– Ну, то, что случилось вчера… – промямлила я, опуская глаза в пол и собираясь с мыслями.
– Анжелика, мы же вчера решили этот разговор оставить. Ничего страшного не произошло. Случайность.
– Мы-то решили, но вот все мои сокурсники считают, что вы ко мне приставали, а я отбивалась и разбила вам нос. – Признание приходилось из себя выдавливать, и на Ком Хена я старалась при этом не смотреть. – Вы хотите привезти меня к парадному крыльцу и породить новые, еще более интересные слухи? Не уверена, что это лучшая идея.
– Да? – На лице Ком Хена появилось удивление и легкая тень смущения. – Очень странные выводы на пустом месте. Не ожидал, что этот эпизод кого-то натолкнет на подобные мысли. Меня сильно осуждают?
– Сильно. – Я невесело хмыкнула. – Только не вас, а меня.
– А вы тут при чем?
– А вот это все тонкости загадочной русской души. – Я отмахнулась. Вдаваться в разборки с сокурсницами не хотелось, нужно было перевести разговор в безопасное русло. – А сейчас нам стоит поторопиться, иначе я точно опоздаю везде, где только можно.
Я намотала на шею шарф, достала из шкафа короткую и явно слишком легкую для ноябрьской погоды ветровку и сунула ноги в сапоги. Жаль, что любимая кожаная куртка осталась в универе. Не забыть бы ее оттуда забрать.
На улице снова было сыро и промозгло. Моросил мелкий дождик, который грозился перейти в снег. На дорогах разлились непросыхающие лужи, и захотелось снова вернуться домой под теплый плед. Я ненавидела такую погоду, но вынуждена была терпеть ее большую часть года.
– Значит, ехать со мной вы отказываетесь категорически? – поинтересовался Ком Хен, пикнув у подъезда брелоком для сигнализации машины.
Я замерла как вкопанная, уставившись на подмигнувшую фарами машину.
– Пожалуй, возьму свои слова обратно. – Я хрипло выдохнула, так как отказаться от поездки на такой машине просто не могла. И наплевать на слухи и наезды однокурсниц. Я безумно любила автомобили, особенно такие – низкие, обтекаемой формы, с хищно прищуренными фарами.
Для меня автомобиль всегда являлся воплощением мужской сексуальности. Машина как нельзя лучше подчеркивает характер, пристрастия, да и достаток своего владельца. Все это завершает мужской образ. Сексуальность Ком Хена резко возросла, когда я увидела перед собой «шевроле-корвет» графитового цвета. Если бы машина была красной, она бы смотрелась слишком вульгарно из-за смелых форм и дерзкой линии капота. Черная терялась бы в толпе, ну а графитовая притягивала взгляд и кричала о том, что на ней ездит настоящий властелин своей судьбы. Мое сердце скакнуло и упало куда-то в желудок. Я любила красивые машины. От вида спорткупе текли слюнки, и я мечтала, что когда-нибудь заработаю себе на подобную. Не такую, конечно. О такой я мечтала лишь изредка, имея в папочке «любимки» на рабочем столе ноута модели попроще и подешевле.
– Корветик… – Я даже зажмурилась от удовольствия. – Такой красавице никакие пробки не страшны. Я видела ее у университета, но никогда не обращала внимания, кто на ней ездит. Только выкиньте меня за пару кварталов, все же очень не хочется, чтобы меня заметил кто-нибудь из наших. Не отстанут.
– Хорошо. Мне тоже хотелось бы избежать неприятных слухов. – Ком Хен кивнул, усаживаясь за руль. – Никогда не позволял себе вольностей в отношении студентов. Это недостойно. Табу. А тут на ровном месте! – В его голосе послышалась досада.
– Безгрешность не делает вас менее интересным, – не удержалась я, устраиваясь поудобнее на холодном кожаном сиденье, которое, впрочем, довольно быстро теплело от электрического подогрева. Из-за в общем-то невинной и правдивой реплики я заработала такой взгляд, что поспешила уточнить:
– Не для меня! Я не охоча до экзотики и взрослых мужчин… ой!
Я снова прикусила язык и посмотрела на преподавателя виноватым взглядом. Его глаза потемнели, и вновь стало страшно, только вот машина не аудитория, сбежать не получится.
– Значит, вы воспринимаете меня как экзотику в возрасте? Я правильно вас понимаю, Анжелика?
Терпкий аромат одеколона, неизвестно как сохранившийся со вчерашнего вечера до утра. Прищуренные глаза, в которых читалась угроза, и тени от ресниц на смуглых скулах.
– Нет! – Я эмоционально взмахнула руками и отвела взгляд, чувствуя, что сердце начинает стучать быстрее. – Давайте проясним ситуацию, – взять себя в руки получилось с трудом, – я вас никак не воспринимаю. Только, пожалуй, благодарна за спасенную жизнь. Так что не нужно претензий, а то, что полвуза сходит по вас с ума… – Я сморщилась, заметив, как поползли вверх его брови. – Вот не нужно делать вид, будто вы не в курсе и хотя бы немного не догадывались о повальном увлечении и его причинах.
