не открывала, просто шагнула вперед рядом с ней. Я прошла следом и сразу оказалась на цветущем лугу, а не в стылом парке с голыми деревьями. Солнце припекало, воздух вокруг ощущался совсем иначе: свежий, с терпким запахом трав, даже на нашей подмосковной даче так сладко не пахнет. Я в полной обескураженности огляделась вокруг, а в следующую секунду завопила. Дело было в том, что неподалеку паслось нечто белое, лошадинообразное, но с рогом прямо на морде! И что-то в моем визге было известное, будто я его уже когда-то слышала. Сказочное чудище от моего крика поскакало подальше.
– Ты чего орешь? – дернула меня за руку девушка, которой я едва до плеча доставала. – Животину понапрасну пугаешь.
– Но это же единорог! – заорала я теперь на нее.
– Вот именно, – подтвердила она невозмутимо. – То есть самая мирная на свете зверюга. Кстати, есть примета: если загадать желание, трогая единорожий рог, то оно сбудется. Но это глупые детские сказки, только наивные в них верят. Уж поверь, мы проверяли.
Ну да, видимо, в сказке есть еще разделение на полусказки – и надо будет всерьез покумекать, во что верить, а во что не стоит.
Всей троицей мы направлялись в сторону чудного города, будто нарисованного на картинке. Видимо, я здесь уже бывала, хотя не помнила, потому разглядывала окрестности с растущим восторгом. Перед невысокой городской оградой мы свернули вправо – к непримечательному зданию, больше похожему на прямоугольный контейнер черного цвета с единственной дверью. Внутри не было ничего, кроме квадратиков с цифрами на противоположной от входа стене. Ланда подошла, прижала ладонь с растопыренными пальцами к одному, а Ион направился дальше, будто искал именно свою цифру. Я вскрикнула от удивления, когда на моих глазах их одежда начала меняться: вначале переливалась красками, а затем и меняла форму. Прошло всего несколько секунд, но валькирия стала выглядеть совсем по-другому: штаны куда-то пропали, мускулистые ноги обнажились, их лишь до середины бедра скрывала туника, поверх перетянутая кожаным поясом, а волосы распустились и прижались к голове металлическим обручем. На ее лодыжках нарисовались мягкие высокие замшевые ботинки со шнуровкой. Одежда Иона тоже сделалась сказочно-средневековой: коричневые тканевые штаны и рубашка, прикрытая сверху металлическими щитками. Завершающим штрихом выползла эмблема с правой стороны груди – буква, похожая на нашу «Р» мудреным написанием, обрамленная в треугольник.
Заметив мой интерес к знаку, валькирия пояснила:
– Символ местной сверхполиции, если на человеческом языке произнести. А на сверхлингве пишется с этого знака. К сожалению, для тебя одежды нет, придется идти в этом – не обращай внимания на смешки местных, сейчас не до того.
Мы пошли дальше, уже сворачивая в город. Оба моих спутника были со мной весьма доброжелательны и все на ходу объясняли.
– Сначала в отделение, – берсерк показал рукой на невероятное здание, будто выполненное из стекла и раскрашенное разноцветными волнами солнечного света. – Оно там же, где академия магикопов. Расскажешь все по порядку, составим протокол. Дежурная ведьма должна быть на месте. Через час соберется Совет Вахарны, где уже я изложу суть дела. Твое присутствие, как единственного свидетеля, обязательно. Запись, которую ты упоминала, на телефоне? Перекинь на мой. – Он удивил, показав новейшую модель самого человеческого смартфона.
Я радовалась все больше. Старалась не зацикливаться на осознании существования параллельного мира, а сосредоточиться на основной эмоции: я хотела спасти неведомого мужчину с шестикомнатной квартирой и единственной наследницей, и, по всей видимости, как раз этим теперь и занималась. А остальное обдумаю позже, когда справедливость будет восстановлена.
В небольшом кабинете меня усадили в мягкое кресло, предложили напиток – однако я отказалась, не собираясь принимать в себя ничего из того, что еще пока не успела осмыслить. Рассказывать о подслушанном разговоре в универе собиралась со слов Маринки, но не пришлось. Ко мне привели пожилую женщину, она спросила согласия на разблокировку памяти – и уже через минуту я сама могла вспомнить все подробности, отчего мой рассказ зазвучал разумнее и внятнее. Магикопы, как они сами себя называли, ничего не записывали, но слушали внимательно, а запись с диктофона разбирали дотошно, пытаясь выловить и в ней какие-то подтверждения.
Прошло не так много времени, но я ужасно устала. Больше от переживаний, мозг попросту не выдерживал свалившихся на него нагрузок. Но дело надо было закончить – и потому я почти радостно пошла теперь на упомянутое судилище. И уже в другом здании, расположенном далеко в глубине города, растерялась. Мы оказались в гигантском круглом помещении, где длиннющие ряды обвивали подобие арены внизу. Здесь уже собралось больше людей – у многих на груди сияли знаки сверхполиции.
На дрожащих ногах я двигалась к центральному кругу, отмечая про себя хмурых ожидающих в первом ряду. Все мужчины и женщины были в преклонных годах, разряженные, словно на фестивале сценических костюмов. Шелковые и бархатные платья, расшитые цветами сюртуки, высокие поднятые воротники. Всего семеро, но каждого рассмотреть мне не удалось – я перевела взгляд на противоположную сторону и застыла. Видимо, там разместили обвиняемых: я рассмотрела всех участников моих предыдущих размышлений, включая тролля! От взгляда на Дима вся сжалась – красавец держался спокойно, в отличие от бледной и суетящейся Кристины, но смотрел на меня прищуренными глазами, как если бы пытался разглядеть издали и запомнить каждый штрих на моем лице.
– Наталья, тебе надо присесть дальше, – поторопил Ион. – Слушай каждое слово – и подними руку, если при докладе я что-то упущу. Скорее всего, от тебя показаний больше не потребуют, просто подтверждения, что ты была свидетелем тех событий. Не переживай, это ненадолго, зато останешься с великолепным чувством торжества закона.
Однако я не могла сделать ни шага, до нужного места меня буквально дотолкали. А я все смотрела на инкуба, неспособная разорвать зрительный контакт с полосками прищуренных глаз. Сейчас все свершится! Виновные будут наказаны, их жертвы спасены! Но совершенно неразумно я начала запоздало сомневаться, все ли сделала правильно. Всегда мечтала стать крутым адвокатом, а на стороне обвинения себя никогда не представляла. Но правосудие строится на балансе, и я обязана отыграть свою роль, раз уж в нее вляпалась. Дискомфорта добавляло и фатальное незнание местных законов. Ведь Дим тогда в универе произнес слово «казнят»! А если всю четверку прямо сегодня лишат жизни, да еще и каким-нибудь жутким средневековым способом? Кристину, которая сейчас нервно подскакивала и с трудом усаживалась на место. Ее жениха, который прожигал меня взглядом. Ведьму Риссаю, которая на самом деле мне просто оказала услугу и ничем не навредила, а теперь выглядела перепуганной. И даже противного тролля, который с показным удовольствием грыз ногти. Я впервые оказалась перед такой сложной дилеммой, когда между жизнью человека из моего мира ставится знак равенства с судьбой четырех существ, хотя я все еще не поняла до конца смысл последнего слова.
Глава 4
Если я все правильно поняла, то шесть богато разряженных людей были судьями или присяжными. Люди ли они? Некоторые из них выглядели весьма необычно, но мне пока некому было задать вопросы. А один, седьмой, сидел поодаль от остальных – и это уже с первого взгляда было Существо с большой буквы! Если всех, кого я видела до сих пор, можно было принять за представителей человеческой расы, то новое создание отличалось кардинально и даже в этой странной толпе выглядело диковинно. Его пол определить было невозможно – андрогинность в его случае проявилась на максимуме. Смущал и возраст – навскидку я дала бы ему лет пятнадцать-семнадцать, а подросток на суде не мог смотреться уместно. Но самое интересное: его волосы были вовсе не волосами, а ярко-оранжевыми перьями разных размеров, торчавшими из головы. Лицо довольно приятное, но неулыбчивое и равнодушное, как если бы бедного мальчика-девочку обидели или притащили сюда силком.
Берсерк Ион Стант правильно и подробно изложил всю суть дела. Судьи покивали, склонились друг к другу для переговоров – и уже через пять минут начали выносить вердикты.
Тролля оправдали. Именно так высказался бледный, очень худой и пожилой мужчина в черном шелковом балдахине. Голос его
