Место, где раньше стоял камин, превратилось в какую-то адскую пасть, из которой вырывалось пламя, а из пламени образовался шар, раскаленный до такой степени, что сыщик стал задыхаться.
Все еще словно во сне Ник Картер видел, как пламенный шар принимает форму огромного глаза, сверкавшего так ярко, что он вынужден был зажмуриться.
И все-таки какая-то непреодолимая сила заставила его снова открыть глаза.
Из-под пола снова поднялись клубы густого пара, и стены комнаты куда-то отодвинулись.
Эти испарения вскоре образовали кольцо, которое сосредоточилось вокруг огненного шара и начало бешено вращаться под какую-то торжественную мелодию.
Мало-помалу мелодия превратилась в нежную и чарующую.
Нику Картеру казалось, что из туманной пелены проступают легкие очертания фигур в воздушных одеяниях, под которыми угадывались нежные женские тела. А кольцо все быстрее и быстрее вращалось вокруг огромного огненного шара.
Порой этот шар скрывался, но потом снова появлялся.
В такие моменты Нику Картеру казалось, что из его памяти исчезает нечто такое, чего нельзя забывать. Но он ничего не мог с собой поделать. Одурманенному сыщику чудилось, что он погрузился в теплые волны, ласкающие его тело, и оставляет позади все, что было с ним прежде.
Он уже забыл свои видения. Исчезли очаровательные женщины, распевавшие дивные мелодии. Он даже не помнил змею, обвившую его тело.
Он видел один только огромный шар, сияние которого теперь ослабло за клубившимися парами.
Это был уже и не шар, а серебряный глобус с гладко отполированной поверхностью, а над этой зеркальной гладью порхала грациозная гейша.
Но тут Ник Картер решительным движением встряхнулся и стал энергично протирать глаза, полагая, что все еще видит какой-то странный, волшебный сон.
Но гейша не исчезла – она даже улыбнулась ему задорно и весело.
Вдруг лицо ее стало серьезным. Шар, над которым она парила, опустился на пол и остановился прямо перед Ником Картером.
– Кто ты? – спросила гейша певучим голосом.
Мнимый сенатор схватился за голову.
Он не знал, кто он такой. Ему казалось, что с тех пор, как он прибыл на виллу, прошли сотни лет.
Хотя бедняга и сознавал, что живой, что слышит биение своего сердца, что может мыслить, он никак не мог вспомнить, кто он.
– Я не знаю, кто я, – наконец произнес он печально.
– А где ты сейчас находишься? – спросила гейша все с той же загадочной улыбкой.
– Не знаю.
– Зачем ты явился сюда?
– Не знаю, – простонал Ник Картер.
– И никогда, ты слышишь меня, никогда не будешь этого знать.
– Но я хочу знать. Я имею право знать все.
– Ты все забудешь.
– Я не хочу.
– Посмотри мне в глаза.
Сыщик не хотел повиноваться, но чья-то непреодолимая воля заставила его подчиниться.
Когда он поднял глаза на загадочную гейшу, то увидел лишь прежний огненный шар.
– Я не хочу забывать, – пробормотал он, – не хочу… не хочу…
Он зевнул и беспомощно опустил голову на грудь.
* * *
Когда Ник Картер подскочил к барону и схватил того за шиворот, кто-то нанес ему удар по затылку. Сыщик не знал, кто его ударил и каким именно оружием.
Затем ему показалось, что он понесся куда-то далеко, что ему явились какие-то видения – дикие, фантастичные.
Состояние это длилось не более нескольких секунд, судя по тому что Ник Картер, очнувшись, все еще держал японца за шиворот. И все-таки этого непродолжительного времени было достаточно, чтобы оставить в нем ощущение какой-то крайней слабости, как после сна, искусственно вызванного наркотическим средством.
Все это произошло с быстротой молнии.
Ник вспомнил, что Фушими должен был уже дойти до комнаты на верхнем этаже.
Если японец успеет открыть люк в потолке, спастись уже будет невозможно.
При других обстоятельствах Ник Картер не стал бы действовать силой против безоружного противника. Но в данной ситуации приходилось пойти на это.
Он ударил противника по голове так сильно, что тот моментально лишился чувств и упал бы на пол, если бы сыщик не поддержал его.
Затем сыщик взял его под мышку, как обыкновенный сверток, подбежал к ближайшей двери, открыл ее, вышел и снова запер ее за собой.
Тут он услышал чьи-то шаги.
Следовало прежде всего осмотреться.
Ник Картер вынул электрический фонарь и при его свете обнаружил, что находится в такой же комнате, как и та, в которой он был раньше.
Противоположная дверь, по-видимому, выходила в коридор, и оттуда доносились шаги.
