Симонов.
— Ещё как, надолбили мы с тобой в свое время, вот теперь каждый сопляк хочет отщипнуть кусок от нашей славы, продолжая вселять в сердца киберобщественности ужас неминуемого возмездия, при этом решая свои личные проблемы.
— И много таких?
— Да порядком, тебя только с месяц как перевели, а сеть, сам знаешь, такой организм, что всё восполняется мгновенно. Сейчас перевес сил уже не в нашу пользу. Опять черви активизировались, самокопиров мы так же по старинке в стойло ставим, в общем, всё как всегда, но без тебя скучновато стало.
Лифт возвестил о нужном этаже коротким сигналом. Артур, пообещав зайти в гости, вышел на своем этаже. Владимир сидел перед окном и задумчиво щурился:
— Уже слышал о твоих подвигах — недовольно пробурчал Злобин.
Симонов промолчал. Снял испачканный плащ, и хотел было повесить его на вешалку, но передумал и выкинул в мусорную урну.
— Что коды голосовой нейтрализации уже отменили? — спросил Владимир Артура.
— Я называл, он слышал, но не сработал.
— Ты же больше моего об этом знаешь, что всех социально опасных по более чем двум пунктам в период отбывания срока заключения программируют на эти коды, которые их отрубают при задержании. Что не мог живым взять?
— Я же говорю — код на него не подействовал, что странно.
— Ошибки быть не может?
— Нет, перепроверял два раза, код тот. Ладно, чему быть — того не миновать, мне нужно заполнить протокол изъятия чипа — сказал Симонов и вызвал специалиста из бригады сохранения.
В кабинет зашел высокий брюнет с тонкими чертами лица, в черном костюме. Своим немногословием и постоянным трагическим видом он напоминал гробовщика, где то потерявшего цилиндр.
— А, Эдуард, заходи — поприветствовал Артур. В руках у Эдуарда был небольшой чемоданчик серебристого цвета. Он молча присел и посмотрел на Симонова в ожидании. Артур поднял плащ из мусорного ведра и достал из кармана полиэтиленовый пакет с чипом гиперпамяти. Эдуард взял окровавленный пакет, бегло глянув на него, заметил:
— Поврежден, механически, видно невооруженным глазом, за целостность информации не ручаюсь.
— Назначим процесс дешифровки, а пока вот направление на первичное исследование — Злобин передал подписанную бумагу.
— И еще, вспомнил — остановив засобиравшегося эксперта сказал Артур — не знаешь никого по фамилии Кавальский?
— Если не ошибаюсь, был такой математик, ему принадлежит теория каскадной личности.
— Это когда несколько сознаний сливаются в одно? — уточнил Артур.
— Да, но это только теория, к тому же, насколько я знаю, он умер несколько лет назад — ответил Эдуард, пообещав результаты через пару часов, удалился.
12
С Симоновым связался старший эксперт-криминалист Власов. Артур включил громкую связь, чтобы напарник так же мог слышать доклад:
— Артур Матвеевич, ничего не могу сказать о номере, кроме того, что в нем нет вообще никаких следов.
— То есть как, вообще нет? — переспросил удивленный Симонов.
— То-то и оно, что совсем ничего не обнаружено. Я позволил себе смелость и лично расспросил администрацию мотеля о постояльцах. Мне пояснили, что за 6 часов до наших потерпевших в номере так же были гости, а уборка, как водиться производилась поверхностно. Из чего могу сделать только один вывод — наш объект чрезвычайно аккуратен.
Симонов поблагодарил за работу и отключился.
— Это обстоятельство косвенно подтверждает, что жертвы действительно были в номере, а так же, что там был наш «товарищ» — умозаключил Владимир.
— Да — согласился Артур и продолжил мысль — представь, что ты совершил двойное убийство, расчленил, упаковал жертвы. Но какое надо иметь хладнокровие, чтобы, несмотря на опасность быть застигнутым на месте, тщательно за собою всё убрать, да ещё так, чтобы эксперты недоумевали?
— Сам знаешь из курса криминологии, что идеальных преступлений не бывает, всегда остаются следы — задумчиво высказался Владимир — А тут явился кто-то и пытается опровергнуть этот постулат, что ж, так намного интересней.
13
Детективы поднялись в отдел реконструкции памяти. Отделом назывался небольшой кабинет весь обставленный аппаратурой. Среди громоздких приспособлений и отовсюду торчащих проводов, скрючившись, работал Эдуард. Это он вызвал детективов, нарушив порядок доклада.
— К сожалению представленный к исследованию чип гиперпамяти модель Z705, при жизни принадлежащий гражданину Сивоха Игорю Викторовичу поврежден на 90 процентов. Удалось восстановить грудной возраст, имеются обрывки детства до 14 лет от интересующих участков памяти ничего пригодного для снятия не осталось — констатировал Эдуард.
— И эту печальную весть ты решил сообщить нам лично? — недовольно спросил Владимир.
— Да, но это не всё. При более детальном изучении оставшихся сегментов памяти, касающихся последних дней жизни объекта исследования, обнаружилась весьма странное структурное образование, неподдающееся классификации.
— Подробнее и как можно проще, пожалуйста — попросил Артур.
Эдуард глубоко вздохнул и с приглашающим жестом придвинул микроскоп к Злобину:
— Дешифрация ввиду повреждений не возможна, но это не мешает нам визуально исследовать чип — Эдуард, на мгновение прервался, взглянув на собеседников и удостоверившись, что до них доходит смысл его слов продолжил — Понимаете, структура занятого памятью волокна должна быть однородной….
Злобин поморщился и взглянул в окуляры микроскопа. Он увидел увеличенный участок гиперчипа, поверхность которого была похоже на наждачную бумагу.
— …ввиду огромной информационной емкости вещества запись осуществляется по 16 каналам одновременно и кладется в одной плоскости. Таким образом, мы визуально можем выделить участок волокна, отвечающий примерно за тот или иной промежуток времени.
— Ничего не понимаю — оторвав взгляд от микроскопа, пожаловался Злобин.
— Так вот — невозмутимо продолжил Эдуард — предположительно за несколько часов до окончания записи, то есть до смерти, в волокне обнаружены изменения на физическом уровне.
— Точно, вот оно, вижу — Владимир обратил внимание на небольшое образование посреди однородной поверхности гиперчипа.
— А что это? — спросил Артур.
— К сожалению, у меня нет точного ответа на этот вопрос — сказал Эдуард — я сделал запрос на завод-изготовитель, но сомневаюсь в каких-либо пояснениях, ввиду того, что информация подобного рода закрыта даже для нашего ведомства. Есть предположение о самомаркировке, но такое, как я понимаю, встречается только во время сохранения сознания. То есть, если точнее при прижизненном сохранении, а не посмертном. Так, что можете смело искать его копию, господа.
— Годится, укажите все подробности в отчете, — попросил Злобин и они вместе с Симоновым вышли.
14
В кабинете у шефа было уютно. Владимир почувствовал это ещё
