Друэлла с удовольствием откинулась назад в ожидании шоу. Магнус был туповат. Не то чтобы идиот, но вид имел лихой и придурковатый, говорил что-то двусмысленно неприятное, выливал на себя по полфлакона одеколона… А еще категорически не хотел понимать, что со стороны Натали ему ничего не светит. И что терпение Долоховой не безгранично. Магнус не понимал, потому что опять схватил ладонь Натали — то единственное, что может хватать парень без вызова на дуэль от разгневанного отца:
— Как ты можешь быть так жестока со мной? — взвыл он.
Актер он тоже так себе. И голос противный. И этот жуткий запах одеколона. Ната вырвала руку, а Магнус заголосил еще громче:
— Прекраснейшая, добрейшая, почему именно ко мне ты так несправедлива? Не хочешь принять мои чувства, а ведь они глубоки и неподдельны!
Но за спиной Магнуса уже появилась миссис Дрейк, схватила парня за ухо и вполне по-магловски потащила нарушителя тишины навстречу наказанию. Ната вздохнула. Магнус ее даже немного пугал. Можно, конечно, вызвать его на дуэль — все же родовой талант в ней присутствовал в полной мере. Но тогда тип дуэли будет выбирать Кэрроу. И выберет дуэль на шпагах. Или еще хуже — на мечах. Имеет право. А тяжелый меч Ната в лучшем случае сможет только удержать, но никак не сражаться.
Она не спеша дописала эссе, однако Друэлла с домашней работой еще не закончила, поэтому Ната еще переписала из книги по чарам несколько любопытных заклинаний. В итоге выходили из библиотеки поздно.
— О Мерлин и Моргана, где мои сигареты? — хлопала себя по карманам Элла.
— Знаешь, это уже зависимость, — Ната привычно рассматривала гобелены на стенах.
— Что? — поморщилась Элла. — Ты, бывает, такие странные вещи говоришь… Я забыла косметичку в библиотеке. Пару секунд, ладно?
Друэлла забежала в дверь библиотеки, а Ната, устало вздохнув, прислонилась к стене. За пару секунд Элла не уложится, потому что на деле могла забыть косметичку даже в столовой.
Идти обратно одной не хотелось, а ноги ныли от усталости. Она не привыкла много ходить, тем более, что девушки носили туфли на каблуке, пусть и не слишком высоком. Натали из-за болезни пролежала в кровати несколько лет, поэтому к концу дня чувствовала невероятную физическую усталость. И хотя она бы с удовольствием еще почитала, поболтала, кому-нибудь помогла… но глаза слипались от усталости.
— Ты что здесь делаешь? — удивился Том, наткнувшись на девушку.
— Жду Эллу, — голос у Наты был усталым, — она что-то забыла в библиотеке.
— Уже поздно, — напомнил Том.
— Я знаю, — несколько раздраженно ответила она.
Ната тоже не любила бродить по замку вечером. Он был темный, запутанный, а профессора и старосты при всем желании не могли быть везде. Чем ближе к отбою, тем неуютнее себя чувствуешь. Да и Тони всегда просит не задерживаться в коридорах после заката.
— И что вы так долго делали в библиотеке? В гостиной же есть многие книги, — продолжил Том.
— Мерлин с тобой, ты мне что, брат? Задержались мы. Не бросать же на середине. Ты куда-то шел? Вот и иди.
— Я провожу вас, — Том прислонился к стене рядом, помолчал с полминутки и нерешительно добавил: — Спасибо за книгу.
— Чем теперь планируешь заняться? — Ната устала и едкие вопросы словно сами вылетали: — Эликсир бессмертия на крови новорожденных? Ритуал отдачи жизни? Создание ножа бессмертия? Или попытаешься отобрать камень у Фламеля?
— Я никак не пойму, откуда у тебя такая… нелюбовь ко мне? Я пока еще никого не убил.
— Судя по книге о крестражах, ключевое слово здесь «пока».
— Я не буду убивать ради убийства, — уверенно заявил Том. — К тому же, можно было бы найти особые пути. Убийцы, насильники…
Ната тяжело вздохнула, жалея о том, что вообще начала этот разговор, но все же продолжила их дискуссию:
— Ты никогда не задумывался, почему воины — почетно, наемные убийцы — как минимум профессия, а темные маги, убивающие в ходе ритуалов, — это сумасшедшие, которых нужно уничтожать?
Том нахмурился и с недоверием посмотрел на девушку. Та, прикрыв глаза, продолжила:
— Воин убивает в бою, защищая что-то или кого-то. Убийца, в историческом понятии этой профессии, это охотник, который для убийства совершает определенные действия и всегда относится с уважением к своей жертве. Но Темные маги, которые ловят беззащитных девушек… или забирают детей… Подкарауливают, похищают и убивают на алтаре. У них нет уважения к жертве и противнику. В них нет азарта охотника, они всего лишь эгоисты, отказывающиеся признавать поражение. Или искать другие пути.
— Я — не такой. Я не убью кого-то невинного.
— Это ты сейчас говоришь. А потом, случайно, твой эксперимент убьет, скажем, девочку с третьего курса. И ты получишь свою жертву, заберешь энергию ее жизни и смерти. И скажешь себе: «Это ведь всего одна смерть. Что стоит жизнь этой прыщавой девчонки? Я стану великим и сделаю лучше жизнь миллионов!» И ты убьешь старика, который не отдал тебе нужную вещь. И еще кого-то, кто стоял у тебя на пути… А потом тебе скажут, что родился ребенок, способный тебя победить. И ты убьешь младенца. И его родителей. И еще сотни людей, чтобы привести своих безумных сторонников, таких же садистов, как и ты, в ужасный мир боли и страданий. Если ты сейчас думаешь, что убийство оправдано, то ты мне заранее отвратителен.
На какое-то время повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием факелов.
— Тони тоже готов убивать, — возразил Том, хотя внутри у него бушевала настоящая буря.
— Тони — воин. Он убьет в бою, — сказала Ната,
