Франциск I был не только истинным ценителем женщин и вообще всего изящного и прекрасного; он отдавал себе отчет в том, что дамы при дворе не могут служить только для развлечения. Король особенно высоко ценил облагораживающую и просветительскую роль, которую общество возложило на женщин, а те взялись за нее с энтузиазмом. Франциск I неизменно отмечал таких воспитательниц, знакомых с хорошим тоном и благопристойностью; они могли рассчитывать на его поддержку и горячее внимание. Он был замечательным покровителем, а что до чрезмерно настойчивых ухажеров, то они рисковали вызвать своими нецеломудренными действиями – пусть даже нелестными отзывами о достойных, по мнению короля, женщинах – гнев правителя, как минимум, а как максимум – ставили на кон собственную голову.
Не менее беспокоились о приятных манерах своих придворных Генрих II и его супруга Екатерина Медичи. При их дворе нравы отличались утонченностью, а нарушение целомудрия если и допускалось, то исключительно в государственных интересах, в связи с чем те, кто был склонен к распутству, заранее могли побеспокоиться о том, чтобы придумать себе оправдание, благопристойно прикрываясь политическими интересами. Прославился и дамский «летучий эскадрон» Екатерины Медичи, неоднократно пользовавшийся своим неотразимым шармом, конечно же, каждый раз исключительно в дипломатических целях.
Справедливости ради стоит отметить, что устранению излишней грубости нравов способствовала также итальянская ренессансная культура, и такие тенденции проявились уже в период царствования Карла VIII, а потом были развиты и продолжены при Людовике XII и Франциске I. Что же касается Генриха II, то его женой была уроженка Флоренции, которая сразу же позаботилась о том, чтобы в ее окружении находились соотечественники. Францию покорила царственная и просвещенная Италия, ее культура. Немало молодых французских дворян обучались в Италии, увлекались произведениями деятелей культуры этой страны. Огромной популярностью во Франции пользовались «Кортеджиано» Кастильоне (эту книгу, переведенную на французский язык в 1537 году, называли евангелием для придворных) и «Декамерон» Боккаччо (переведен в 1545 году). Итальянцы сделались невероятно популярными при французском королевском дворе; они считались достойными подражания и делали стремительную карьеру в отличие от подданных короля Франции. Так, в 1554 году маршалом страны стал Пьетро Строцци, главными советниками Карла VIII были итальянцы Гонди и Бираг, естественно, и королева Екатерина Медичи предпочитала выбирать себе в качестве фрейлин итальянок.
Купание Венеры и Марса. Фрагмент декора Банных апартаментов
Таким образом, государи предписывали скромность в обхождении и речах, что вовсе не мешало изысканным дамам и господам вести себя очень вольно в обращении друг с другом. Королевский двор превратился в вожделенное место для всех, кто искал не только возможности возвыситься, но и получать удовольствие. Франциск I сам неоднократно подавал пример своим подданным уже хотя бы тем, что ни для кого не являлось секретом: в своем замке правитель обустроил апартаменты для дам, добиться благосклонности которых для него не составляло ровным счетом никакого труда. Ключи от этих комнат имел только сам король. В том случае, если у привлекшей внимание монарха прелестницы имелся не в меру ревнивый и любопытный муж, Франциск I сразу же напоминал такому, кто есть кто при королевском дворе, и что перечить королю – значит нажить лишние неприятности на свою голову. Достаточно скоро вместо девиц легкого поведения придворные начали пользоваться услугами прекрасных и благородных дам. Конечно, «товар» похуже все-таки оставался, но он почти не пользовался спросом.
Брантом в свойственной ему критической манере, граничащей с безжалостностью на грани фола, объяснял подобное поведение господ в своей книге «Галантные дамы»: «Хотел бы я знать, что более предпочтительно для короля: иметь при своем дворе подразделение благородных дам и девиц или следовать порядкам королей прежних времен, которые обыкновенно допускали в свою свиту блудниц, находившихся под началом короля бесстыдников, обязанности которого исполнял прево замка, а тем женщинам отвели специальные помещения и комнаты?… Кажется мне, что подобной безнравственности, чреватой сифилисом, можно предаваться только под большим секретом, не болтая об этом и в тайне от наших дам, столь чистых и непорочных – по крайней мере некоторых из них, – кои столь не портят и не наделяют дворян импотенцией, как те из борделя».
Молодой король всеми силами утверждал при дворе своеобразную атмосферу галантности. По натуре воин, он, здоровый и крепкий, постарался окружить себя такими же сотоварищами – военными, для которых нормой были стремительные атаки. Они привыкли только к победам.
Большинство историков склоняются к тому, чтобы приписать Франциску I заслугу в феминизации королевского двора, хотя он всегда признавал первенство в этом отношении Анны Бретонской. И все же Франциск стал первооткрывателем новой традиции, которая после него стала естественной для института королевской власти: он ввел правило назначать избранную женщину на официальную должность фаворитки правителя. Правда, впервые подобная история уже наблюдалась во времена Карла VII, признавшего в качестве своей второй супруги любовницу, Агнес Сорель. Однако с тех пор Агнес являлась всего лишь исключением из правил до Франциска I, утвердившего новое правило: король должен иметь двух королев – официальную супругу, способствующую продолжению династии, и королеву красоты. При этом последняя обыкновенно имела большее влияние при дворе, нежели первая, и, кроме того, действительно являлась второй женой, только неофициальной.
Надо сказать, что далеко не все современники Франциска отнеслись положительно к новшеству, введенному монархом. Так, Жан де Сол-Таван считал, что король чрезмерно много внимания уделяет своим фавориткам, прочно обосновавшимся в Фонтенбло: «Возраст остудил в нем кровь, дух, разум, отважные порывы, и отчаявшейся монархии осталось только его сладострастие. Таким был король Франциск, сраженный дамами телесно и духовно. Всем заправляла немногочисленная банда мадам д’Этамп. Александр (Александр Македонский – прим. авт.) замечал женщин только в том случае, когда у него не было других дел. Франциск же обращал внимание на дела только в том случае, если не находилось подходящих женщин.
Аполлон и Пан. Гравюра по мотивам фрески галереи Улисса
При этом дворе все создавали женщины, даже генералов и военачальников». Для подобного мнения у господина Сол-Тавана, впрочем, имелись некоторые основания, например личное письмо Франциска I, где он откровенно оценивал свой брак с Клод Французской, дочерью Людовика XII и Анны Бретонской, как совершенный только в дипломатических целях: «В этой особе меня не прельщает ничто. Да в этом и нет никакой надобности! Я согласился на эту крошку из соображений государственной важности. Для любви есть другие, возле меня их число никогда не убывает. У меня будет достаточно времени, чтобы в изобилии собрать самые опьяняющие цветочки. И пока это доставляет мне удовольствие, я буду каждый день срывать розы наслаждения с женой адвоката Дизона».
Франциск стал королем в 20-летнем возрасте, поэтому вполне естественно, что он был пылким и жадным до удовольствий. Как только дворец в Фонтенбло стал его резиденцией, он немедленно начал выбирать в качестве истинно королевского обрамления множество прекрасных дам, и современники утверждали, будто он не брезговал ничем для осуществления своих целей, ему не были отвратительны даже публичные дома.
Что же касается супружеских отношений нового типа, то они были установлены в 1517 году, после чего король остепенился. Окружение Франциска решило, что должность постоянной королевской возлюбленной в любом случае полезна, главным образом из-за соображений гигиены, а смягчение нравов или соблюдение необходимых приличий тут совершенно ни при чем. Фаворитка сделалась сердцем двора, украшая и освещая собой все, олицетворяя блеск и великолепие. Так женщина превратилась в настоящий центр галактики, а вокруг нее вращались планеты – сильные мира сего, за ней тянулись, как шлейф за кометой, очаровательные придворные кавалеры. С тех пор началась эпоха правления фавориток.
В 1517 году первой королевской фавориткой была Франсуаза де Фуа, графиня де Шатобриан, ставшая для Франциска официальной дамой сердца. Поскольку она сделалась избранной, то в ее обязанности входило обязательное участие во всех увеселительных мероприятиях двора. Франсуазу выдали замуж в 14 лет за графа де Шатобриан. Редкостная красавица, она вместе со своими тремя братьями состояла при дворе королевы Анны, но в связи с замужеством была вынуждена удалиться на время от высшего света. Вновь она вернулась ко двору, будучи 20-летней ослепительной женщиной. Фрейлина королевы, она не могла не обратить на себя внимание короля. Франциск I начал атаковать эту вначале неприступную крепость. На первых порах Франсуаза мужественно удерживала оборону, но потом сдалась, покоренная этим привлекательным мужчиной, облеченным властью, да к тому же увенчанным лаврами военных побед.
