Отец пожал плечами.
— Честно или нет, но так уж оно есть. — Он сделал паузу. — На самом деле, было бы замечательно, если бы ты позволила этому произойти и приняла как данность. Ты станешь намного могущественнее, чем можешь себе вообразить, даже когда не будешь находиться в форме волка. Твои слух и зрение станут острее, рефлексы ускорятся, мышцы станут сильнее. Ты будешь быстрее выздоравливать, если получишь какие-нибудь повреждения. — Его глаза сузились. — Даже в раннем детстве ты никогда не болела. Ты всегда была быстрой и сильной. Я не знаю, дала ли тебе это моя волчья кровь или же ты развивалась как женщина-оборотень.
Это все было бы замечательно и хорошо, когда бы ей пришло время иметь с этим дело. Прямо сейчас у них было гораздо больше поводов для беспокойства, и один из них находился в этой комнате вместе с ними.
— Но зачем здесь он? — Алекс дернула головой в направлении прохода между кухней и гостиной, где скрылся Джошуа.
— Вот это и я собираюсь выяснить. — Отец выпрямился и жестом позвал Джошуа обратно. — В чём дело?
Джошуа неспешно вернулся в комнату, его свободная походка напомнила ей отца.
— Меня послал Ян.
— Он альфа?
Джошуа кивнул.
— Он приехал сразу же после вашего отъезда.
— Я не был уверен, что он приедет, хотя я и послал за ним. Как там мой брат?
Алекс выпрямилась. У отца есть брат? У нее есть дядя? С каждой секундой ей открывалось что-то новое. Она пристально посмотрела на отца. Казалось, перед ней незнакомец, хотя она знала его всю свою жизнь. Это было не очень приятное чувство. Гнев зашевелился глубоко внутри нее, распихивая кружащийся в голове сумбур.
— У него всё хорошо, но он очень беспокоится о вас и о своей племяннице. Стая нуждается в вас обоих. Времена трудные, много борьбы среди собратьев.
Ее отец рассмеялся, но это был не особенно приятный звук. Алекс услышала отвращение в его голосе.
— Некоторые вещи, видно, никогда не изменятся. Убивать друг друга из-за мелких обид, вместо того, чтобы объединиться для общего блага. Ради выживания.
— Очень верные слова. — Джошуа слегка наклонил голову. — Но фактом остается то, что волк, который знал вас в прошлом, случайно оказался в вашем магазине немногим более недели назад, и увидел вас и вашу дочь. Он сразу же отправился обратно в стаю, чтобы сообщить Яну, но, должно быть, рассказал и кому-то еще. Слух распространился быстро, хотя он успел себя убить, до того как смог выдать больше, чем название города, в котором вы жили. К тому времени было уже слишком поздно. Большинство одиноких самцов из стаи Волчьей Бухты, а также из Голубого Гребня и Камберленда, пустились в Чикаго. Их может быть больше. Мы все искали. Разница в том, что мы хотим защитить вас и вашу дочь, тогда как другие стаи, скорее всего, убьют вас, рассчитывая захватить Алекс, и они не предоставят ей выбора в спаривании. Они будут драться за нее, и она достанется победителю.
Лицо ее отца потемнело.
— Вы все хотите завладеть ею. И это не приведёт ни к чему хорошему.
— Конечно, мы все хотим ее. Она — женщина, у которой нет пары. Она не только красива, но она к тому же и ваша дочь. Есть многие, кто хочет ее только по этой причине.
— Эй! — Гнев вскипел в ней, и она вскочила на ноги. — Я могу выразить свое мнение?
Алекс устала от них, они говорили о ней так, как будто ее здесь не было, обсуждая ее жизнь, как если бы совершали сделку.
Джошуа Страйкер повернулся к ней, его темные глаза впились в нее.
— К сожалению, нет. — Он сделал паузу и запустил пальцы в свои волосы.
Алекс с удивлением обнаружила, что ей интересно, настолько ли они мягкие, какими выглядят. Она потрясла головой, чтобы прочистить свои мысли. О чем только она думает?
— Фактически у тебя две альтернативы. Или ты идёшь со мной в Волчью Бухту, и тогда ты будешь иметь возможность выбрать любого из мужчин, у которого нет пары. Или… — он посмотрел в сторону ее отца, — …ты можешь остаться здесь и защищаться от всех тех мужчин, которые захотят претендовать на тебя, подвергая себя и своего отца опасности.
— А что если я не хочу ни с кем спариваться? — Адреналин хлынул через ее вены. Алекс захотелось проснуться и узнать, что она все еще лежит в кровати и все это только страшный сон. Но слишком уж реально всё это было.
Алекс почувствовала, как Джошуа тщательно подбирает слова, как будто он не хотел огорчать ее еще больше. Она могла бы сказать ему, что он попусту тратит время. В данный момент ее мир сместился уже так далеко от своей оси, что никогда больше не сможет вернуться назад. Что же было ещё?
— Ты вступаешь в период половой охоты, Алекс.
Впервые он назвал её по имени, и это вдруг вызвало желание, молнией пронзившее её между бёдрами. Ей пришлось сопротивляться побуждению сжать свои бедра вместе, чтобы ослабить растущую жажду. Она ощутила влагу, намочившую ее трусики, и была потрясена. Мог ли он чувствовать ее возбуждение?
Девушка заставила себя игнорировать пульсацию и обратить внимание на то, что он говорит.
— Ты не сможешь помочь себе сама. Ты спаришься. Вопрос лишь в том — кто это будет.
Алекс само это понятие показалось ужасающим.
— Это отвратительно. Я — не животное. Я не…. — Она попятилась от обоих мужчин, выставив руки перед собой, будто желая защититься от них.
— Алекс. — Отец потянулся к ней, но она покачала головой и повернулась к двери. Ей нужно выбраться отсюда. Ей нужно побыть одной, чтобы подумать и разобраться во всем, что она узнала.
Но она опоздала. Джошуа пресек ее бегство, бесшумно скользнув и загородив собой дверь. Его руки были скрещены на груди, ноги широко расставлены. Нет, её это не остановит.
— Я иду в мою старую комнату. — Алекс гордо проследовала в направлении коридора. Она всегда сможет вылезти через пожарный ход.
— Нет. — Джошуа схватил ее за руку, тепло его пальцев практически обожгло ее сквозь ткань трикотажной рубашки, когда он толкнул ее в угол гостиной. — Нет времени.
Стекло разбилось, и огромный волк запрыгнул через низкое кухонное окно с маленькой пожарной лестницы, расположенной под ним. Несколько мужчин последовали за ним. Другой звук разбитого стекла послышался снизу, из холла, и Алекс испугалась, что ещё больше их влезают через окно ее спальни.
Ее отец согнул ноги в борцовской стойке, готовясь встретить опасность.
— Хватай ее и выбирайтесь. Я задержу их.
— Нет! — крикнула Алекс. Она не оставит его. Не важно, что он лгал ей, или что ее жизнь могла на этом закончиться, — он был ее отцом. Она знала, что он любит ее и лгал, только чтобы защитить. Она лучше будет сражаться и умрет рядом с ним. Вытащив оружие, она прицелилась и выстрелила, когда напал первый волк.
