10
На следующий день я твердо решаю разузнать хоть что-нибудь о состояние подруги. Все болезни, травмы, несчастные случаи. Позвонив всем одноклассникам пытаюсь выяснить не случилось ли что-то в тот вечер. Но все до единого отвечают:- Ничего. Из неприятного списка оставались только болезни и в этом могла помочь соседка Раъно.
Спустившись по улице я стучу в дверь и мне тут же открывают две девочки.
Позовите маму.
Девочки в тот же миг упорхают крича во весь голос.
— Соф пришла.
И я слышу голос женщины. — Проходи на кухню.
— Здравствуйте.
— Ты меня звала?
— Да, но я вижу что не вовремя.
— Ну что ты мы всегда рады тебя видеть проходи, пожалуйста.
Я вхожу и следую за хозяйкой. Оказалось она готовит пирог.
— Присаживайся. Как твои родители?
— Хорошо.
— Вы уже решили чем займетесь летом.
— Наверное отправимся в Варзоб как всегда.
— Ах, да я и забыла, но кажется твоей маме не так уж там нравится.
— Вы правы она опасается за здоровье отца.
— Ну эта болезнь всех любящих жен.
— А вы правда верите, что это опасно для него?
— Только в том случае если у него есть старые болезни.
Я на минуту задумываюсь над и опомнившись спрашиваю.
— А как вы считайте какие болезни могут быть смертельными?
— Всякие. Но только в том случае если будет осложнение.
А сколько времени надо, чтобы заразиться? Женщина смотрит на меня не понимая к чему я клоню.
— Что ты имеешь в виду?
Но как бы я не решалась понимаю что не могу рассказать про подругу и говорю.
— Одна моя одноклассница внезапно заболела, но никто не говорит чем.
— А ты спроси директора, он же ваш сосед.
Поднимаясь по улице корю себя за тупость. Ведь я могла что-нибудь придумать, а теперь придётся ждать возвращение директора. Конечно это было нелепо просить директора оказать услугу только из-за того что мы соседи. Но разве у меня есть выбор? Я попросила Арману не говорить брату о моем приходе. А она ответила что он уехал в город. Эта новость подарила мне новые силы. Но тревога все еще продолжалась.
Родителей Нилу до сих пор нет, но даже если они были бы дома вряд-ли рассказали мне что случилось. Мать Нилу почему-то невзлюбила меня с первого дня и всегда относилась с холодом. Она считает меня избалованной и призирает моих родителей за мягкое воспитание. Но какими бы не были эти люди я всегда пытаюсь найти им оправдание. В отличие от них старшая сестра Нилу раньше относилась ко мне благосклонно. Но что случилось теперь? Она явно не желает больше видеть меня. Стоя у ворот я искала способы смягчить ее сердце, чтобы разузнать про подругу хоть что-нибудь. И вот в очередной раз мы сталкиваемся с ней и я готова подойти, как вдруг вижу директора.
— Ты что-то хотела?
Спрашивает он, но нет сил объяснять все и я говорю:
— Видите ли, — начинаю я, — после выпускного вечера Нилуфар чем-то заболела. Утром еезабрали в скорую. А еесестра ясно дала мне понять, что отчасти в этом я виновата.
— Как ты можешь быть виновата?
— Я обещала дождаться ее, но не сдержала обещания. Впрочем, извините если отнимают ваше время.
— Это хорошо что ты обратилась ко мне. Я разузнаю про нее и расскажу тебе.
Он поворачивается и уходит. Разум как то успокаивается и первичные страхи понемногу кажутся глупыми. Я делаю несколько шага вперед еще не решив куда же пойду. Домой не хочется, но и в парк нельзя без разрешения отца. И вот оглядевшись я вспоминаю про пустые ведра.
11
Наконец среди тихого простора стуки сердца утихли и мысли обрели спокойное русло. Сорвав несколько одуванчиков я выбираю самый укромный уголок в огромной долине и устраиваюсь под деревом. Обрадовавшись, что совсем скоро узнаю то, что так не давала покоя, спокойно закрываю глаза и отпускаю все мысли. Возвращаясь решаюсь зайти к директору. Быстро поднимаюсь, но только дохожу до ворот, как каменею на месте.