Когда беглец удостоверился, что вызванные бароном японцы заняли место у дверей, он вышел в третью дверь.
Он очутился в каком-то узком коридоре, который заканчивался дверью.
Дверь эта была заперта.
Ник Картер вынужден был опустить японца на пол, для того чтобы вынуть отмычку и открыть замок.
Он быстро справился с этой работой.
Сыщик снова подхватил свою ношу, выбрался из особняка и помчался туда, где по его расчетам должны были находиться конюшни.
В лучшем случае у него оставалось минут пять-шесть.
Он намеревался взять одну из лошадей и увезти барона в Вашингтон.
Ник Картер не сомневался в том, что барон Мутушими был душой открытого им заговора.
До конюшни было не более ста метров, и Ник Картер благополучно добежал туда, не замеченный японцами.
К счастью, в конюшне тоже никого не оказалось.
При свете своего карманного фонаря Ник Картер выбрал лучшую лошадь, вывел ее из конюшни, положил барона поперек, сам вскочил на нее и во весь опор помчался по направлению к Вашингтону.
У него не хватило времени оседлать лошадь и надеть на нее уздечку. Но этого и не требовалось, поскольку он прекрасно ездил верхом и без упряжи.
Как только Ник Картер со своим пленником очутился в тени огромных деревьев, окаймлявших дорогу, он услышал доносившиеся со стороны виллы дикие крики. По-видимому, японцы узнали о бегстве мнимого сенатора и похищении своего главаря.
К счастью, двойная ноша не была слишком тяжела для сильного животного, которое к тому же успело отдохнуть в конюшне. Лошадь мчалась словно бешеная, повинуясь малейшему приказанию своего седока.
Шум и крики погони усиливались. Ник Картер уже слышал топот копыт мчавшихся лошадей.
– Только бы мне удалось добраться до трактира на берегу Потомака, – пробормотал Ник Картер.
Трактир этот, к которому так стремился беглец, был в некотором роде историческим местом. Он существовал уже около ста лет. После жестокой резни, устроенной англичанами в 1812 году в столице Штатов, в этом трактире в течение некоторого времени заседало правительство республики. Славное прошлое не оставило на нем, однако, никакого отпечатка, поскольку теперь порядочные люди не показывались в этом заведении. Оно неоднократно переходило из рук в руки. То в нем ютился игорный притон, то укрывались чернокожие преступники, которых в Вашингтоне развелось чрезвычайно много. Не раз уже здесь происходили кровопролитные стычки между завсегдатаями трактира и полицией.
Ник Картер хорошо знал нынешнего содержателя трактира, Дика Боблея. Сыщик когда-то уличил его в преступлении, но тот отделался сравнительно легким наказанием, поскольку выдал всех своих сообщников, и Ник Картер тогда ходатайствовал о смягчении для него наказания.
Потому мнимый сенатор и надеялся, что найдет убежище в этом трактире.
Трудно было предположить, что ютившиеся в трактире преступники окажут содействие японцам. Американцы ненавидели азиатов, и не без основания.
Ник Картер далеко оторвался от своих преследователей. Ему светили только яркие звезды на черном небе, тогда как преследователям резал глаза свет их собственных фонарей.
То и дело раздавались выстрелы, и уже не раз пули пролетали над головой Ника Картера.
Лошадь его будто чувствовала опасность: несмотря на двойную ношу, она неслась вперед, как стрела.
Преследователи отставали все больше и больше. Вдруг крики умолкли. По-видимому, они поняли, что им не догнать беглеца. Выстрелы прекратились, и в конце концов смолк и топот копыт.
На крутом повороте Ник Картер оглянулся. Он увидел позади только ночной мрак, света фонарей уже не было.
«А они ленивы, – подумал он. – Странно, что они остановились на полдороге».
Минут через десять мнимый сенатор доскакал до трактира, носившего многозначительное название «Логово тигра».
Снаружи здание казалось необитаемым и заброшенным. Но Ник Картер знал, что на самом деле все обстоит иначе.
Он направил лошадь к заднему крыльцу, наклонился и постучал в низенькую дверцу.
Вскоре раздались чьи-то тяжелые шаги. Сквозь щели двери пробивался слабый свет.
– Кто там? – послышался грубый голос.
– Старый приятель, – ответил Ник Картер, – мы знакомы с тобой еще по Нью-Йорку.
– Мало ли с кем я знаком. Я хочу знать имя того, кто будит порядочных людей в ночное время.
– Как будто тебя и твоих постояльцев может смутить ночной визит, – расхохотался Ник Картер, – открывай дверь, мне некогда. А если тебе хочется знать, кто я такой, то запомни, что я из тех, которые умеют совершенно неожиданным образом расправляться со своими врагами.
