Ведь великая война — это же… Это… я даже не знала, как выразить все, что думала по этому поводу. Того, что было до нее — до войны, — не помнил никто, архивы были уничтожены еще в первую сотню военных действий. Восстанавливать их у тогдашних магов не было времени, а война между тем все никак не заканчивалась.
Позже забылась даже причина, по которой уже шестьсот двадцать пять лет Восходное и Заходное королевства, находящиеся на светлых землях, воевали с неизвестным государством, существовавшим на темной земле, сразу за Суилийской горной грядой.
Никто из ныне живущих понятия не имел, что происходило там, за стеной из многочисленных вулканов и высоких гор. Но война тем не менее не кончалась и по сей день.
— Ты просто обязана научиться управлять своим огнем, чтобы никому не навредить, милая, — звонкий голос сестры нарушил мои размышления о мироустройстве. — Я же не всегда буду рядом с тобой.
С грустью осознав, что сестра говорила истину — нам действительно придется когда-нибудь с ней расстаться, — я положила голову на ее плечо, наслаждаясь таким родным теплом, и поторопила Мики:
— Пошли. Родители, наверное, заскучали уже, ожидая нас.
— А я тебе что, не сказала?
Я вопросительно посмотрела на Мики, чуть приподняв голову, и она поспешила рассказать узнанный совсем недавно секрет:
— С нами сегодня отмечает праздник какой-то важный гость. Так что пошли уже.
И мы побежали наперегонки в столовую, задорно подначивая друг друга.
Семейство Анрэйн уже несколько поколений не появлялось при дворе короля. Многие высшие успели даже позабыть о существовании нашего рода, тогда как семья матушки, напротив, была близка к королю и богата. Её предки не имели такой древней истории, но это мало кого волновало.
Мелея Анрэйн, в девичестве Элден, всю свою молодость провела при дворе, она не пошла учиться в высшую академию несмотря на очень сильный дар и не была обязана отрабатывать положенные после выпуска годы на благо королевства.
Однажды в доме Элден всего на одну ночь остановился однокурсник её брата, который возвращался домой после той самой отработки — десяти лет на войне. И уже на следующий день в неполные двадцать два мама сбежала с нашим будущим отцом в Храм Огня, там родители обменялись клятвами верности и после этого удалились в отдаленное поместье отца.
Любовь с первого взгляда — именно об этом мама всегда рассказывала нам. Я любила слушать перед сном историю родителей намного больше остальных сказок. Также я знала, что семья Элден так и не признала побега и отреклась от любимой дочери. Им было не впервой: за четыре года до этого они отреклись от её сестры-близнеца Медеи, когда та, сбежав из Высшей Катрионской Академии Магии, отправилась в академию зельеварения при водном храме. Да как она, наследница могущественного огненного рода, могла поступить в непочетное заведение для бедняков? И никому не было дела до велений её души.
И вот сейчас за нашим праздничным столом сидел тот самый брат, который не общался с нашей матерью более семнадцати лет.
Как я поняла, что мужчина был нашим дядей? Все просто: сходство было невероятным. Если бы я не знала, что Молан Элден — ровесник нашего отца и старше маменьки на добрых десять лет, то решила бы, что они тройняшки — мать, тетя, которую мы видели несколько раз в жизни, и дядя.
— Девочки, знакомьтесь. — Мелея поднялась из-за стола, сияя лучезарной улыбкой, и подошла к мужчине, положив тому ладони на плечи, — это ваш дядя ат Молан, он наконец-то решил нас посетить, и моей радости нет предела. — Маменька наклонилась чуть ниже, и её длинные рыжие локоны упали на плечи мужчины, сливаясь с его не менее длинными, но прямыми волосами такого же медного оттенка.
Мы с Мики поклонились, как полагалось правилами этикета. Ат Молан, взяв в ладонь руки своей сестры, приподнялся, затем притронулся губами к маминым ладоням и, выйдя из-за стола, подошел к нам, поочередно поклонился каждой и также поцеловал наши руки. Мики залилась краской, и я, судя по горящим щекам, тоже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Рад наконец-то с вами познакомиться, девочки, — улыбнувшись краешком губ, произнес мужчина низким голосом.
Его голубые глаза — такие же, как и у маменьки, — были совсем другими — холодными, чужими. У меня дрожь побежала по спине от непонятных ощущений, потому я выразила такую же «радость» и поспешила к столу. Мики поплелась следом, крепко сжимая меня за ладонь: ясно было, что она удивилась. Ведь я никогда не заговаривала с кем-то первой, всегда отдавала это право своей близняшке, а тут… поступила вразрез собственным привычкам и страхам.
— Милые, — раздался голос отца, когда все расселись по местам и немногочисленные слуги начали приносить праздничные блюда одно за другим, — завтра в академию вы отправляетесь вместе с атом Моланом, он будет преподавать у вас одну из дисциплин и, надеюсь, присматривать за вами. Так ведь, Молан? — Прищурившись, он посмотрел на своего бывшего друга.
— Что за странные намеки, Миэр? Они мои племянницы. Естественно, я за ними присмотрю. Можешь не переживать, — ответил ему тот, потирая подбородок.
— Ну вот и прекрасно, — взмахнула руками ата Мелея, — а через четыре года ты их представишь ко двору, не так ли, милый брат?
Несмотря на то, что голос её звучал легко и воодушевленно, в глазах маменьки застыл лед, сейчас они были полны холода, того же самого, который я успела заметить на дне голубого океана глаз дяди.
— Естественно, милая сестра, я выполню свой долг, раз этого не может сделать их отец.
Отец уже было хотел ответить колкостью, судя по вмиг заострившимся чертам его лица, но Мелея вовремя сжала ладонь мужа, лежавшую на столе, и с легкостью перевела разговор на совершенно отстраненную тему, разрядив тем самым нагревшуюся до предела обстановку.
— Кто из вас собирается на боевой факультет? — чуть позже спросил дядя, приподняв брови.
— Я, ат Молан, — в голосе Микаэлы прозвучал вызов, отец с матерью, переглянувшись, улыбнулись.
— Хм… — Дядя опять потёр подбородок, обращаясь к сестре: — Значит, ты Мики. — Он кивнул сам себе. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты похожа на тетку, только планка у тебя намного выше?
— Нет, дядя. — Мики лучезарно улыбнулась, что никак не вязалось с тем надменным тоном, которым она произносила слова. — Такого мне не говорили, но я не спорю, что стремлюсь так же, как и она, следовать за велением своего сердца.
Ат Молон захохотал, откинулся на спинку стула и продолжил смеяться — громко и жутко заразительно. Мне даже показалось, что он стал похож на настоящего нормального человека.
— О Мигрис, площади, — в перерывах между приступами хохота говорил он, — сестра, ты не писала, что они настолько похожи.
— А ты и не спрашивал. Так, ладно, девочки, уже поздно. Первая звезда появилась на небе, так что вам пора идти спать.
Мы переглянулись с сестрой и, одновременно встав из-за стола, подошли по очереди к папеньке и маменьке для благословления. По давно установленному негласному правилу я подходила к отцу, а Мики к маме, а затем наоборот. Потом мы пожелали звездной и спокойной ночи ату Молону и поспешили в свою комнату.
— Тебе он не понравился? — зажмурившись от удовольствия, спросила меня Мики.
Мы к тому моменту уже сидели на большой кровати, и я расчесывала длинные волосы сестры. Обязательный ритуал, без которого ни одна из нас не смогла бы уснуть.
— Я не знаю, как это объяснить, — прикусила я губу, — у него очень отталкивающий взгляд, и мне почему-то страшно, сама не понимаю, почему так.
Страх в присутствии будущего преподавателя был непостижим, ат Молон не сделал ничего плохого, но я весь вечер за столом провела как на иголках. Пока сестра и родители вели непринужденную беседу, я слушала и молчала, иногда уплывала глубоко-глубоко в свои мысли. Я не хотела ехать в академию, не хотела менять свою жизнь, потому что не представляла, как буду знакомиться с сокурсниками, как буду общаться с ними без поддержки сестры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
