Если бы сегодня государство вместо строительства тюрем и больниц больше заботилось о беременной женщине, разъясняя ей ее роль, создавало бы условия, необходимые для реализации возложенных на нее задач, то могло бы получить прекрасные результаты при совсем небольших финансовых затратах. Всего через несколько поколений удалось бы значительно уменьшить число детей с физическими недостатками, преобразовать в лучшую сторону физическое состояние и психику как мужчин, так и женщин. Но поскольку на такие действия правительства в нашей стране трудно рассчитывать, то мужчины и женщины сами должны приложить все усилия, сделать все необходимое, устранить все мешающее рождению здорового ребенка.
Сегодня люди все отчетливее понимают, что отсчет жизни начинается не в момент появления ребенка на свет, а гораздо раньше. И поэтому беременные женщины должны понимать, что если они решаются на аборт, то совершают убийство беззащитного, слабого, но уже все чувствующего комочка, человечка, который уже воспринимает внешний мир и, чувствуя приближающуюся смерть, сжимается от страха за свою жизнь. Он уже есть, он уже ваш. И поэтому любите его, когда он еще в утробе матери. И будьте его покровителем.
Не жалейте времени на общение с будущим ребенком, разговаривайте с ним. И родившись, он начнет почти сразу же узнавать вас.
Мужчина, будущий отец, должен с нежностью и вниманием относиться к женщине, к жене, которая готовится стать матерью. Ее тревоги, переживания, обиды могут отрицательно отразиться на физическом и психическом здоровье ребенка.
Нельзя забывать, что колыбелью, в которой формируется жизнь, является мать и ее тело. Мать и ребенок – это единый и неделимый организм. И они в равной степени страдают от плохого самочувствия и от неблагоприятного воздействия внешнего мира. Одинаково остро переживают и победы, и поражения. И делят пополам и радости, и горести.
Вот как описала рождение своего второго ребенка одна из моих учениц, Люба С.
Рождение Лебедя
Вторые роды. Я пятый год в «Оптималисте». Сейчас я обхожусь уже пятый год без поликлиник и больниц. Я изучаю себя. Беременность. Беременность – значит, больничный. Но почему? Рожали же раньше дома. И дети были здоровы. А сейчас женщины разучились рожать? Да нет. Возможно, это тоже результат запрограммированности – без больницы, дескать, нельзя. Стерильность. А как же тогда роды наших бабушек прямо на колхозном поле? И я решила все проверить на себе и доказать, что можно рожать и дома. Мысли такие посещали меня давно. Я их слышала от других, читала об этом.
Моей старшей уже 14,5 лет. Не слишком ли велик разрыв? Почему раньше не родила? Мы ждали сына, но каждый раз случались выкидыши. Сказали, что больше у меня детей не будет. И я смирилась. И вдруг, после того как мы с мужем почистились в клубе, я почувствовала в себе новую жизнь.
Когда поделилась этим со своей знакомой, та предложила прервать беременность – сделать укол. Сразу же пришла мысль: «Укол, а зачем?» Новое сознание, полученное в «Оптималисте», не позволило сделать это. И снова мы ждем ребенка. Муж, конечно, хочет сына. И настаивает. И я жду второго малыша, но не загадываю, кто будет. Главное – будет второй малыш. Если будет нужно, будет сын. Если Богу угодно, будет дочь. Сомнения все же оставались. Но наш новый образ жизни, правильное питание, исключение табака и алкоголя значительно укрепили наше здоровье. А ведь до того у меня была масса заболеваний. Болел желудок, печень. Были гинекологические проблемы. Пройдя курс правильной организации питания, включив в свою жизнь систему Иванова, я почувствовала себя сильной, здоровой, готовой к рождению. Правда, забеременела только после того, как почистился муж. До прохождения курса в «Оптималисте» он курил и частенько выпивал. Нужно сказать, что только после того, как он сделал все пять чисток организма, наступила беременность.
В течение всего срока я разговаривала с малышкой. Я сразу отвергла противоестественную операцию – укол, убийство малыша. Но решила сходить в баню, чтобы проверить силу плода. Удержится ли он во мне, способен ли он к выживанию в экстремальных условиях? Итак, баня. Это было первое наше испытание. Я была в сауне одна, я разговаривала с ребеночком: «Ну, давай, держись!». Я не изгоняла его. Я укрепляла моего младенца, мой плод. Ведь так больно было и духовно и физически, когда случались выкидыши уже довольно большого плода. Значит, что-то было не так. Что-то не нравилось им во мне. Вот и решила готовить его и свою плоть как храм Бога и его временное жилище на девять месяцев. Если сейчас удержится, то выдержит и после. А если сейчас не удержится, то уж лучше сейчас… В течение всей помывки мы разговаривали. Потом пришлось ехать в деревню, затеяла ремонт. Было тяжело, но я все время разговаривала с малышом: «Ну, держись, мой родной, мы и это должны выдержать». Эта мысль постоянно была во мне, не только в голове, а кажется, в каждой моей клеточке.
Малышке было уже четыре месяца, и возникла угроза выкидыша. Произошло это в деревне. Появились сильные волнообразные боли, как бы сверху вниз. Было очень больно. Испугалась даже. Не была готова к выкидышу. И мама испугалась, предложила вызвать «скорую», но я отказалась. Что они могут, разве что сделать укол. А вдруг навредят малышке.
Я отговорила маму вызывать «скорую», стала уговаривать малышку не волноваться. Маму тоже успокаивала словами: «Страшнее, чем выкидыш, ничего быть не может». Папа уговаривал меня принять болеутоляющие таблетки, но я и от таблетки отказалась. Решила, что когда придет с сенокоса дочь, попрошу ее облить меня холодной водой в саду. А сама все время разговаривала с малышом: «Ну, ведь ты у нас желанный. Тебя очень ждут и сестренка, и папа, и бабушка с дедушкой. И конечно, очень, очень я. Не уходи, останься. Никто не скажет ничего плохого. Ты желанный и долгожданный для всех ребеночек». И вдруг пришла мысль. Надо попросить у мамы прощения за ту боль и огорчения, которые я вольно или невольно причиняла ей. Ведь если именно здесь мой плод заволновался, то что-то не нравится ему в моем отношении к маме. Я уговорила маму налить два ведра холодной воды. Мама, конечно же, сопротивлялась. Мы вышли в сад. Поставив ведра на землю, я попросила у мамы прощения. Это было для нее совершенно неожиданно, и мы обе расплакались. Потом попросила у водички из первого ведра, чтобы она сняла с меня все боли, а у водички из второго, чтобы она дала мне и малышу силы и здоровье, энергию и жизнь. Мама вылила на меня одно ведро за другим, а когда я вошла в дом, то почувствовала, что боль отпустила. Становилось все легче и легче. Я встала. Боль совсем ушла. Отец даже не верил. Мы всегда, когда нам плохо, больно, ждем помощи от близких, от докторов, от Бога. А боль, наверное, по-моему, дается для того, чтобы напомнить человеку о прегрешениях, чтобы предупредить, заставить подумать о причинах ее возникновения. Чтобы мы задумались, что-то сделали, переосмыслили свои поступки, слова, свою жизнь, свои ошибки. После деревни работала в течение всего срока беременности. Ездила в командировки. Не было никаких токсикозов. Хотя с первой дочерью был страшный токсикоз. Отходила беременность очень легко. Абсолютно никаких неудобств не испытывала. Когда сказала своей участковой сестре, что буду рожать дома, та сначала запротестовала, но убедившись в твердости моего решения, вынуждена была отступить. Случайно узнала о родах в воду. Наша соратница Лена, акушерка, согласилась помочь мне в домашних родах. И мы стали готовиться. Я понимала, что подготовка должна быть. Врач-акушер согласилась наблюдать меня. В больнице говорили, что это ужас, что плод очень слабый. И не знают они, что с ним делать. Врач-акушер из больницы испугала меня, но ее коллега, моя соратница, сказала, что все будет нормально. Две руки, две ноги, одна голова. Будем рожать.
Домашние роды в воду в ванне, под чудесную музыку, прошли очень легко. И сразу же малышка была рядом. Пуповинку отрезали только через несколько часов, когда прекратилась пульсация. Какой чудесный ребенок! Первые недели все было прекрасно. Потом стала замечать, что ребенку не хватает молока. И когда я сказала врачу, что молока стало меньше, то она ответила, что до кормления и после надо взвешивать малыша. Если весы не покажут нормальный привес, то надо брать молочные смеси на молочной кухне детского питания и подкармливать ребенка. Это в первый-то месяц! Это меня разочаровало. Кроме того, слова доктора вызвали у меня большие сомнения. И ребенок-то слабый и хилый. И думать надо не об увеличении лактации, а о молочной кухне. Да и эпитеты больно уж не понравились: «хилый», «слабый». Мягко говоря, смутило это меня. Я вспоминаю, когда старшую дочь принесли после десятидневного пребывания в больнице, она выглядела значительно хуже. Это было что-то ужасное. Как лягушка. Я тогда испугалась собственного ребенка: вся красная, ручки и ножки тонкие. А у этого ребенка все на месте.
