– Тим, посмотри, как красиво, – с восхищением в голосе произнесла я, глядя в небо, – самая любимая пора. Конечно, каждое время года по-своему прекрасно, но первый снег в ноябре еще и такими хлопьями не сравнится ни с чем.
– Алина, – Тим подошел ближе, заглядывая в мои глаза, – я не могу с тобой согласиться.
– Почему? – искренне удивилась я.
– Возможно, потому что, Мелочь, – он намеренно выдержал паузу, стряхивая с моих волос снег, после чего продолжил, – это ты не сравнишься ни с кем и ни с чем. И сейчас я вижу перед собой самое прекрасное творение природы. Это ты.
Никогда ничего более романтичного я не слышала даже от Тимура, хотя он с таким трепетом относился ко мне. Я чувствовала его безграничную любовь ко мне, несмотря на то, что он еще ни разу не признавался мне в этом. Просто и во мне уже давно поселилось это чувство к нему, о котором я тоже умалчивала. Мое сердце набирало бешеный ритм, как только Тимур прикасался ко мне. Порой казалось, что я просто схожу с ума от постоянного желания быть рядом с ним, обнимать, целовать, рассказывать о том, как прошел мой день, сколько «отлично» я получила на парах, делиться всем, что происходило в моей жизни. Ведь моя жизнь с одиннадцати лет неразрывно была связана с ним. И я ощущала себя несказанно счастливой.
Я поцеловала Тимура со всей страстью, со всем желанием, которое наполняло меня изнутри. Обнимала за плечи, запускала пальцы ему в волосы, прижималась еще ближе и сильнее.
– Лина, – выдохнул мне в губы. – Ты даже не представляешь, как сводишь меня с ума. Прости, но я не железный.
– Тим, мне нужно переодеться, я не поеду в платье и на каблуках, зайдем к нам, хорошо? – я сделала вид, что пропустила его фразу мимо ушей, и постаралась вложить в свой голос максимум сдержанности.
– Хорошо, пойдем.
Мы зашли в дом. Я знала, что родителей не будет еще долго, потому что когда Титовы встречались с Покровскими, простой беседой эти встречи никогда не ограничивались. Родители почти всегда либо играли в монополию, либо пели в караоке, либо придумывали какие-то другие развлечения, которые затягивались до поздней ночи.
Мы поднялись наверх в мою спальню, я включила приглушенный свет и вошла в гардеробную. Я была уверена в своем решении, ведь я действительно любила Тимура. Раньше не совсем понимала, как можно полностью раствориться в человеке и не думать вообще ни о чем и ни о ком кроме него, когда он рядом. Я даже представить не могла, что можно испытывать такие чувства, от которых захватывает дух. Я не знала, что такое любовь до него.
– Тим, позвала я негромко, – помоги, пожалуйста, не могу замок расстегнуть, не достают руки.
Тим вошел в гардеробную, я стояла спиной и ждала. Ждала его прикосновений, ждала его поцелуев, ждала момента, когда он сделает меня полностью своей. Я убрала волосы, открыв вид на обнаженную шею. Тим медленно подошел и дотронулся до спины, по моему телу будто пробежал ток. Когда парень расстегнул молнию, я услышала его сбивчивое дыхание совсем рядом с моей открытой шеей. Тимур осторожно провел пальцами по моей обнаженной спине.
– Линаааа, – протянул он. – У меня от тебя просто сносит крышу. Ты очень красивая.
Я развернулась и накрыла его губы своими. Низ живота затягивало в тугой узел, а потушить вспыхнувшее пламя уже не представлялось возможным. Я отстранилась от него, ни на секунду не отводя своих глаз, в которых полыхал огонь и страсть.
– Тим…, – я медленно начала стягивать с себя лямки от платья.
– Мелкая…, – прохрипел Тимур.
– Я хочу тебя, Тим, – мой голос дрогнул, а платье упало к ногам, представляя Тиму возможность рассмотреть меня практически полностью обнаженной. Платье не предполагало наличие бюстгальтера, поэтому перед Тимуром я предстала в одних кружевных трусиках.
Глава 4.2
– Лина, не видел никого красивее тебя, – прошептал Тим, пожирая меня глазами.
Тимур накинулся на меня голодным поцелуем, забирая весь воздух. Он целовал меня как обезумевший, а я отвечала с таким же жаром на его обжигающие ласки. Но мне было мало. Я хотела еще и еще. Тимур поцеловал меня в шею, затем спустился ниже, обхватил губами сначала один сосок, затем другой. Я выгнулась ему навстречу, утопая в новых ощущениях. Парень осторожно поднял меня на руки и понес в сторону кровати.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Лина, ты уверена? – серьезно спросил он. Я чувствовала, что Тимур все еще сомневался. – Еще один твой поцелуй, и я не смогу остановиться.
– Я уверена, – на ухо прошептала ему, – пожалуйста, я этого хочу.
Тимур осторожно положил меня на кровать, в его взгляде читалось восхищение. Огонек в глазах разгорался сильнее, когда взгляд скользил от моей груди к ногам. Парень потянулся к пуговицам своей рубашки.
– Тим, можно я? – несмело спросила, преодолевая смущение. – Мне хочется самой.
– Конечно, маленькая моя, – с теплотой в глазах ответил Тим.
Пальцы не слушались, но спустя пару мгновений я смогла справиться с рубашкой. Джинсы он снял сам, следом полетели боксеры. Я невольно засмотрелась на его сильное тело. Тимур был идеальным, словно сошедший с обложки глянцевого журнала. Конечно, я сильно смущалась, и если бы освещения в комнате было больше, то Тим смог бы увидеть, что мои щеки, наверное, стали пунцовыми. Но смущение граничило с возбуждением, и я терялась в этом удивительном сочетании.
Парень навис надо мной, провел кончиком языка по моим губам, отчего я вспыхнула еще сильнее. Еле уловимый жест оказался таким интимным. Поцелуй становился настойчивее, заставляя мои губы раскрыться и впустить язык. Теперь я просто не могла остановиться, целовала его как обезумевшая хищница, царапала спину, цепляясь за нее как за спасательный круг, утопая в каждом новом ощущении. Тимур продолжал нежно ласкать меня руками, опуская их все ниже и ниже. Парень нетерпеливо направил пальцы к моим трусикам, осторожно снимая. А когда дотронулся между ног, меня накрыло очередной волной возбуждения. Я почти задохнулась от эмоций, которых не испытывала раньше.
– Я так хочу тебя, Алина, – прошептал Тимур, – но боюсь причинить тебе боль, какая же ты красивая и нежная, а от твоего запаха просто башню сносит.
– Тим, я хочу быть твоей, – я выдохнула ему в губы, касаясь своими пальцами косых мышц живота. – Я слышала, что в первый раз это больно, я потерплю, Тимур. Сделай меня своей.
– Лина, ты срываешь все предохранители, больше не могу держаться, – громко вздохнул парень, – я постараюсь очень аккуратно.
Я вскрикнула, когда острая боль пронзила меня насквозь. Я чувствовала, как сильно Тимур сдерживается, но ничего не могла с собой поделать. После того, как вспышка боли отступила, мне так захотелось, чтоб хотя бы ему в наш первый раз было хорошо.
– Маленькая, как ты? Мне прекратить? – с тревогой в глазах спросил Тимур.
– Нет-нет, Тим, терпимо, дай мне несколько секунд привыкнуть, – боли уже не было, осталось только немного саднящее ощущение.
– Хорошо, моя девочка, – сказал Тим, поглаживая мои волосы.
Тимур был нежен, он целовал меня, не переставая, ласкал руками и губами. Острое наслаждение граничило со сладкой болью. Мы стали единым целым. Нежные поцелуи сменялись жаркими, а руки блуждали по всему телу. Мы узнавали и принимали самих себя друг для друга, растворяясь в новых незабываемых ощущениях.
– Маленькая моя, тебе надо в душ, – чуть коснулся губами моего плеча Тим, – пойдем, – не спрашивая, взял меня на руки и понес в ванную комнату.
Освещение в ванной было ярче, чем в спальне, поэтому все следы нашей близости были отчетливо видны. Я обхватила себя руками, пытаясь хоть немного прикрыться. Смущение заливало краской мое лицо, и я ничего не могла с этим поделать. Хотя пару минут назад я бесстыдно извивалась, находясь во власти моего первого мужчины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Лина, я хочу видеть тебя, ты прекрасна, никогда не закрывайся от меня, – сказал Тимур, убирая мои руки, и добавил, – пожалуйста.
Тимур взял губку, намылил и осторожно прикоснулся к моей коже, будто она фарфоровая, и могла треснуть. Я же разглядывала его с интересом, изучая глазами каждый участок кожи, каждую родинку, шрам. Когда мой взгляд опустился ниже, я, должно быть, покраснела, потому что Тимур мягко улыбнулся, вероятно, заметив мое смущение.
