
Какая же она бедняжка, его милая и такая юная Мэри! Нет, ему не суждено было когда-либо забыть о своей ужасной ошибке.
Подумать только, как она верила в его гений, как упорно трудилась рядом с ним, не жалея сил, чтобы получить эту сыворотку, в которой так нуждалось несчастное человечество.
И она разделяла все его радости и печали в этой изматывавшей борьбе, завершившейся её беспримерным поступком.
Она держалась мужественно до последней секунды.
Перкинсу вспомнилось выражение её глаз в тот момент.
"Майкл, - казалось, хотела она сказать, - для меня это не имеет никакого значения... главное - ты не отчаивайся, никогда... И даже если нас с тобой разделит смерть, я все равно буду рядом с тобой... всегда... что бы ни случилось..."
Да-да, именно так: всегда. Даже за пределами жизни... Даже за границей смерти. Так она сказала в тот день, когда из брачного центра на их имя поступило извещение о разрешении сочетаться браком.
Нравы и обычаи, свойственные Новой Эре, ни в чем не изменили чувств, которые два человеческих существа могли испытывать, влюбляясь друг в друга: чары богини Венеры неподвластны времени.
Но сейчас Мэри уже не существовало, и он чувствовал себя более, чем когда-либо ранее, одиноким в жизни.
Глава 5
Аппарат скользил по длинному туннелю, направляясь к выходившему на поверхность стволу - единственному, который ещё сохранился в рабочем состоянии, хотя с памятного дня Катастрофы никто им и не пользовался.
Члены экипажа расположились в самом центре аэроджета, каждый на своем посту. Именно в этой рубке сходились все контрольные терминалы, и находился главный пункт управления.
Перкинс бросил рассеянный взгляд в иллюминатор. Со всех сторон их обжимали стенки туннеля, окрашенные светом неоновых ламп в причудливые мягкие тона бледно-сиреневого цвета. Как-то в детстве он отважился однажды проникнуть в этот пустынный и впечатляющий лабиринт, осмелился побродить по этим причудливым и пустынным галереям - царству металла, стекловолокна, пластика и бетона. Но ему никогда ещё не приходилось подниматься выше седьмого уровня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
