“Кофе”, перевела для себя Аленка и медленно выдохнула. “Всего лишь местный аналог кофе, который созвучен с земным животным”.
— И насколько он дорогой? — спросила Алена и мальчишка, чуть подумав, выдал:
— За три ложки вамбата отдашь серебряную монету. А за десяток яиц, крынку молока, кольцо колбасы и каравай хлеба — половину серебряной монеты. Вот и думай, госпожа ведьма.
— Наглый ты, — надулась Аленка. — Ужас.
— Если б я не вытянул у тебя пирожок, то до вечера ходил бы с пустым брюхом, — прищурился Гленн. — Жить-то хочется.
Слышать такие слова от ребенка было до жути странно. Мальчишка был слишком взрослым для своих лет. И Аленка не хотела знать, что заставило его стать таким продуманным. Тем более что догадаться было легко.
Как только Аленка купила молоко и яйца и сложила это все в корзину, та взлетела. От ручки корзины к запястью Гленна протянулась тонкая сияющая нитка.
— Я мог бы магом стать, — шмыгнул носом мальчишка. — Да только кто меня отвезет в Амитару? Да и страшно. Говорят, что ученикам приходится несладко.
— Я про это ничего не знаю, — вздохнула Алена.
— Та понятно, ты ж зловредная ведьма. Вы с магами на ножах.
И в этот момент Аленка рассмотрела в мальчишке источник знаний. Вот только как бы этот самый источник растрясти на сведения и не выдать себя?
— Так не всегда было, — деланно равнодушно пожала она плечами.
— Последние столетия — так. А про те времена говорить всем запрещено, — буркнул Гленн и сплюнул на пол. — Что тебе еще надо?
— Ты про колбасу говорил. И про хлеб.
— А чего у Ларки-то не взяла?
— Вкусный хочу, — вздохнула беззаконная ведьма. — Чтоб пышный и горячий.
— Ишь ты, цаца какая.
На рынке Аленка промучилась еще час. Потом мальчишка проводил ее до дома рыжей ведьмы и в награду получил дополнительную медяшку. Алена понимала, что не в ее положении разбрасываться деньгами, но… Она бы едой поделилась, но Гленн отказался заходить в дом. Не то побоялся, не то ему еще работать надо было.
В любом случае, пирожок внутри Аленки уже давно растворился, и она, облизываясь, отломила кусок колбасы, оторвала кусок хлеба и сжевала все это, запивая молоком. Заморив червячка, взялась за сотворение ловца снов. Благо, что на крыльце нашлась корзина с куриными перьями.
Правда, надо признать, что первый ловец вышел… Кривым. Косым. И ничуть не похожим на изящно-волшебного прародителя с Земли. Крепко подумав, Аленка все-таки добавила уродцу одну из китайских пластмассок. После чего захихикала — с ярко-красным камнем ее поделка приобрела воистину демонический оттенок.
— Главное, что работать будет, — фыркнула она. — Первый экземпляр — бесплатно!
А староста как будто ждал этого момента. Не успела она договорить, как раздался стук в дверь.
— Госпожа ведьма? Вижу, вы перышки-то забрали, — елейно произнес он.
Открыв дверь, Аленка царственно протянула ему свое творение.
— Так ведь перьев-то там больше было, — сощурился староста.
— Так и заберите, — фыркнула Аленка. — Завтра принесете.
— Как же спасти всю деревню одним амулетом? Вам нужно налаживать добрые отношения с соседями, а вы…
— А я не никому не позволю сесть себе на шею, — цыкнула Алена. — Получили амулет? Вот и идите. Вашей семье хватит. Ляжете на одной кровати, тем и спасетесь.
Староста ушел ни с чем. Косился недовольно, кривился, но ничего сделать не рискнул. Оно и правильно, вдруг слишком спокойная и наглая ведьма проклянет? Она ж, дрянь такая, может и на святое покуситься — мужскую силу. Староста слышал, как в соседней деревне ведьму обидели, да так и остались без самого дорогого.
Аленка же, не подозревая о мыслях старосты, закрыла дверь на засов и взялась за обустройство колдовского покоя. Спасибо телевидению, она точно знала, как должен выглядеть кабинет настоящей ведьмы.
В безразмерных торбах нашлось все необходимое — частично прогоревшие свечи, серебряная посуда и даже несколько отрезов темно-фиолетового бархата.
