Случайная встреча в Стокгольме в июле 1916 г. немецкого банкира Варбурга с заместителем председателя Государственной думы А. Д. Протопоповым и членом Государственного совета Д. В. Олсуфьевым, возвращавшимися в Петроград в составе парламентской делегации, также не прибавила оптимизма германской стороне в вопросе о возможности заключить сепаратный мир с Россией. В отчете об этой встрече Варбург мог лишь высказать свое впечатление о том, что его собеседники были согласны с ним в том, что «продолжение войны бессмысленно», предпочитая при этом задавать вопросы и воздерживаться от изложения собственной позиции[69].
По ознакомлении с отчетом об этой встрече статс-секретарь иностранных дел Ягов сделал такую помету: «Эти русские полностью выдоили Варбурга, а сами так ничего и не сказали»[70].
Таким образом, предпринимавшиеся правящими кругами Германии попытки склонить Россию к заключению сепаратного мира, опираясь на деловые и финансовые круги, на политических деятелей и случайных посредников не принесли желанного результата. В связи с этим начальник штаба Восточного фронта генерал Э. Дюдендорф писал: «В возможность мира с Россией никто не верил, имперский канцлер высказался в том духе, что в настоящий момент не имеется никаких видов на сепаратный мир с Россией»[71].
Впрочем, оставался еще один канал, который при стечении благоприятных обстоятельств можно было бы использовать в этих целях, – русские революционеры в эмиграции, и к их «разработке» были привлечены политические деятели, дипломатические работники, финансовые магнаты, военное руководство и контрразведка.
Как известно, радикальное крыло русских революционеров-эмигрантов открыто выступало за поражение России в Первой мировой войне, и в их адрес и в первую очередь Ленина и большевиков высказано со стороны политиков, публицистов, историков немало гневных обвинений в «измене» и «предательстве», их заклеймили как агентов Германского генерального штаба, продавшихся за «немецкое золото». Одни писали об этом по глубокому убеждению, что так оно и было, другие страстно верили, что иначе и не могло быть, третьи лукавили сознательно, и лишь немногие действительно хотели докопаться до истины. Здесь представляется оригинальной точка зрения Ю. Г. Фельштинского, который пишет: «Германия смотрела на русских революционеров как на подрывной элемент и рассчитывала использовать их для вывода России из войны. Удержание социалистов у власти после окончания войны, видимо, не входило в планы германского правительства. Революционеры же смотрели на помощь, предложенную германским правительством, как на средство для организации революции в России и во всей Европе, прежде всего в Германии. Германское правительство знало, что главной задачей социалистов была организация революции в Германии. Революционеры знали, что правительство Германии не желает допустить прихода к власти немецких социалистов, а русских революционеров рассматривает как орудие для реализации собственных империалистических планов. Каждая из сторон надеялась переиграть другую. В конечном итоге, в этой игре победила ленинская группа, переигравшая всех, в том числе и Парвуса, родоначальника идеи германо-большевистского сотрудничества»[72]. Но чтобы принять эту точку зрения, необходимо, по крайней мере, иметь веские доказательства в пользу того, что такая игра имела место на самом деле. А что если в этой игре с самого начала все козыри находились в руках одной стороны, в то время как другая об этом даже и не подозревала? Наконец, не построена ли логика этой концепции на ретроспективном подходе, основанном на конечном результате, т. е. на победе Ленина и большевиков в октябре 1917 г.? Чтобы ответить на эти отнюдь не риторические вопросы, необходимо объективно оценить силы соперников-союзников и в первую очередь возможности и способности ключевых игроков – Ленина и Парвуса, которых, как правило, зачисляют в одну команду без серьезных на то оснований.
Начать надо с Парвуса (А. Л. Гельфанда), который родился на три года раньше Ленина, раньше проявил себя на революционном поприще и еще в 90-е гг. законспирировался, став Парвусом, что в переводе с латинского означает «молодой», «скромный», «незаметный». На самом деле он очень скоро стал заметной фигурой, его кипучая энергия проявилась в самых разных направлениях, его бурная жизнь прошла через взлеты и падения, но в результате он оставил о себе недобрую славу. Писавшие о Парвусе называли его «злым гением» (С. П. Мельгунов), «злодейски талантливым» человеком (Волкогонов) и т. д. По характеристике современного исследователя О. Ф. Соловьева, Парвус «был и революционером, и издателем, и публицистом, и предприимчивым дельцом, и интернационалистом, великогерманским шовинистом, ставшим эмиссаром правительства рейха»[73]. Опубликованная об этой неоднозначной личности обширная литература, в которой выделяется вышедшая в 1964 г. в Кельне книга А. З. Земана и В. Б. Шарлау «Купец революции. Парвус-Гельфанд: политическая биография», избавляет нас от необходимости искать «темные стороны» и ликвидировать «белые пятна» его бурной жизни. Поэтому мы коснемся лишь тех эпизодов его жизни, которые имеют непосредственное отношение к нашей теме.
Израиль Лазаревич Гельфанд родился в 1867 г. в местечке Березино Минской губернии в семье еврейского ремесленника. Учился в гимназии в Одессе, где примыкал к народовольческим кружкам. В 19 лет он приехал в Цюрих, где познакомился с видными членами марксистской группы «Освобождение труда» – Г. В. Плехановым, П. Б. Аксельродом, В. И. Засулич и скоро сам стал марксистом. С 1887 по 1891 г. Гельфанд учился в Базельском университете, по окончании которого получил звание доктора философии. Затем он перебрался в Германию, вступил здесь в социал-демократическую партию, встречался со многими ее лидерами. Живя в Штутгарте, он сотрудничал в журнале, издававшемся К. Каутским, но из-за преследований германской полиции был вынужден переезжать с места на место: Берлин, Дрезден, Мюнхен, Лейпциг… В 1897 г. в Дрездене Парвус стал главным редактором «Саксонской рабочей газеты», на страницах которой он резко выступал против Э. Бернштейна, называя его «предателем». Эти статьи получили одобрение и поддержку у Плеханова, Мартова, Потресова и Ленина. Последний обратил внимание и на вышедшую книгу «талантливого германского публициста, пишущего под псевдонимом Парвуса», – «Мировой рынок и сельскохозяйственный кризис», опубликовав на нее в 1899 г. весьма одобрительную рецензию, в которой усиленно рекомендовал ее «всем читателям, интересующимся отмеченными вопросами»[74]. В письме А. Н. Потресову 26 января 1899 г. Ленин писал: «Насчет Parvus'а – я не имею ни малейшего представления об его личном характере и отнюдь не отрицаю в нем крупного таланта»[75].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