– Предполагал, и виной тому моя харизма и неземная красота. – Видимо, разговор был Ком Хену неприятен, и он решил перевести его в шутку.
– Ну, не без этого, – послушно согласилась я и отвернулась к окну, чувствуя, что руки дрожат. Разговор получился какой-то излишне интимный. А я этого не хотела. Предпочла бы все оставить так, как было до сегодняшнего утра. Мне не хотелось личных отношений с преподавателем, а сегодняшняя ночь, растрепанные волосы, усталость во взгляде, немного мятая футболка под дерзкой кожаной курткой и разговор о его харизме – все это выходило за рамки делового общения, поэтому пугало.
Всю дорогу я просидела молча. Разглядывала за окном пролетающие по лужам грязные машины; людей, которые прятались под капюшонами, так как морось – это не дождь и открывать зонт бессмысленно.
Ехать с Ком Хеном было комфортно. Он вел машину несколько агрессивно, но уверенно. Это мне импонировало. В пробке молодой человек лавировал, перестраиваясь из ряда в ряд, но при этом умудрился никого не задеть и не подрезать. Так можно было бы кататься вечно, к тому же на улице погода выдалась по-осеннему тоскливая, а внутри салона было тепло и уютно, а еще пахло кофе и немного корицей.
– Анжелика, – сказал Ком Хен, притормозив у станции метро, от которой до университета оставалось всего ничего – пара кварталов, – думаю, не нужно говорить о том, что распространяться о случившемся ночью не стоит. Вас не поймут и не поверят. Не создавайте лишних проблем. Хорошо?
– Я так сильно похожа на дуру? – Стало немного обидно. – Сами посудите, чем это чревато! За россказни о вонгви меня упекут в сумасшедший дом, а если прознают, что вы у меня ночевали…. – Я закатила глаза. – Так и вообще четвертуют в женском туалете. Не беспокойтесь, даже не взгляну в вашу сторону и буду молчать как рыба. От этого всем будет только лучше.
– Вот и хорошо! – В голосе мужчины прозвучало облегчение. Неужели он и правда переживал, что я начну болтать? – Сегодня у меня нет пар, поэтому постараюсь поискать информацию о пинё, а завтра расскажу вам, что выяснил. У меня есть некоторые подозрения и соображения по поводу случившегося, но кое-что стоит уточнить. Я слишком привык жить обычной жизнью. Многое упускаю.
Мне вдруг сильно захотелось узнать, а какая у него была другая жизнь? Чем он занимался и почему все решил бросить. Ведь, судя по машине, он заработал на нее в той, прошлой жизни, или, быть может, правы были девчонки, которые говорили о помощи семьи? Я знала, что не получу ответов, поэтому спросила о том, что меня волновало в первую очередь:
– А как мне себя обезопасить? Вдруг эти твари вернутся снова. А они ведь вернутся, правильно я понимаю?
– Не думаю, что все произойдет так быстро, – задумчиво отозвался Ком Хен и нахмурился. Между темными густыми бровями пролегла складка. – Их хозяин, скорее всего, далеко. Ему понадобится время для того, чтобы понять, что произошло, и предпринять какие-то действия. К тому же мы с вами договорились – пинё какое-то время побудут у меня.
Я кивнула. Подобный разговор был еще ночью. Мне самой хотелось избавиться от заколок. Не совсем, но хотя бы до тех пор, пока не разберусь, что к чему. Сейчас с ними было опаснее, чем без них.
– Вонгви сначала полетят туда, где находится артефакт, – продолжил Ком Хен. – Вы им нужны меньше, чем пинё.
– То есть, схарчив вас, они все же вернутся за мной? – Я сочла нужным уточнить волновавший момент.
– Не переживайте, со мной не так-то просто справиться.
– Да заметила уже! – буркнула я и выбралась из машины в холодную муторную хмарь осеннего утра. Визитку с номером телефона, которую дал Ком Хен, я запихала в маленький внутренний кармашек сумки.
Дождь почти прекратился. Осталась только бесконечная унылая морось, сквозь которую я довольно бодро добежала до университета. Этому способствовала легкая куртка, в которой было ощутимо холодно. Я накинула на голову капюшон и мчалась, перескакивая через лужи. По сторонам не смотрела, никого не замечала и обращать внимание на окружающих стала, только оказавшись на территории университета. Тут было много знакомых. Приходилось здороваться, отвечать на извечный вопрос «Как дела?» и уверять, что все отлично. На крылечке я замерла. Спиной ощутила чей-то настороженный взгляд. Сложно сказать, как я его почувствовала, но повернулась, безошибочно определив, кто именно на меня смотрит.