За пару часов Аленка навела в самой большой комнате полный порядок. Застелила массивный стол бархатом, расставила повсюду свечи. Где-то они были в подсвечниках, а где-то просто на блюдцах и тарелках. Выйдя во двор, Алена обломила несколько засохших кривых веток и при помощи ругани, ниток и неуемней фантазии сделала себе венок. Выглядело странно и жутко. Но очень, очень по-ведьмински.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
“Это на всякий случай, — сказала себе Алена. — Если понадобится пыль в глаза пустить”.
— Эт ты чего такое творишь-то? — рыжая не удержалась и вновь появилась.
— Это — маркетинг, — гордо ответила Алена. — Кто пойдет к ведьме, которая выглядит как обычная селянка?
— А кто пойдет к ведьме, которая похожа на умалишенную? — насмешливо хмыкнула рыжая. — Я — Даяна.
— Очень приятно, я — Ал… Аилен.
— Красивое имя, — степенно кивнула ведьма. — И все-таки, не боишься, что всех распугаешь?
— Гектор наслал на деревню дурные сны, — вздохнув, принялась объяснять Аленка. — Учитывая его гнусный характер, воздействие никуда не денется, пока все селяне не приобретут себе амулеты. Это плохой поступок, но…
— Но у вас нет выбора,— прищурилась ведьма. — А чего вещи не стали продавать?
— Вещи нам достались от двух бандитов, — скривилась Алена. — Наверняка кто-то погиб. А ты… Почему ты все еще здесь?
Рыжая пожала плечами и фыркнула:
— А где мне быть, если меня здесь убили? Силу свою я никому не передала, и не передам — уходить за грань мне не хочется. Еще пара лет пройдет, и мои кости окончательно сгниют, а значит, мой дух будет свободен. Навещу своих сестер, может, ученицу заведу. За меня не переживай, у меня все в порядке.
— А те призраки…
— Это дурачки, которые считали, что ведьму можно безнаказанно убить, — оскалилась Даяна. — Теперь они мои верные слуги.
Время до вечера пролетело быстро. Даяна уже не исчезала и внимательно следила за тем, как Аленка делает заготовки для ловцов снов. Так что заполошные вопли и яростный стук в дверь застал врасплох обеих.
— Макретинг, говоришь?.. — протянула вдруг Даяна. — Приди!
В комнате появился призрак сгорбленного худого человека.
— Возьми свечу и сопровождай госпожу Аилен, — властно приказала ему Даяна. — А я посмотрю, что будет.
— Спасибо, — вежливо произнесла Аленка и надела на голову свой венок из засохших веток.
Их явление селянам было феерично. Сначала пронесшийся ветерок загасил все лампы, с которыми явились люди. А после на крыльце появилась Аленка, в своем голубом платье, с венком и маячащим за ее плечом призраком со свечой.
— Г-госпожа в-ведьма, — прошелестело из толпы. — Помоги! Дети купаться пошли на реку, а там утопленник!
У Аленки от злости задергался глаз. Чертов Песий лорд! Ну как так можно?!
“Если кто-то из детей пострадал… Не знаю, что я с ним сделаю, но он пожалеет!”
— Дети где? — отрывисто спросила Алена.
— Та дома, только он ведь из них жизненную силу тянет, — всхлипнула какая-то женщина.
— Это все Гленн виноват, беспризорник, — сплюнул кто-то в толпе.— Сманил домашних детишек на реку и доволен. Ему-то что, он силой владеет.
— Если бы не я, никто бы с реки не ушел! — крикнул оказавшийся в толпе Гленн.
— Если бы не ты, уродец, никто бы туда не пошел!
— Гленн! — властно позвала Алена.— Зайди в дом, для тебя будет дело. Я разберусь с вашим утопленником, уважаемые. Вот только в чем вопрос — перелом ночи еще не наступил.
— И что? — нахмурился староста.
— Так ведь сегодня я уже работала бесплатно, — хмыкнула злющая Аленка. — Советую крепко над этим подумать. Деревень в здешних горах много.
Посадив Гленна плести косички из ниток, Аленка сняла свой венок, обулась и направилась к реке. Благо, что мальчишка подсказал ей направление.
Глава 13
Злость на Гектора придала Аленке храбрости, а шуршание камышей и уханье совы — ускорения. Она практически бегом домчалась до берега реки и, запрыгнув на мостки, с которых бабы стирали белье, дошла до конца. Уперла руки в бока и, уставившись на мутную гладь, отражающую чернеющее небо, усыпанное красными и желтыми бусинами звезд, приказала:
