Четвертая мировая валютная система (Ямайская) была оформлена соглашением стран – членов МВФ в январе 1976 г. в г. Кингстоне на Ямайке, в котором формулировались основные принципы новой валютно-финансовой системы, закрепленные в апреле 1978 г. во второй поправке к статьям Соглашения МВФ. Эти принципы, которые продолжают действовать и сегодня, заключаются в следующем:
• с отменой официальной цены золота была узаконена демонетизация золота, т. е. утрата им денежных функций, но, тем не менее, благодаря реальной ценности золота за ним сохранилась роль чрезвычайных мировых денег и резервного актива;
• золотодевизный стандарт был заменен стандартом СДР, который формально объявлен основой валютных паритетов, но на практике не стал эталоном стоимости, главным платежным и резервным средством;
• вместо фиксированного валютного курса страны официально с 1973 г. перешли к режиму плавающих валютных курсов, но при этом получили возможность выбора фиксированного или плавающего валютного курса;
• МВФ получил полномочия осуществлять более жесткий надзор за развитием валютных курсов и соглашениями об их установлении, обеспечивать либерализацию валютных отношений путем отмены валютных ограничений в интересах достижения стабилизации в международных валютных отношениях.
Дерегулирование в Ямайской валютной системе очень быстро проявилось в несовершенстве плавающих валютных курсов. А финансовые и валютные кризисы (например, валютный кризис в Мексике в 1995 г., валютные бури летом 1997 г. в странах Юго-Восточной Азии, летом 1998 г. в России и в январе 1999 г. в Бразилии) поставили вопрос о мерах по искусственной поддержке валютных курсов, о реальной и завышенной оценке активов, о неудовлетворительном банковском надзоре, о недостатке финансовой информации. Необходимость координации действий стран для преодоления кризисных явлений заставила мировое экономическое сообщество по-новому оценить роль МВФ и МБРР в согласовании политики стран в области валютных отношений. Встал вопрос о регулирующей деятельности международных валютно-финансовых институтов, эффективность которых в условиях дерегулирования в мировой валютной системе и глобализации финансовых потоков значительно снизилась, что заставило правительства ряда стран, находящихся в полосе потрясений, заняться реструктурированием всей системы валютного регулирования.
В процессе экономической интеграции страны Западной Европы в марте 1979 г. объявили о создании международной (региональной) валютной системы. Европейская валютная система (ЕВС) предусматривала скоординированное плавание курсов национальных валют по отношению к доллару с целью их большей стабилизации. Особенности интеграции западноевропейских стран определили структурные принципы ЕВС.
На основе Маастрихтского соглашения о Европейском союзе, подписанного в феврале 1992 г. и вступившего в силу 1 ноября 1993 г., предусматривалось дальнейшее углубление валютной интеграции, достижение конвергенции национальных экономик и создание механизма многостороннего наблюдения за этим процессом.
Политика поэтапного перехода к единой валюте была взаимоувязана с состоянием экономик стран – участниц ЕВС, которые свое экономическое развитие подчинили достижению следующих региональных критериев:
• иметь уровень инфляции, не превышающий более чем на 1,5 % средний показатель для трех стран с наиболее низкими темпами;
• дефицит государственного бюджета не должен быть более 3 % ВВП;
• государственный долг – не более 60 % ВВП;
• средний размер долгосрочной процентной ставки – не выше 2 % сверх среднего для трех стран с наиболее низкими темпами инфляции;
• пределы колебаний взаимных валютных курсов должны составлять 15 %.
С 1 января 1999 г. Европейский валютный союз вступил на новую ступень развития региональной валютной системы, когда безналичные расчеты стали осуществляться на основе новой европейской валюты – евро 11 странами ЕС (Австрия, Германия, Ирландия, Италия, Бельгия, Испания, Люксембург, Нидерланды, Португалия, Финляндия и Франция). Котирование курса евро к доллару и к валютам стран, не входящих в ЕВС, осуществляет Европейский центральный банк во Франкфурте-на-Майне. С 1 января 2002 г. новая валюта евро стала использоваться уже 12 странами (в 2001 г. вступила в ЕВС Греция) при наличных расчетах. Через полгода после этого евро банкноты и евро монеты стали единственным законным платежным средством в странах ЕС.
Форма организации валютных отношений страны, закрепленная национальным законодательством, является национальной валютной системой.
Валютная система России в условиях перехода к рыночной экономике формируется с учетом структурных принципов Ямайской валютной системы, которые она должна выполнять после вступления в июне 1992 г. в члены МВФ. Основой национальной валютной системы Российской Федерации является российский рубль, введенный в обращение в 1993 г. взамен рубля СССР.
В условиях административно-плановой экономики СССР существовала государственная монополия на внешнеэкономическую деятельность и валютная монополия. Это означало, что все внешнеторговые операции могли осуществлять только специализированные государственные внешнеторговые объединения. А право совершать операции с иностранной валютой и другими валютными ценностями принадлежало государству.
1.6. Международная финансовая система и национальный суверенитетВ условиях финансовой глобализации суверенные государства оказались в существенной зависимости от глобальных финансовых посредников, что является причиной дальнейшего развития кризисных процессов в глобальной экономике. Разрешение данной проблемы возможно лишь путем реформирования международной финансовой системы, предпосылкой чего должна выступить широкомасштабная дефинансиализация экономических процессов путем перенаправления финансовых ресурсов из виртуального в реальный сектор экономики6.
С крахом Бреттон-Вудсской системы, вызванным неспособностью США обеспечить соблюдение ее главных принципов – конвертации доллара в золото и поддержания режима фиксированных курсов в сфере межгосударственных отношений, – финансовая дерегуляция, выраженная в снятии ограничений на международное движение капитала и отмене валютного контроля в глобальных масштабах, значительно способствовала интеграции большинства суверенных государств мира в международную финансовую систему в течение 1990–2000-х гг.
Либерализация рынков капитала сопровождалась развитием инноваций, связанных с разработкой комплексных производных финансовых инструментов. Посредством выпуска сложных структурированных продуктов, которые стали предметом международной торговли, операции на рынках капитала тесно переплелись с операциями на страховых, товарных и ипотечных рынках.
Денежные потоки постепенно приобрели характер автономности. т. е. их функционирование происходило в отрыве от реального сектора производства. Растущее участие финансовых ресурсов в спекулятивных операциях ослабило мотивацию предприятий нефинансового сектора в повышении своей производительности, разработке новых технологий, долгосрочном корпоративном планировании, поскольку участие в образовании спекулятивных пузырей позволило им получать краткосрочные прибыли и без процесса производства, что обусловило все пронизывающую «финансиализацию» глобальных экономических процессов. По данным М. Л. Хазина7, доля финансового сектора в мировой экономике до Второй мировой войны составляла не более 10 %, к 1970-м гг. она поднялась до 20 %, а сегодня финансовый сектор перераспределяет в свою пользу до 70 % создаваемой в экономике прибыли.
В результате создания после Второй мировой войны «под патронатом» США международных организаций – МВФ, Группы Всемирного банка, ГАТТ/ВТО, Лондонского и Парижского клубов кредиторов – регулирование финансовых и торговых дисбалансов между суверенными государствами стало возможным благодаря применению разнообразных рыночных и квазигосударственных механизмов, таких, например, как кредиты международных финансовых организаций, «выравнивание» платежных балансов за счет накопления и использования официальных валютных резервов и резервов стабилизационных фондов, привлечение финансовых ресурсов на международных рынках капитала, а также реструктуризация внешней задолженности. Хотя применение указанных механизмов не обеспечивало «идеальных» условий хозяйствования, оно, однако, давало возможность суверенным государствам противостоять циклическим и другим кризисам капиталистического перепроизводства без фатального уменьшения среднедушевого дохода населения и наступления последующей социально-экономической дестабилизации.
