Все лица, до каких я могла дотянуться взглядом, вдруг стали непроницаемыми, а Терпл кашлянула:
- Вы знаете, неполных пять суток, - произнесла она с неловкостью в голосе. - Не знаю, говорили ли вам, что нам придется уйти прежде, чем вспыхнет звезда.
Я застыла, комкая одной рукой продетую в привязное кольцо салфетку, а другой вцепившись в поручень.
- В ваших проспектах ничего не сказано о преждевременном уходе. Почему меня не предупредили?
- Это само собой разумеется, Клара, - с запинкой пояснила она. - Как только начнется коллапс звезды, я все здесь закрываю и мы убираемся подальше. Слишком опасно.
Я не люблю сюрпризов от людей, которые работают на меня. Я окинула ее взглядом.
- Какая там опасность, если мы в шести тысячах световых лет от нее?
Терпл упрямо возразила:
- Не забывайте, я отвечаю за безопасность установки й экипажа. Думаю, Клара, вы не совсем представляете, что такое сверхновая. Она очень большая. Китайские астрологи в июле тысяча пятьсот четвертого года видели ее почти месяц при дневном свете, а ведь у них не было линз для увеличения яркости.
- Ну так наденем солнечные очки. Она твердо подытожила:
- Мы уходим. Я говорю не только о видимом свете. Эта штука даже сейчас, спустя шесть тысяч лет после вспышки, излучает по всему электромагнитному спектру от микрочастот до рентгеновского излучения. Нам совершенно ни к чему оставаться там, где соберется в фокус вся свеженькая радиация.
Я чистила зубы, а Ипатия за спиной рассуждала:
- Терпл, знаешь ли, решила вполне разумно. Когда звезда станет сверхновой, все в этом фокусе просто поджарится.
Я не отвечала, поэтому она сделала заход с другой стороны:
- Этот Рорбек довольно симпатичный на вид, тебе не кажется? Сейчас он в растрепанных чувствах из-за развода и прочего, но думаю, ты в его вкусе.
Я глянула на нее в зеркало. Ее трехмерная модель прислонилась к косяку двери и почти незаметно усмехалась.
- Он же вдвое младше меня, - напомнила я.
- О нет, Клара! - поправила она. - На самом деле меньше, чем на треть. И вообще, разве в этом дело? Ганс показывал мне его досье. Очень чистая генетика для органического существа. Хочешь взглянуть?
- Нет.
Я закончила умывание и повернулась к выходу. Ипатия грациозно посторонилась, чтобы мне не пришлось проходить сквозь нее.
- Ну тогда, - предложила она, - как насчет поесть? Или глоточек на сон грядущий?
- Я бы предпочла поспать. Прямо сейчас. Она вздохнула:
- Какой расход времени! Ты же сама знаешь, что рано или поздно откажешься от мяса. Так зачем тянуть? Твоя машинная симуляция сможет делать все, что делаешь ты, только еще лучше, и…
- Хватит, - приказала я. - Прямо сейчас я намерена отправиться в постель и увидеть во сне любовника, который приближается с каждой минутой. Уйди.
Изображение пропало, и ее «Тогда спокойной ночи» донеслось уже из пустоты. Конечно, на самом деле Ипатия не уходит по моему приказу, но всегда изображает послушание. Кроме того, она никогда не показывает, что знает, чем я занимаюсь в своей комнате наедине с собой.
Насчет снов о Билли Тарче я немножко приврала. Будь я более романтичной особой, могла бы и вправду считать секунды до прибытия верного моего возлюбленного. Черт, признаться, может, я и почувствовала что-то в этом роде, особенно когда, очутившись в этой огромной круглой постели, я машинально потянулась к кому-то, кого в ней не было. Я действительно люблю засыпать, прижавшись к теплой мужской спине. Однако обойтись без нее могу, и тем более могу обойтись без храпа над ухом, и без брыкающихся во сне ног, и без разговоров поутру, когда я еще не успела продрать глаза и мечтаю только о чашечке кофе и дольке грейпфрута наедине с собой.
Обычно такие мысли утешают, но в этот раз они мне не очень-то помогли. Стоило опустить голову на подушку, и сна как не бывало.
Бессонница - еще один из недостатков мясных существ, вызывающих отвращение Ипатии, так что мне не обязательно было от нее мучиться. Она набила аптечку в ванной всеми снадобьями, какие только можно вообразить, на случай, если мне что-то понадобится среди ночи, и в том числе дюжиной разных таблеток от бессонницы, но у меня на уме было кое-что получше. Я откинула крышку прикроватной тумбочки с ручным управлением, которым пользуюсь, когда мне хочется обойтись без помощи Ипатии, и вышла в нужный мне сайт.
Я навестила свой остров.
Он называется Раивеа - с ударением на третий слог, как произносят полинезийцы, и это единственное место во вселенной, по которому я скучаю. Он не особенно велик, всего пара тысяч гектаров суши, зато на нем есть пальмы и хлебные деревья и замечательная лагуна, достаточно мелкая, чтобы не заходили акулы из-за рифа. А теперь, после того как я за них заплатила, там еще есть симпатичные жилые бунгало с симпатичными, хотя и поддельными соломенными крышами и с настоящим водопроводом, кондиционерами и прочими удобствами. И еще игровые площадки и спортивные площадки, приспособленные для бейсбола, футбола и что там еще нужно компании детишек, чтобы выплеснуть избыток животной энергии. И у самого рифа примостилась автономная пищевая фабрика, непрерывно выдающая разнообразную и здоровую пищу всем, кто проголодался. Остров мой. Мой до последнего сантиметра. Я за него заплатила, и я населила его сиротами и одинокими женщинами с младенцами со всего мира. Когда я там бываю, я становлюсь Бабушкой Кларой для полутора сотен ребятишек, от новорожденных до подростков, а когда меня там нет, я никогда не забываю хоть раз в день подключиться к системе наблюдения и удостовериться, что школы работают и медицинская служба никому не дает разболеться, потому что я… а, черт возьми, люблю я этих детишек. Всех до единого. И готова поклясться, они отвечают мне любовью.
Ипатия считает, что это сублимация желания иметь собственного ребенка.
Возможно. Все равно, пара моих собственных яйцеклеток хранится в глубокой заморозке в клинике Раивеа. Они лежат там уже много лет, но врачи клянутся в их стопроцентной жизнеспособности и обещают поддерживать их в этом состоянии и впредь. Я запасла эти яйцеклетки просто на случай, если когда-нибудь решусь на это отвратительное занятие мясных личностей и захочу родить собственного в генетическом отношении ребенка…
Только я пока не встретила мужчину, который подошел бы на роль его отца. Билл Тарч? Не знаю, может быть. Поначалу мне показалось, что так, но теперь я уже не уверена.
На следующее утро, как только я поднялась и покончила с утренними делами, Ипатия порадовала меня свежими картинами планеты крабян. Модель уже стала такой большой, что не уместилась бы в салоне, так что она выделила один участок побережья. В центре виднелось неясное пятно, в котором можно было заподозрить творение… ну, скажем, разумного существа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
