Андрей притормозил и негромко произнес:
– Джильберта до сих пор не вернулась, так что приходится идти на риск. Я не могу пользоваться личным морфом – Квит слишком давно служит моему роду, чтобы остаться неузнанным.
– Кому посылка?
Я не ждала, что он так легко посвятит меня в свои шпионские игры, но, тем не менее, Карпов ответил.
– Кесслеру.
Он толкнул дверь, пропуская меня в теплое нутро магического почтамта. Сиворт лениво поднял на нас незаинтересованный взгляд и расчихался, вдохнув собственную витавшую в воздухе шерсть. Похоже, старый морф линял круглогодично.
– Если хочешь, я отправлю за тебя, – шепотом предложила Андрею, наблюдая, как он достает из внутреннего кармана плаща небольшой продолговатый короб вроде футляра для солнечных очков. Карпов задумчиво кивнул и поставил его передо мной на стол для упаковки.
Я обмотала посылку зачарованной бумагой, которая не позволяла магическим детекторам просканировать содержимое и, до кучи, защищала от непогоды. Под диктовку Карпова написала полное имя адресата и повязала коробку нарядной красной лентой. Изящный бант сразу выдавал женскую руку.
– Вот видишь – это просто посылка от влюбленной девушки, а не какая-то страшная шпионская штуковина, – подмигнула я Демону, с легким напряжением на желваках наблюдавшим за моими действиями.
– «Страшная шпионская штуковина»? – Карпов выгнул бровь на половину лба. – По большей части там просто записи. Мои размышления об отравлениях и догадки по поводу ритуала.
– Тебе нужен его совет? – догадалась я, ошеломленная его откровенностью. Крестный без пыток в свои планы меня не посвящал. Да и под пытками – не особо.
– Мне часто бывают нужны советы Фридриха, – признался Андрей и обеспокоенно глянул в окно, за которым неспешно брела пара не совсем трезвых мужчин. – В нашей компании он всегда был самым рассудительным и умел смотреть в суть вещей. К тому же он в курсе большинства планов арканов. Клятва мешает ему рассказать, но… Он может хотя бы намекнуть, что мои мысли движутся в верном направлении.
– Непростая жизнь у твоего друга – разрываться между двух миров.
– Я бы хотел вас познакомить, – он притулился спиной к оконной раме и придирчиво рассмотрел упаковку.
– Зачем?
– Как это зачем? – хмыкнул Демон и перевел насмешливый взгляд на меня. – Похвастаться, конечно.
Я спрятала смущенное лицо за красным бантом, цветом теперь походившим на мои щеки, и двинулась к стойке регистрации. Сиворт успел задремать, опираясь щекой о мохнатую руку. Оформив все положенные бумаги, я оплатила жезлом доставку в какую-то австрийскую деревеньку с непереводимым названием.
Глаза упали на надпись: «Лично в руки Фридриху А. Кесслеру». Внутри закопошилось странное чувство. Будто отправляла посылку старому знакомому, хоть мы не виделись ни разу в жизни, и едва ли тот знал о моем существовании. «Австрийский зануда» прилично удивится, получив коробочку с красным бантиком от какой-то незнакомой мисс.
2.5
В очередной раз удивив, Карпов привел меня в кофейню на центральной площади и выбрал стол у окна, из которого открывался вид на почту и застывший без работы круглый фонтан. Я-то думала, мы найдем какой-нибудь темный закуток в укромно расположенном заведении.
Репутация Мрачного Демона была настолько мрачной и демонической, что никто в своем уме не заподозрил бы его в свидании с ученицей. Уверена, в тот момент, когда мы вошли внутрь, в голове каждого посетителя родилось по паре-тройке удобоваримых объяснений происходящему. Например, что профессору вручили бедовую крестницу ректора «в нагрузку» к официальным обязанностям. Кто-то из них мог увидеть в окна почтамта, как я отправляла посылку.
Оказалось, у Андрея имеются дела и тут. Забрав мой плащ и настойчиво усадив в кресло, он отошел в другой конец зала и завел беседу с бойкой рыжеволосой женщиной. Миранда – так, кажется, ее звали. Как и в начале учебного года, она принялась размахивать руками и жаловаться Карпову на какие-то деревенские происшествия.
Я прониклась к ней сочувствием. Несмотря на то, что переспорить хладнокровного Демона у нее не было никаких шансов, правда была на стороне Миранды. Во-всяком случае, в прошлый раз, действительно, оказались виноваты ученики Академии. Расков с Питом украли драгоценного племенного свина, Присцилла увела из-под носа контрабандистов икринку, а потерявший контроль Энди слопал с десяток кроликов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сердобольного вида пожилая женщина приняла мой заказ и через десять минут вернулась с чайником молочного чая, чашкой крепкого кофе для Андрея и внушительного размера креманкой с горкой разноцветного зачарованного желе. Детская забава, но я не смогла себе отказать.
Подцепив прозрачный малиновый кубик десертной ложкой, я уперлась в него взглядом и принялась гипнотизировать. Получилось не сразу, но через минуту желе приобрело форму не то зайца, не то мышки. И тут же оказалось в рту, растекшись по языку насыщенным ягодным вкусом.
Следующим под прицелом оказался зеленый кусочек. Я пыталась придать ему форму груши, но упорно выходил какой-то пупырчатый огурец. Последний раз я развлекалась так в тринадцать, когда тетя усадила меня в Лондонском волшебном кафетерии, выдала пачку купюр и убежала по делам на целый час. У меня потом два дня болел живот от передозировки сладостями.
По площади в обнимку неспешно брела парочка влюбленных. Остановившись перед самым моим окном, парень что-то прошептал девушке на ухо. Та искристо расхохоталась, а потом вдруг притянула его к себе, обхватила руками за шею и принялась беззастенчиво целовать.
Грудь защекотало неприятным чувством, отдававшим горечью в рот. Я попыталась зажевать его желейным груше-огурцом, но гадкий привкус остался. Наверное, это и есть зависть. А может, обида на вселенскую несправедливость.
Я читала пару дамских романов про запретную любовь – Рашель охотно делилась своими книгами. И меня ничуть не прельщала перспектива всю жизнь страдать от невозможности быть с любимым, писать ему сентиментальные письма и изредка прикасаться друг к другу рукавами на великосветских мероприятиях.
– Тебе этого так хочется? – фигура Карпова нависла надо мной сумрачной тенью. – Отношений напоказ?
– Напоказ? Нет… – я замялась, отвела взгляд от бесстыдно милующейся парочки и обхватила ладонями прохладную креманку. – Мне бы хоть каких-нибудь…
– А те, какие есть, тебя чем-то не устраивают? – он тряхнул смоляными волосами, оправил пиджак, занял место напротив и бесшумно придвинул к себе кофе.
– А какие есть? – тоном придирчивой покупательницы, выбирающей шарфик, спросила у Демона.
– Я полагал, что с некоторых пор, – он тихо кашлянул в кулак и приподнял бровь в немом намеке, – ты пребываешь в статусе моей девушки.
– Официальной?
– А они разными бывают? Я, прости, не исследовал этот вопрос.
Карпов пожал плечами, и я ему сразу поверила: действительно, не исследовал.
– А это разве возможно сейчас? – пальцы самовольно скомкали салфетку. – В нашей… ситуации?
– Помнишь «Упрямые фигуры»? – он откинулся на спинку стула и поймал мой взгляд в пристальный капкан своего. – Возможно все, на что ты готова решиться.
– Если мой крестный узнает, он тебя уволит, – я мотнула головой, давая ему последний шанс сделать пару шагов назад. Хоть самой хотелось, чтобы он бездумно бросился вперед. – Ты можешь лишиться всего – работы, карьеры, репутации.
– Если Артур узнает, я лишусь головы.
Молчание, повисшее над столом, ощущалось вакуумом. Будто кто-то запустил гигантский пылесос и высосал весь кислород над нашим столиком в кафе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Не думай, что я волнуюсь за свою голову, Анна, – медленно разорвал тишину Карпов. – Я безмерно уважаю Артура и многим ему обязан. Как и он – мне. В любой другой ситуации я пошел бы к нему еще вчера.
– Подразумевается какое-то «но»?
Лично у меня в голове этих «но» был вагон с тележкой, но услышать версию Андрея очень хотелось.
– Хоть я знаю твоего крестного давно, во многих аспектах он остается для меня закрытым и непонятным. Он редко делится взглядами на жизнь или переживаниями. Мне трудно предсказать его реакцию на то, что между нами происходит. Может пройти время, пока он примет это.