Директор в это время выносит свою жену на воздух. Я теряюсь и в испуге делаю шаг назад, но вдруг слышу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Куда ты? Я узнал про Нилуфар.
Это новость заставляет повернуться обратно. Подхожу ближе и предлагаю свою помощь.
— Нет не надо.
Его жена сидит в кресле молча и смотрит не живыми глазами куда-то вдаль. Он укрывает ее пледом, говоря.
— Ты действительно хочешь знать?
Его голос неожиданно становится тихим, как будто он вынуждает себя говорить со мной.
— Да хочу.
— Я узнал о твоей подруге еще час назад, но не как не мог решиться стоит ли тебе рассказывать. Но раз ты действительно хочешь и это не простое любопытство, тогда я расскажу.
Я удерживаю себя в руках, чтобы не рассыпаться от волнения.
— Что с ней? Она жива?
— Она лежит во второй районной больнице и ее жизни ничего не угрожает.
- Но почему тогда ее увезли?
— Потому что она хотела покончить собой.
Я отхожу от удивления и чуть было не падаю.
— Сядь, пожалуйста, это еще не все.
— Есть еще что-то?
— Да, но я продолжу, если только ты присядешь.
Я сажусь и на сколько могу, делаю спокойный вид.
— Ты хорошо знаешь свою подругу?
— Лучше, чем себя.
— А одноклассника Вали.
— Что вы имеете в виду?
— Ты хорошо его знаешь?
— Вы же сами знайте, что он новенький. Что я могу о нем знать?
— Этот Вали соблазнил твою подругу. В тот вечер оказалось что этот Вали завлек ее на прогулку и вступил с ней в интимную связь.
Словно гром среди ясного неба меня пробивает молния. Я закрываю руками уши, чтобы больше не слышать этой мерзости и хочу убежать, но от кого? От себя самой. От той кто оставил ее. Правду сказала ее сестра, если бы в тот день я не оставила ее одну. — Как же я могла! Предательница! Виновница! Нет мне прощения. Я виновата в этом.
— Виновен только один человек и это Вали Гани.
Но чтобы он не говорил, вся тяжесть греха ощущается мной так сильно, что я хочу убить себя. Директор замечает мою реакцию и тут же разжимает мне руки. Приступ удушья и без рук охватил горло. Я поднимаюсь и не знаю что делать.
— Выяснилось что Вали целый год портил ей голову своими обещаниями жениться по окончания школы. Нилу как видимо поверила ему и после того инцидента она все рассказала сестре. Но та не выдержала и рассказала обо всем родителям. А отец узнав в ярости запер ее в комнате без единой крошки пищи, а сам отправился к этому ублюдку. Между его отцом и отцом Нилу разразился скандал. Тот во всем обвинил саму Нилу хотя прекрасно понимал, что она младше их сына. В конце концов после громкого скандала Нилу узнала, что ее обманули и хотела покончить с собой. И таким образом попала в больницу.
— Как он мог?
— Но и она хороша.
— Да как вы смеете так говорить?!
— Я говорю то что думаю.
— Неудивительно.
— Я не понял что?
Сжав руки в кулак я вся трясясь от лихорадки встаю и спешу вернуться домой.
Директор попытался остановить меня, но я назло ему убегаю и в то же время сама того не ожидая кричу.
— Будьте вы все прокляты!
Уже у порога дома я чувствую сильную слабость. Желание убить Вали резко пронзает сознание. Не замечая никого я прохожу к себе в комнату, но тут же падаю на кровать.
— Что с тобой? — спрашивает Ка, но я чувствую как во мне просыпается ненависть ко всему мужскому роду. Однако через минуту входит отец и только посмотрев на него я понимаю что не права.
12
День ненавистного экзамена по алгебре. Переборов себя я беру ручку, тетрадь и выхожу из дома. Ночью я четко себе приказала не бросаться на проклятого Вали, но сейчас не уверена, что сумею сдержать слово. Прибыв одной из первых, занимаю не привычное для себя место. У окна в самом углу. Там где сидела Мехрона. Я знаю, что эта девушка не станет возражать, если я предложу ей заменой на ее удобное местечко свое. Класс постепенно начинает наполняться. Я рисую на руке кружочки, а сама из-под ресниц пристально слежу, не входит ли ублюдок.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
