какое девочке подарила! Видал у неё рубин — голубиная кровь? Так нет же, удавится, она ж француженка, не русская.
— Но зато как карга держит спину! Какая осанка! Какая грация! Сейчас так не умеют.
— А толку, блядь, на хуй? Для кого, блядь, её держать, на хуй? Одна уравниловка кругом, сплошной быдлоган! Ненавижу демократию, просто ненавижу! Пятую республику, блядь, ненавижу, всю эту уличную шваль, блядь, ненавижу! Когда ж я уже сдохну, на хуй? Чтоб всего этого, ебаной свободы, равенства и братства, этих охуевших нищебродов, уже, блядь, никогда не видеть?!
Жиль обнимает Франсуазу и они оба плачут. Жиль посасывает из стакана свой Манхэттен. Франсуаза вытирает слёзы и докуривает свой Житан. Пёс виновато смотрит на них и поскуливает. Ему тоже не нравится демократия. Он вспоминает Неаполь и Королевство обеих Сицилий.
* * *
Савва внезапно выпал из кухни, где его душа подсматривала за семейной сценой между Франсуазой и Жилем. Он открыл глаза. Он всё ещё лежал на полу под норковой шубой, обосранный и обблёванный. Руки и ноги не слушались. Генсбура не было. "За пивом пошёл," — подумал Савва и снова провалился неизвестно куда.
* * *
Савве внезапно пришло на ум:
50 миллилитров абсента
30 миллилитров Midori
Лёд, взболтать, добавить газировки, но чем дэшнуть и чем украсить? Кумкватом? Что сочетается с дыней? Ничего. Но чего же не хватает? А если вместо газировки налить ледяной брют? Мумм. Точно, Мумм, не Моэт, не Вдову Клико. Не переводить же трёхсотдолларовый Кристал на это пойло? Господи, как же сложна миксология, это вам не какая-то там сраная теософия…
* * *
Фрагмент из ненаписанной пьесы Саввы Маренова "Красная Шапочка и все-всё-вся"
На большой дисплее демонстрируется голая сухощавая старушка, которая что-то делает в ванной. У неё из причинных мест торчат красивые японские устройства. Голос за кадром комментирует наезды камеры и врезанные эпизоды:
Бабушку Красной Шапочки зовут Клер Ленуар Валуа де Бурбон, она носит синие очки-блюдца из делерекса от Atelier Bourgeat и не вынимает из себя две с половиной вещи — сигару Cohiba изо рта и электрический раздвоенный фаллоиммитатор — толстая часть жужжит и вибрирует в вагине, тонкая часть гоняет шарики по заднему проходу. Бабуля уважает пятидесятиградусный армянский дёготь “Двин”, считающийся почему-то коньяком. Когда в фаллоиммитаторе садятся аккумуляторные батарейки, бабулечка их меняет так же быстро, как перезаряжал бы Джон Уик магазины пистолета-пулемёта «Каштан» с глушителем, если б ему кто-нибудь его продал. На шее у неё золотой медальон от Фаберже, в котором две ценные вещи — камея с портретом графа Робера де Монтескью и крохотная стеклянная колбочка с гранулками рицина. Монтескью она уважает за три вещи: за древность рода, за высокий эстетизм и за то, что переспав единственный раз в жизни с женщиной, с актрисой Сарой Бернар, он потом блевал сутки напролёт от омерзения. Также бабушка Клер носит на безымянном пальце правой руки восхительный сапфир падпараджа редчайшего оранжевого оттенка персикового пуха, под сапфиром находится ниша, в которую прячется гранула с рицином. Нажимая невидимую кнопочку на перстне, камень откидывается на полсекунды, чего вполне достаточно, чтобы рицин выпал в чей-нибудь бокал.
У бабулечки пистолеты-пулемёты «Каштан», целых два. Равно как и два «Стечкина», и две «Гюрзы». Она также пользуется Снайперской винтовкой Драгунова и автоматом «Вал». Бабуля подрабатывает чистильщицей, подбирает говно за киллерами и зачищает самих обосравшихся киллеров.
Бабуля увлекается пауэрлифтингом и крав-магой. Она также тренируется по методе Чарльза Бронсона. Была бы помоложе и погибче, стала бы чемпионкой Франции по паркуру. Изящная, в шапокляке с вуалеткой от William J, с тремя заточенными спицами в причёске, в Givenchy и Balenciaga, в винтажных вещицах Сен-Лорана, Эльзы Скиапарелли и Молинэ, в мягких балетках Repetto, с большой крокодиловой кошёлкой Биркин и трёхгранным стилетом в букетике пармских фиалок. В кошёлке всегда лежит граната Ф-1 на случай обороны и РГД-5 на случай наступления. Бабуля за две с половиной секунды заваливает пятерых тренированных мужиков, стреляя с двух рук. За это она получает сто пятьдесят тысяч швейцарских франков, которые тихо оседают в неприметном банке Женеве. Официально она числится консультантом по эротике в нескольких венгерских порностудиях. Иногда снимается в роли неистовой престарелой минетчицы. У швейцарских кальвинистов-банкиров вопрос происхождения средств никогда не вставал — при открытии счёта их вытошнило несколько раз от просмотра высокого искусства членососания и аннилингуса. Старушка Валуа де Бурбон устроила самопрезентацию, дабы избежать обвинения в легализации доходов, полученных преступным путём. После бабушкиного самопиара члены у кальвинистов не вставали две недели, а при мысли о сексе их мутило.
Вот этой-то милой старушке и несёт сейчас пирожки Красная Шапочка. На текущий момент божий одуванчик пилит болгаркой замороженный труп в гидромассажной ванной Villeroy and Boch. Филейную часть, то есть задницу, бабушка срезает самурайским коротким ножом кусунгобу, чтоб полакомиться нежными тефтельками. Глаза же она вырезает ножом-гарпией от фирмы Spyderco, потому что в подвале у неё целая коллекция заспиртованных глаз в колбах. Мужские тестикулы она сушит в том же подвале на верёвочках, и употребляет их на манер бобровой струи в своих парфюмерных упражнениях, вместе с амброй, цибетином и мускусом кабарги. Она добивается идеальной основы для своих духов. Она мечтает об идеальном букете франжипани, кожи, мха, белого уда, цветков табака и пачулей. Мужчина, которого она распиливает, разочаровал её как слабый любовник. Она выписала сексуально озабоченного, молодого белого извращенца, охочего до старушачьих кошельков, из Балтимора, штат Мэриленд, Соединённые Штаты Америки. Она находит себе молодых жадных самцов через социальную сеть для старичков. Разделываемый покойный был не совсем не стар, очень даже молод. Но умер во время игр с асфиксией: бабушка подвесила его на ремнях, потом стянула петлю на шее, чтоб асфиксионная эрекция стала каменной. У ебаришки не выдержало сердце, острый приступ стенокардии и инфаркт. Бабушка сама это проверяет. Она не стала бы лакомиться удавлениной, ибо она истовая католичка, она молится и крестится, отрезая пенис и вынимая тестикулы из мошонки. Сердце с лопнувшей аортой лежит рядом, в раковине той же замечательной фирмы. Голова стоит на полочке, у неё всё ещё выпучены глаза и высунут язык. Клер отрезала голову строго по странгуляционной полосе. Она ещё не решила, что будет с ней делать — то ли высушит и сделает себе очередной мокомокаи, сувенир на память, то ли сварит, снимет мясо, язык съест, мозги съест, глаза сохранит, а из черепа сделает себе либо ночной горшок, либо пепельницу,
